Злата открыла глаза и, лениво улыбнувшись, сказала:

— Элементарно, Ватсон! Если эти факты могла собрать я, то их мог собрать и кто-то другой, имеющий зуб на Ирдышина…

— А ты что, имеешь на него зуб? — изумился он, чем застал ее врасплох. Злата даже растерялась, не зная, что ответить. Уж точно не правду!

Хорошо, что в этот момент в дверь постучали, и в образовавшуюся щель просунулась голова одной из коллег, сообщившей, что новое высокое начальство прибыло и ожидает всех через пять минут в конференц-зале.

К своему вопросу, заданному наверняка без задней мысли, а по инерции, Пашка уже больше не возвращался, что было Злате только на руку.

— А ведь новый — это дружок дочки хирурга, ведь так? — спросил он, когда они шли по коридору в конференц-зал. — Мы о них, помнится, статейку тиснули. Только они уже разбежались, что ли…

— Да, они расстались, но, по слухам, Айман Джанбатов не прочь снова заполучить Елизавету Ирдышину, — подтвердила Злата.

Больше к этой теме они не возвращались, да и времени для этого, собственно, не было. Едва все сотрудники расселись за овальным столом в конференц-зале, как дверь дрогнула, и появились два человека в черных костюмах и в солнцезащитных очках — телохранители нового хозяина.

Злата еле заметно поморщилась: к чему все эти статусные игрушки? Но, судя по тому, что она слышала об Аймане Джанбатове, он весьма трепетно относился к статусным игрушкам.

Появился и он сам, Айман-кайман, как звали его за глаза недоброжелатели и даже некоторые друзья. Невысокий, спортивного телосложения, элегантный. Одет дорого и слишком ярко, но стильно. Интересно, на чем прикатил — на своем неименном красном «Феррари»? Или уже на желтом?

— Доброе утро, дамы и господа! — произнес он тихим, хорошо поставленным голосом. — Рад, что вы пунктуальны. Раз я сказал — через пять минут, значит, через пять. А не через шесть и не через десять. Иначе бы я так и выразился. Ненавижу тех, кто опаздывает…

В этот момент дверь конференц-зала открылась, и один из сотрудников, бормоча извинения, хотел было проскользнуть внутрь, но телохранители преградили ему дорогу. Журналист в недоумении взглянул на Аймана, а тот, скривив тонкие губы в странной усмешке, сообщил:

— И те, кто опаздывает, на меня больше не работают. Как вот этот господин. Выпроводите его!

Один из телохранителей вытолкнул ошеломленного журналиста в коридор и сам последовал за ним. Все остальные притихли.

— Уволят его, конечно, не за опоздание на встречу со мной, однако мои юристы всегда обнаружат, за что можно любого сотрудника выставить прочь, причем немедленно. Помимо непунктуальности, я ненавижу лень, сплетни, тугодумие. Кроме того, отсутствие свежих идей, запала и драйва. И еще — необоснованные претензии, особенно в финансовом отношении, а также уверенность в своей исключительности и незаменимости. Ибо, как говаривал товарищ Сталин, незаменимых у нас нет. Итак, если вы лишены всех этих негативных качеств, то мы, уверен, отлично сработаемся. А теперь ближе к делу…

Изложение того, какой теперь должна стать редакционная политика, заняло у Аймана Джанбатова меньше четверти часа. Слушавшая его вполуха Злата подметила, что молодой наследник папиных капиталов не такой уж и дурак. Хотя кто утверждал, что он дурак? И, судя по всему, Джанбатов серьезно подошел к делу и подумывал о больших инвестициях. Как, впрочем, и о неизбежных увольнениях.

То, что это могло коснуться и ее самой, волновало Злату в тот момент меньше всего на свете. Потому что ее мысли занимали совсем другие персонажи — в первую очередь Олег Петрович Ирдышин.

А также то, что произошло на мероприятии, приуроченном к открытию его центра красоты.

Выйдя через мобильный в Интернет, Злата просматривала захлебывающиеся описаниями жутких и невероятных деталей статьи конкурентов.

— И каково же ваше мнение по этому поводу? — донесся вдруг до нее мягкий голос нового владельца газеты.

Злата подумала, что кому-то не повезло, потому что тон у Джанбатова был угрожающий, и только по странному выражению лиц коллег поняла, что вопрос обращен к ней.

Она подняла глаза и встретилась взглядом с этим привыкшим к повиновению и восхищению молодчиком. Что-то было в нем звериное — одновременно привлекательное и опасное…

— Я думаю, в данный момент от нас не требуется, чтобы мы думали. Так ведь, Айман Набханович?

Джанбатов усмехнулся, блеснул глазами и продолжил свой монолог. Злата же спрятала телефон — похоже, эта история слишком ее увлекла, точнее сказать, она погрязла в ней по уши…

— И самое последнее, чего я ожидаю, так это того, чтобы мои сотрудники не теряли бездарно время, — подытожил Джанбатов. — Благодарю всех за внимание. Прошу вернуться к работе. Те, с кем не будут продлены трудовые договоры, получат уведомление от моего юриста. Всем хорошего дня, дамы и господа!

Заскрипели кресла, коллеги, ошарашенные выступлением молодого Джанбатова, потянулись к выходу.

— А заместителей главного редактора я попрошу остаться! — произнес несколько зловещим тоном молодой человек. — Думаю, нам есть о чем поговорить…

Павел Смирнов выскочил из конференц-зала одним из первых. Ну и тип этот Айман Джанбатов! Точно, самый настоящий кайман — правильное ему дали прозвище! Вернее, даже целый тигр-людоед. Хотя до тигра еще не дорос, так, шакал или, на худой конец, гиена в медиаджунглях российской столицы.

Так любой мог бы корчить из себя господина Вселенной, зная, что бездонный папин кошелек к твоим полным услугам! А чего добился этот самый Кайман самостоятельно?

Этот риторический вопрос заставил Павла задуматься, чего достиг он сам. Однако долго размышлять над этим не хотелось, тем более что он был вполне доволен своим статусом. И не сомневался, что судьба окажется к нему благосклонной и в рекордно короткие сроки его положение намного улучшится!

То, что Кайман — а так и только так решил Пашка именовать нового хозяина газеты — велел задержаться заместителям главного редактора, одним из которых была Злата, казалось не очень хорошим знаком.

Точнее, очень даже плохим.

Как бы этот наследник папиных миллиардов не решил уволить их всех к чертовой матери. И как бы не тронул Злату! Потому что Пашка знал: если Злату выставят на улицу, то он тотчас последует за ней.

Чего уж скрывать, он был к ней весьма неравнодушен. И это — мягко говоря… Злата была женщиной его мечты, и что с того, что она старше на пять… ну, на семь… или даже на все десять лет!

Какая, однако, ерунда! Это все условности, которые в современном мире никого не интересуют. Вопрос лишь в том, интересуют ли они Злату.

Юноша, делая вид, что перетаскивает папки из кабинета в кабинет, провел рекогносцировку. Так и есть, Кайман еще вел совещание. И почему так долго? Какое-то нехорошее чувство зашевелилось в душе Пашки, но он был человеком действия, И, кроме того, прекрасно знал, что его подростковая внешность действует безотказно — как на девиц, так и на потенциальных соперников.