– Хотелось бы надеяться, в городе?

– Это зависит от бренда. В нашем мегаполисе может не оказаться такой марки, и тогда мне придется ехать в Сан-Франциско или куда-то еще. Сначала нужно обзвонить магазины.

– А почему вы несете ответственность за какого-то идиота, который прожег дыру?

Он засовывает руку в карман и играет в нем ключами. Это намек на то, что он хочет поскорее уехать?

– Потому что этот идиот один из наших сотрудников. Точнее, был им. Уверен, что его уволили.

– Уволили?

Только через какое-то время Ксандер понимает, что меня это шокировало.

– Он стоил компании важного клиента.

Ветер сдувает прядь волос мне на лицо, и когда Ксандер тянется, чтобы убрать ее, я спешно делаю это сама и отступаю на несколько шагов.

– Развлекайся там со своим экстренным случаем.

Он смотрит на расстояние, которое появилось между нами, затем качает головой и резко произносит:

– Он встречался с твоей мамой?

– Что? Кто?

– Парень с кольцом в губе.

– Мейсон. Да, встречался. – Лишь однажды, и то мимоходом, но сейчас мне все равно, что подумает Ксандер. Я раздражена. Я считала, что он другой, но сегодняшний вечер доказал, что это не так. Мне хотелось, чтобы он был другим.

– Твоя мама одобряет его, а ты переживаешь, что она не одобрит меня?

– В это так трудно поверить? Друзья Мейсона никогда не называли меня дворняжкой.

– Что?

– Я слышала, как твой друг так меня назвал.

Он издает горький смешок:

– Так вот почему ты ушла? Стоило дослушать, потому что он имел в виду мою рубашку. Он называет фланель тканью для собаколовов.

Мое сердце сжимается, и мне хочется извиниться, но сегодня меня беспокоило не только это.

– Что ж, слава богу, что тебе больше никогда не придется ее носить.

Он достает ключи из кармана:

– Пока, Кайман.

– Пока. – Уходя, я не оглядываюсь, хотя мне очень этого хочется. Мне хочется, чтобы он остановил меня. И я злюсь на себя за это желание.

Но он меня не останавливает.

В подсобке Генри убирает свою гитару в чехол, а Скай обматывает шею шарфом.

Не хочу оставаться одна. У меня крутит живот.

– Куда собираетесь?

– Генри не нравится еда. – Скай показывает на стол. – И мы идем купить нормальную еду в магазин на углу.

– Нормальная еда – это начос и вчерашние корн-доги?

– Именно, – соглашается Генри.

* * *

Я наливаю в стакан немного «Маунтин Дью», а затем беру «Пауэрэйд».

– Что она делает? – слышу я вопрос Мейсона.

Скай хихикает:

– Это ее фирменный рецепт. Она все лето потратила на этот эксперимент и открыла идеальную формулу содовой.

– Надо попробовать, – говорит Мейсон.

За ним по пятам следует владелец заправки. Он не доверяет подросткам и всегда ходит за нами, якобы рассказывая о скидках, а на самом деле приглядывает. Сейчас он втирает о распродаже вяленой говядины, и Мейсон привязывается к нему с вопросом, умеет ли тот смешивать и сочетать различные продукты. Но я единственная, кого это прикалывает. Скай выдавливает горчицу на огромный хот-дог.

Я добавляю в напиток последний ингредиент и делаю глоток. Идеально. Пусть Скай надо мной смеется, но этот эксперимент стоил усилий.

– Сколько ты готов потратить на рубашку? – внезапно спрашиваю я, вспомнив о сотне долларов, которые Ксандер собирался потратить на замену рубашки «важного клиента».

– Вот эту я купил за пятьдесят центов в «Армии спасения», – гордо объявляет Мейсон, показывая палочкой вяленой говядины на футболку с логотипом очередной рок-группы.

Владелец заправки пристально следит за движениями Мейсона, будто тот собирается засунуть говядину в рукав.

– Это круто даже для комиссионного магазина! – с кивком восклицает Скай.

– Пять баксов за эти джинсы, – заявляет Генри. – Хотя я был готов заплатить шесть. – Он приподнимает футболку, являя миру свою пятую точку.

Я смеюсь. Вот эти люди по мне, в том числе и чересчур подозрительный владелец заправки.

Моргая, Мейсон с криком «Ага!» указывает на что-то пальцем, от чего я подпрыгиваю.

– Что? – спрашиваю я.

– Вот где я его видел.

Следуя за его пальцем, я медленно поворачиваюсь и смотрю на журнал «Старз», который стоит на полке позади меня. В углу на первой полосе красуется фотография Ксандера.

Наверное, не следовало покупать этот журнал. Я и так прилично зла на Ксандера. Но я это сделала и теперь сижу одна на диване в гостиной, ожидая прихода мамы, и в очередной раз читаю банальную статью. В ней рассказывается лишь о том, что «принц отелей» был замечен на прошлой неделе в Нью-Йорке на открытии очередной гостиницы, принадлежащей его семье.

Неудивительно, что во время первой нашей встречи его удивила моя неосведомленность. Вероятно, Ксандер думал, я притворялась, что не знала, кто он такой. А виной всему отсутствие кабельного телевидения. Может, я и не знала точно, кто он, но всегда понимала, что он не простой человек. Эта статья ничего не меняет. Скручиваю журнал и бросаю его во включенный телевизор. Спустя пару секунд в дверь заходит мама.

– Привет, – говорит она, заметив меня на диване.

– Ты долго. – Будет слишком очевидно, если я подниму журнал, поэтому оставляю его там и надеюсь, что она не заметит.

– Прости. После приема у меня были еще дела.

– Я приготовила тебе сэндвич. Он в холодильнике. – Показываю себе за плечо.

Когда шоу по телевизору прерывается рекламой, меняется освещение, и я замечаю, что у мамы красные глаза.

– Ты в порядке? – Я сажусь и поворачиваюсь к ней.

– Конечно. Просто устала. – Она исчезает на кухне, которая отделена от гостиной единственной стенкой.

– Правда?

– Да, я в порядке.

Хватаю журнал и прячу его в карман.

Немного пошарив на кухне, она кричит мне:

– Хорошо провела время?

Преодолеваю расстояние в четыре с половиной шага до телевизора, выключаю его и жду, когда она присоединится ко мне на диване.

– Да. Мы ездили к отцу Скай копать могилы. Было очень круто.

– Звучит здорово. Жаль, ты не пригласила своего друга к нам. Я бы хотела с ним познакомиться.

Нет, не хотела бы. Даже близко.