Эстер не могла понять, чем она обидела или обозлила мужа. Поводом для ухода Моркова из квартиры послужила чистая ерунда. Эстер была на кухне и ждала, пока закипит чайник. За окном, несмотря на непоздний час, сгустились декабрьские сумерки. Внезапно потемнело и в помещении. Ротшильд обернулась, увидела мужа и удивленно спросила:

– Зачем ты потушил свет?

Через мгновение под потолком вновь вспыхнула яркая люстра. Эстер попятилась: Тим выглядел странно. Лицо всегда улыбчивого мужа будто окаменело, на нем застыла ужасная гримаса.

– Милый, ты заболел? – пролепетала она.

Актер шагнул вперед, вытянул руки, согнул пальцы, пару секунд постоял в странной позе, затем встряхнулся и не своим голосом произнес:

– Не смей делать мне замечания!

– Просто я удивилась, когда в кухне наступила темнота, – стала оправдываться Эстер.

– Ты меня унизила, наплевав на мое решение выключить свет, – зло сказал Тим и снова вытянул руки, – пытаешься указать мне мое место? Хочешь быть главной?

– Ты учишь новую роль! – догадалась Ротшильд. – Фу, напугал!

Морков вздрогнул. На секунду перед Эстер появился прежний Тим, но это длилось недолго.

– Пшла вон! – прогремел Морков. – Дрянь! Посмела со мной спорить!

Эстер, не помня как, очутилась в туалете и заперлась на задвижку. Высунуться она осмелилась лишь спустя час. В квартире было пусто, Тим исчез. Отношения со свекровью у Эстер уже тогда стали портиться, но она все же осмелилась позвонить Вере Кирилловне и спросить:

– Скажите, Тим у вас?

– Нет, а что? – внезапно заволновалась дама.

Невестка, запинаясь, рассказала о происшествии.

– Жди, никуда не уходи, – бросила Вера и отсоединилась.

Эстер пришлось сидеть у трубки. Но телефон молчал, зато примерно часа через два ожил домофон.

– Меня зовут Ларион, – представился мужчина, – я приехал по просьбе Веры Кирилловны.

Эстер впустила незнакомца и узнала от него печальную историю. Много лет назад, в декабре погибла сестра Тима Агата. Девочка была старше брата на год, их связывала дружба, настолько тесная, что посторонние люди считали детей близнецами. Тим и Агата были неразлучны, у них даже выработался особый, не понятный другим язык. Дети были счастливы до рокового декабря, в середине которого Агата исчезла.

В тот день ей предстояло после уроков отправиться к репетитору по английскому языку: девочка хотела стать переводчицей и активно готовилась к поступлению в институт. Тим же остался в школе исправлять двойку по биологии. Домой он пришел поздно, учительница гоняла недоросля по всему курсу, поэтому Тимофей освободился не скоро и побежал в театр. Дети Морковкиных рано определились с выбором профессии. Агата упорно штудировала английский и немецкий, а Тим мечтал о сцене, поэтому в свободное от уроков время посещал кружок юного актера, работающий при одном из столичных коллективов. Школьников в храме искусства активно использовали в качестве рабочих сцены и помощников бутафоров, а Тимофею дали крохотную роль, он произносил пару фраз в начале и конце спектакля.

Узнав, что Агата не вернулась от репетитора, Тим, несмотря на поздний час, стал обзванивать ее подруг и одноклассников. Все дети оказались дома, никто Морковкину не видел. Мобильных телефонов в то время у подростков не было, родственникам оставалось лишь гадать, куда подевалась Агата. Рано утром Николай Ефимович помчался в милицию и, использовав свое положение директора крупного предприятия, заставил людей в форме немедленно начать поиск девочки. Здесь, наверное, следует упомянуть о нежелании сотрудников районных отделений принимать заявление о пропаже человека. Сыщики отлично понимают, шансы найти исчезнувшего очень малы, поэтому встревоженные родственники чаще всего слышат от них:

– Не волнуйтесь, ваш ребенок объявится, наверное, загулял с приятелями, выпил и сейчас спит. Давайте подождем три дня.

Мой вам совет: если вы уверены, что сын, дочь, брат или сестра не способны на особые глупости, бегите в городское управление, ищите группу, которая занимается поисками пропавших, стучитесь в двери ФСБ, помните, что существует печальная статистика: большинство исчезнувших погибает в первые сутки после того, как покинули дом, с каждым следующим днем шансы найти ребенка живым уменьшаются в геометрической прогрессии. Если же дорогой вам человек спустя неделю сам с повинной головой вползет в квартиру и промямлит: «Простите, уехал с друзьями в Питер, ничего не помню», – мысленно перекреститесь и не ругайте себя за излишнюю активность, вспомните крылатое выражение: «Лучше перебдеть, чем недобдеть», и радуйтесь своему счастью: он жив.

Но Морковкиным не повезло. Несмотря на отчаянные усилия милиции, Агату не нашли. Через год в ноябре на останки девочки наткнулись рабочие, производившие снос дома. Они обнаружили в заброшенной пятиэтажке тело Агаты. Медицинский эксперт установил, что ее задушили, состояние трупа не позволило определить, была ли девочка изнасилована. Тело лежало на спине, руки были скрещены на груди. Семья потеряла надежду найти дочь живой, а следствие так и не ответило на множество вопросов. Зачем Агата отправилась в отдаленный район Москвы? С кем? У нее была любовная связь? Но Тимофей и одноклассницы в один голос твердили: «Агата думала лишь о поступлении в университет, не было никаких свиданий с мальчиками».

Дело стало висяком и умерло в архиве. Морковкины едва оправились от трагедии. Николай Ефимович и Вера Кирилловна с головой ушли в работу и совсем забыли о сыне. Тимофей оказался предоставлен самому себе. Мама и папа постоянно говорили об Агате, типичный разговор за семейным ужином звучал так:

– Агаточка сейчас бы рассказывала о прослушанной лекции, – заводил Николай.

– В воскресенье мы бы непременно поехали в магазин за новым платьем, – подхватывала Вера, – ешьте котлеты, я сделала куриные, их обожала Агата.

Через месяц после похорон, двадцать седьмого декабря, Вера Кирилловна пришла домой, увидела, как Тимофей несет в гостиную большие картонные коробки, и закричала:

– Что ты делаешь?

– Собираюсь наряжать елку, – ответил сын.

– Не смей, – завопила мать, – в нашем доме теперь никакого Нового года не будет. Агата умерла, а он решил веселиться!

Тим ничего не ответил, быстро убрал на антресоли шары с гирляндами и убежал в свою комнату. Около полуночи Вера Кирилловна вдруг сообразила, что Тимофей ни разу не вышел из спальни, и пошла посмотреть, чем он занимается. Тим лежал одетым на кровати, на полу валялись пустые упаковки из-под лекарств.

Николаю Ефимовичу пришлось потратить немало усилий, чтобы замять факт попытки суицида. Школьным учителям сообщили о приступе панкреатита, который якобы разыгрался у мальчика. Тим попал в больницу, но, сами понимаете, там лечили не поджелудочную железу. Врач посоветовал родителям обратиться к психотерапевту, – так в семью Морковкиных вошел Ларион.