С мужчинами у меня ранее были довольно странные отношения. Я любила пообщаться, даже пококетничать, если на то есть резон и предполагается польза, но вот всерьёз иметь с ними дело побаивалась.

В приюте для девочек до определённого возраста с противоположным полом и не встречаешься, а потом услышишь столько мрачных историй о грехопадениях бедных девиц, что и близко их к себе не захочешь подпускать!

Как только вспомню сальные взгляды богатых господ-благотворителей, которыми они скользили по девицам шестнадцати лет, выбирая себе подопечную, чтобы после выпуска из приюта, когда она достигнет возраста «некуда идти», благородно предложить ей оплатить меблированные комнаты, так хочется плюнуть или вылить на мерзавцев настойку зелёной виринеи из моего сундучка.

Чтобы неделю не отмылись, и всякий видел: похабник это и сластолюбец!

— Что угодно, милая? Работу ищешь? — спросила с заботливой улыбкой женщина средних лет в скромном тёмном платье.

Даже в жару оно имело рукава, скрывающие запястья и стоячий белый воротничок, закрывающий выемку между ключицами.

Я не заметила как. надев косынку и перчатки,  вошла в пустующее в данный час заведение и в раздумье остановилась возле стойки, напоминающей подобную в гостинице.

— Простите, я ищу мадам Фик.

— Это я, пойдём, милая, в кабинет, не стесняйся, здесь тебя не обидят, — дама аккуратно взяла меня под локоть и подтолкнула к лестнице.

Я было хотела сказать, что она ошиблась, но потом подумала, что будет не очень хорошо, если я начну выкладывать свой товар прямо на стойку.

Деликатность в моём ремесле имело немаловажное значение, а моё природное любопытство вопило, что другого такого удобного случая поглядеть на настоящий бордель изнутри может долго не представиться.

На втором этаже мадам Фик свернула направо, я пошла за ней по коридору мимо закрытых дверей комнат. В основном было тихо, время такое, что посетители ещё не пришли, а девушки отдыхают.

Но вдруг прямо перед моим носом распахнулась одна, и оттуда со смехом и с открытой бутылкой игристого вина  в обнимку вышли двое.

Девушку я узнала сразу. Это была Лада, она поправилась, похорошела и выглядела свежее майской розы.

— София! — воскликнула она и хихикнула, прикрыв рот ладонью. От обоих разило спиртным и дешёвыми духами.

А потом я перевела взгляд на мужчину и отшатнулась. Будто меня ударили.

— Что смотришь, крошка? Присоединяйся к нам, моя подруга не против, — захохотал мужчина, открыв рот так широко, что я увидела отсутствие левого клыка.

— Нет, спасибо, — пробормотала я, опустив голову. — Мне надо к мадам.

— Можно зайти и позже, — тут же снисходительно заметила хозяйка борделя, но, поймав мой взгляд свирепой лани, кивнула, чтобы я следовала за ней.

— Я найду тебя, — крикнула мне вслед Лада, а мужчина, закрывший ей рот поцелуем, видя, что я всё-таки оглянулась, со смехом добавил:

— Мы оба тебя найдём.

Этого я и опасалась.

— Что, старые знакомые? — мадам Фик оказалась проницательной особой и поняла всё по выражению моего лица. Даже в полутьме коридора, когда газовые светильники были прикручены ровно настолько, насколько этого хватало, чтобы не упасть и не столкнуться со стеной.

И всё же салун производил впечатление заведения, всеми силами старающегося походить на приличные гостиницы и дома. Стены, выкрашенные в пастельные тона, деревянные декоративные панели, пол, устланный мягкими коврами, ступая по которым не производишь никакого шума — всё говорило о желании сделать пребывание гостей здесь удобным для всех.

Шур-шур-шур. Я сначала не поняла, откуда идёт этот звук, лишь когда мадам Фик остановилась у лакированной двери из красного дерева, догадалась, в чём же дело.

Так шуршала её нижняя юбка, должно быть, она была сшита из дорогого атласа на хлопковой основе. Я такие видела только в витринах магазинов в Торговой аллее — наиболее элитной части одноимённого квартала.

— Входите, милая,  присаживайтесь. Вас зовут София, верно? Но вы можете выбрать себе любое другое имя, и о вашем настоящем никто не вспомнит, — говорила мадам Фик так, будто собиралась делать из меня как минимум приму Королевского театра, а не обычную девочку для утех.

Мне даже не хотелось её разуверять, появилась мысль подольше послушать об условиях работы. Конечно, не потому что я всерьёз решила променять своё ремесло на то, что предлагала мне она, но исключительно, чтобы быть в курсе.

Недолгий опыт проживания в столице и необходимость самой о себе заботиться, не попав при этом в передрягу, научили меня тому, что нет бесполезных знаний.

Когда-нибудь всё пригодится. Так или иначе.

Возможно, однажды даже спасёт жизнь. Мне или тому, кто рядом.

Хозяйка салуна присела в кресло за дубовым столом и вынула из первого ящика футляр, в котором хранила тонкую сигариллу. Ещё одно новомодное развлечение для богатых. Похоже мадам всеми силами пыталась вести образ жизни, не положенный ей по праву рождения.

Симпатизирую я таким людям, способным бросить вызов общественным установкам и самой себе. Вряд ли мадам — сильный маг, иначе бы занималась чем-нибудь иным.

— Так что молчишь? Расскажи о себе, даже если соврёшь, всё равно интересную историю послушать не грех, — мадам улыбалась так загадочно, что я чуть было не принялась играть в «бедную сиротку».

Этот образ я надевала всякий раз, когда имела дела с сердобольными гражданами. Мадам Фик, несмотря на хищный взгляд тёмных глаз, была именно такой. Доброй и жалостливой, пока дело не касалось денег.

Но я оставила эту мысль. Некогда, да и странная встреча в коридоре непонятно почему, но сильно тревожила, будто будила магию, призванную защищать своего владельца. Хотя причин для этого внешне не было.

Ну, увидела косого на один глаз приближённого Рыси, и что?! Он меня даже не узнал, явно зашёл сюда не с целью шпионить. Только почему меня эта встреча так встревожила, ума не приложу?

— Ты не стесняйся, — тем временем пела мадам Фик, спокойно наблюдая за моей молчаливой физиономией. — Если что не понимаешь, так не страшно, у меня тут не пансионат, зато девочки все добрые. Склок внутри нашего коллектива я не терплю, как бы хорошо не работала такая, она выйдет вон и больше не вернётся.

Я кивнула. Мол, правильно. Разумное решение.

— Прошу прощения, мадам, но я здесь не за этим, — твёрдо сказала я, чтобы пресечь недопонимание.

Это постоянный клиент Ванды, а таких надо любить и привечать. Не сердить. Ещё подумает, что я над ней издевалась!

— А зачем ты пришла? — тон мадам изменился с приторно-ласкового на сухо-деловой.

И взгляд стал такой цепкий. Колючий.