И имя узнаю, и номер возьму, и не отпущу никуда, и буду очень стараться, чтобы ей не захотелось уходить, — сдаюсь я, признаваясь себе. — И даже постараюсь не быть, как обычно, мудаком и скотиной.

Телефон…

Карина.

— Да?

— Арчи, привет! Давай сегодня встретимся?

Зависаю.

Секс…

Мой скользкий удав крутится. Противно.

— Я пока не могу. Смогу — позвоню сам.

— Подож…

Скидываю.

Выхожу на балкон.

Солнце садится. Яркий закат. По небу алые полосы…

Это же так просто, Авария! Взять и приехать ко мне. Сделай это. Почему нет? Я не обижал тебя. Приезжай…

Смотрю на ее фото. И не узнаю. Такая не поедет. Ни за что!

Ну, как же мне найти тебя, зараза! — пачка в моей руке превращается в комок, табак сыпется из разорванных смятых сигарет.

Опускаю глаза вниз, к подъезду, и дым опять застревает в моих легких.

Прокашливаюсь.

Авария!

Кровь бросается в лицо, сердце ломится сквозь ребра. Тоже хочет посмотреть? Проморгавшись, я присматриваюсь. Глючит меня уже, что ли?

Нет. Она!

Напротив подъезда, через дорогу, детская площадка. И она сидит на детских качелях, в наушниках, периодически отрывая глаза от экрана телефона и поглядывая на мой подъезд.

Прохожусь рукой по волосам, пытаясь успокоиться.

Чего я стою?

Сорвавшись, подхватываю ключ, и захлопываю за собой дверь.

Сбегаю по лестнице, вылетаю на улицу. Не смотрит.

Вокруг дети, мамочки… какие-то подростки на лавочке.

Медленно подхожу, сажусь рядом на качели. Зависла в телефоне. Не замечает.

Разглядываю.

Жемчужная подводка, густые ресницы… Короткие ноготки бордового цвета. Широкие голубые джинсы с низкой талией, короткая майка хаки на голую грудь, пара стежков ее шрама, коса, крупные дисковые серьги…

И меня вдруг отпускает. Мой скользкий противный удав исчезает из моей груди. Вдыхаю глубоко! Все это время он мешал мне дышать.

Еще глубже!

Голова кружится…

Поднимает взгляд к подъезду, не замечая меня. Стягивает наушники.

Набирает какой-то номер.

— Такси, — слышу я.

Называет мой адрес, потом какой-то другой…

В смысле?!

— Даже в гости не зайдешь?

Вздрагивает.

Вытягиваю телефон из рук, отменяю заказ.

— Ну, привет.

— Привет, — губы вздрагивают в улыбке на секунду, а глаза продолжают улыбаться.

От факта, что она собиралась слинять, даже не увидевшись со мной…

Мои челюсти сводит от… обиды? Нет. Хрен тебе, дорогая!

Мы вместе с ней смотрим на дверь моего подъезда.

— Чего хотела-то? — телефон не возвращаю.

— Да так… — пожимает она плечами. — Уже не хочу.

Протягивает ладонь, молча прося вернуть телефон.

Нет.

— Ты имела смелость приехать. Но не имела смелости зайти.

— Я передумала.

— Почему?

Молчит.

— Почему?

— Мне просто… показалось… что ты так проникновенно притворялся… что мог… опять заиграться… вжиться в это… и… мое исчезновение… могло бы тебя… расстроить.

Всё так. Да. Сто баллов за попадание. Но ты вызываешь такси, даже не встретившись со мной!

Мне хочется что-нибудь сломать от понимания этого факта. И я ломаю.

— Бред… — закатываю глаза. — Ты много берешь на себя, Авария.

— Согласна, — ее глаза больше не улыбаются. — Поэтому я передумала. Дай телефон.

— Нет. Пойдем ко мне.

— Ты был не настолько хорош, чтобы мне захотелось повторить! — фыркает она.

— Врушка…

— Трус…

— Я?!

— Да. Имеешь смелость слушать правду. И не имеешь смелости говорить правду.

Ах, ты… — впадаю я в ступор.

Встает, выдергивая из моей руки телефон. Другой рукой выхватываю его опять.

— Мы идем ко мне, — протягиваю ей руку.

— Нет. Я разочарована.

— Окей. Правду, — вдыхаю я поглубже. — Я тебя искал. Достаточно?

С сомнением, капризно машет пальчиками в воздухе.

— Чего еще тебе надо? — начинаю злиться я.

Молча смотрит в глаза.

— Ладно, — сводит меня. — Если бы ты не приехала сегодня, я поехал бы разговаривать с твоими родителями. Чтобы найти тебя. Достаточно правды?

— Уже лучше, — снисходительно кивает. — Но мне, действительно, пора.

Клубок внутри меня начинает оживать.

— А теперь послушай меня… — тру я переносицу.

Что, вообще, я делаю?! Зачем так говорю с этой девчонкой? Но по-другому, совершенно не выходит.

В конце концов, она все-таки приехала.

— Тебе восемнадцать-то хоть есть?

— Да. В прошлую нашу встречу ты меня даже поздравил…

Сглатываю.

— День рождения?…

Кивает.

Зависаю, закрывая глаза.

— Подсчитываешь грозящий срок? — хихикает она.

— Эй… мы же все исправили! — внимательно вглядываюсь в нее. — Или я недостаточно качественно «притворялся»?

— Нормально ты притворялся.

— Просто «нормально»?!

Хихикает, прищурившись и наблюдая за мной.

— Пойдем, — подхватываю ее за руку.

— Зачем? — наши руки натягиваются.

— Ты симпатичнее в темноте.

— Тогда поищи себе гетеру понаряднее! — ее ноздри вздрагивают.

— Какая ты злопамятная! А может, я не хочу понаряднее. Может, мне нравятся страшненькие, — поджимаю я губы, пытаясь сдержать улыбку.

— Тогда любуйся при свете!

— Замётано… — притягиваю ее за талию ближе. — В моем телефоне с десяток «Свет», можешь выбрать любую.

— Я разобью твой телефон! — оскаливается она, щелкая на меня зубами.

— А ты еще и ревнивая! Сплошные недостатки…

Но от этого ее откровенного заявления, признания моей значимости, проявления собственности меня просто взрывает удовлетворением. Никогда бы не подумал, что быть присвоенным может быть так… круто!