в подсознании сработало: «Дно пропасти приближается». Я быстро сделала себя невесомой, и одновременно ту же процедуру провела в отношении всех, кто летел за мной.

От испуга нишати я задействовала в большом количестве, почти всю, что имелась, оставив у себя совсем немного на всякий случай. Уж очень ответственный момент. Не простила бы себе, если бы пожадничала, и кто-нибудь разбился.

Вес тела снизился в несколько раз. Падение стало замедляться под действием сопротивления воздуха на почти невесомое тело. На меня буквально давило снизу. Я расставила руки в стороны, дабы увеличить площадь под атаку воздушного потока, и меня отнесло к стене. Пришлось слегка оттолкнуться от нее.

Промелькнула мысль, что не помешало бы добавить нишати летящим за мной товарищам. Фангур и Снарвог уж очень тяжелые, еще и обвешаны массивными железяками. Эти двое, конечно, и не помышляют о том, чтобы мысленно представить всю свою амуницию частью самих себя и, тем самым, сэкономить хоть немного спасительной субстанции. Как бы не закончилось ее действие до того, как они достигнут дна этой шахты. Дополнительные порции ушли по назначению.

Разглядеть пол удалось лишь за несколько метров до его приближения. В последний момент я выставила вперед руки и ноги. Несмотря на предпринятые меры, приземление получилось болезненным – сильно ушибла правую руку.

Тут же достигли горизонтальной поверхности четверо моих спутников. Сергей, как и я, приземлился на четыре конечности, но его встреча с полом оказалась куда менее болезненной. Гай, Фангур и Снарвог так и вообще опустились на ноги, слегка ими самортизировав.

При первых вздохах почувствовался запах затхлости. Не удивительно, если подумать, сколько это место оставалось огражденным от атмосферы. Из-за нехватки кислорода слегка закружилась голова, но ненадолго. Падение на дно вертикальной шахты нескольких довольно больших тел вызвало перемешивание воздуха, находившегося в этом помещения, с внешним. Достигшая нас волна свежести позволила прийти в себя.

– Уф-ф! Вот так ощущения! – произнес Сергей, тяжело дыша и явно еще находясь в шоке от пережитого. – Пролетели порядка полусотни человеческих ростов.

Я и сама не могла поверить нашему спасению. Болела рука, и я ждала, пока накопится хоть немного нишати для ее лечения. Дефицит этой субстанции последнее время стал для меня главной проблемой…

Наверху ослепительно блестел маленький круг неба. Не так уж и далеко от нас сейчас находилась верхняя поверхность полусферы. Конечно, неполная сотня метров и отсюда казалась значительной высотой, но при падении шахта воспринималась намного глубже.

У края светлого фона появилось очертание головы.

– Как вы там? Отзовитесь! – приглушенно прозвучал встревоженный голос Лияны.

– С нами все в порядке! – поспешил ответить Сергей.

– Я вас не вижу! – уже несколько успокоившись, проговорила дива. – А, вот, что-то начинаю замечать…

Даже феноменальному зрению лесной воительницы потребовалось время, чтобы привыкнуть к мраку, царившему на дне этого странного сооружения.

Наверху показались еще несколько голов.

– Эй, там, наверху! – крикнул горец. – Спускайте веревку!

– Что с Фангуром? – послышался сверху сердитый голос Ранхата, командира первой сотни. – Ты, Гай, не можешь нами командовать. Почему мы не слышим великого вождя?

Двое находящихся с нами внизу вагров стояли потупившись у стены. У них уже в полной мере проявились признаки окончания действия нишати. Я благоразумно отошла в противоположную сторону.

– У Фангура откат! – спокойно проговорил Гай. – Немного отойдет, тогда будете получать команды от него!

Вождь всех племен выглядел спокойным, хоть и не смотрел в мою сторону. Снарвога била мелкая дрожь – он стоял, отвернувшись к стене и упершись в нее лбом. Я мысленно представила, что мне предстоит услышать на этот раз, когда закончится откат?! Вот будет негодования!.. Если Фангур по отношению к своим воинам был таким категоричным, что тогда говорить, когда неприятному действию после моей нишати подвергся он сам?!

Глава 10. Внутри артефакта

Глаза привыкли к темноте, и мы осмотрелись. Пол вертикальной шахты оказался ровным с матовой бурой поверхностью, совсем не скользкой, будто мы стояли на шершавом камне. Стена по всей высоте четко повторяла очертание открытого нами круга наверху. Она оказалась такой же ровной и негладкой, как и пол, без каких-либо выступающих предметов. Лишь где-то ближе к середине высоты шахты виднелся какой-то проем. На буроватом фоне он темнел еле видимой полоской. Во время полета, я его не заметила.

Пока мы ждали веревку, Сергей нашел себе занятие. Он внимательно рассматривал стену рядом со Снарвогом и Фангуром. Те двое на него не обращали внимание.

Я тихо подошла и тоже взглянула на вертикальную поверхность.

– Высматриваю какие-нибудь особенности: бугорки, изменение оттенка, все, что может намекнуть на наличие механизма открывания прохода, – ответил Сергей на мой безмолвный вопрос. – Не может же такая глубокая шахта заканчиваться ничем.

– И каковы результаты? – полюбопытствовала я, поведя рукой по стене и нечаянно задев локтем Снарвога.

Тот неожиданно вздрогнул и рванул от меня с такой скоростью, что не успел вовремя остановиться у дальней части стены, ощутимо приложившись об нее головой. Шлем защитил от серьезной травмы, но воина все равно заметно пошатнуло.

Что я наделала?! Вагры же под откатом… Как можно было так неосторожно к ним приблизиться?!

– Прости, Снаравог. Я не нарочно, – стала я оправдываться, и по привычке сделала шаг в его сторону.

Воин, заметив мое движение, растерялся, не зная, куда бежать. Справа и слева оказалось примерно одинаковое расстояние до меня, если считать по закруглению доступной ему площади. Куда бы он ни побежал, он не сможет миновать меня. Несколько раз дернувшись, он затих на месте, отвернулся и уперся лбом в стену. Я даже на расстоянии почувствовала, как его вовсю колотит.

– Стой, не подходи к нему! – крикнул Сергей, схватив меня за руку.

Я и сама поняла, что могла совершить еще одну глупость.

– Все хорошо, Снарвог, – начала я, но Сергей не дал договорить, закрыв мне рот ладонью.

Воин в этот момент сильнее задергался.

– Не надо, – тихо произнес мой соплеменник. – Он нервничает, а твой голос еще больше усугубляет положение. Зайди за меня и помалкивай.

Я встала у стены за Сергеем и сжала кулачки у подбородка, будто это как-то могло помочь. Только бы со Снарвогом ничего не случилось.

Вскоре лихорадка у воина заметно ослабла, и он успокоился, оставаясь ожидаемо робким под откатом, но в терпимых пределах.

Выходит, во время отката вагры реагируют не только на мой вид, но и на голос. Интересно, какое мое действие спровоцировало бурную реакцию Снарвога в самом начале: то, что я заговорила в непосредственной близости от него или, что двинула его локтем в бок? Мне