— Ну да, заметно что их змея погрызла, еле тащатся!

— Да, и цвет то какой-то нездоровый, наверное от яда?

— Или от избытка глупости?

— Ну это то лечиться!

— Да, глупость действительно стоит полечить, Но Ивер, ты точно этого увальня тренируешь в воины? Ладно сын кузнеца, ему бегать не надо, охотник, тоже полдня в кустах сидит, но разве воина не ноги кормят?

— Да, думаю бег ему надо ввести в обязаловку на каждый день. Два раза в десятину — это маловато. Такую мелкую пигалицу и то догнать не смогли!

— Да у нее волшебные кроски-скороходы! — обиженно завопил Млат, — она только тут стояла — а уже и нет, как ее догонять…?

— Бать, дядь, — вмешался я, опасаясь, что нас сейчас опять выпорют, — произошла ошибка, Машу никто не хотел пугать. Просто Овер ловил ежика и из кустов прокричал, что тот под колоду залез. А перед этим мы рассказывали про змей. А Маша пока язык не очень знает, для нее что ”подколодник”, что “под колодой” — одинаково звучит.

Первым рассмеялся Ивер.

— Да, у вас просто талант создавать себе неприятности на пустом месте. Маша примчалась, начала требовать лекаря, противоядия и какую-то скорую, чтобы спасать друга Васи. Это Вес у нас теперь Вася?

— А бегаете вы и правда плоховато, — не удержался от смеха отец, — девчонка добежала, нашла нас, объяснила, мы запрягли лошадей… а вытолько полпути сделали…

— Да у нее вещи волшебные! — опять не удержался от вопля Млат, — и сумка и кроски! И в воде у нее хвост отрастает, она даже быстрее Веса плавает! А за ним в воде и так не угнаться!

Отца последнее замечание заметно порадовало.

— Ладно, Ив, раз никого хоронить не надо, поехали домой. Лабой проскакал полчаса назад, сказывал карета едет. Всяко лиер едет, надо мясо Агнии помочь подготовить.

Мужчины повернули и похихикивая пустились обратно. Смеялись они не таким смехом, услышав что-то смешное, а просто радуясь, что все обошлось и не произошло страшного.

— Ладно парни, — повернулся я к друзьям, — думаю нам лучше расходиться. Что-то и правда, как соберемся вместе, так в какие-то неприятности влипаем.

— Но в этот раз обошлось, — хмыкнул Овер, — Но ты прав, я ненадолго отпрашивался, разбегаемся до завтра.

— До послезавтра. Предлагаю на рыбалку сходить. Я льере обещал.

— Да ладно? Если она еще больше меня наловит…. Я даже не знаю что сделаю… Женюсь наверное…

— А на ком? — тут же влез с вопросом Млат.

— В смысле на ком?

— Так парни, я пошел, а вы пока выясняйте, на ком Овер будет жениться, — махнул рукой я и двинулся следом за всадниками.

— Давай, увидимся, — раздалось вслед, и я еще раз помахал рукой над головой и пошел быстрее. Бежать я уже не мог, и так три версты не останавливаясь, на такой жаре…

Через полчаса отмытый и переодетый я помогал отцу в таверне. Отец во дворе ощипывал пару куриц, отделяя перо от пуха, а я стоял за стойкой, подавая еду и питье за три заполненных столика. Один с крестьянами с Трехолмовья и два с плотниками, едущих в сторону рудника, строить там бараки для шахтеров. Рудник уже начал оживать.

— Не привыкать я к ваши шутки, — раздался недовольный голос льеры. Она тоже успела умыться и переоделась в рубаху, которая ей была почти до щиколоток. Рукава она подвернула, а то наверное до колен бы свисали. Чью ей рубаху дали то?

— Льера, ну он правда не специально. Он тебе ежика поймал, хотел показать…

— Настоящего ежика? — тут же вскинулась Маша, забыв про обиженный тон, — а где он?

— Выпустили, когда за тобой побежали. Но если надо поймаем, хоть десять!

— Не надо десять. Одного поймайте, а? Я просто посмотрю и отпустим. Я живого никогда не видела.

К стойке подошел один из крестьян, сыто отрыгивая и почесывая бедро.

— Сколько с нас?

Я вспомнил, что они взяли, быстро посчитал и озвучил.

— Шестнадцать.

— Ох, за это шестнадцать? Ноги моей тут не будет…

— Угу, я это слышу только в этом году раз десятый.

— Да просто окромя вас тут никого нет! А так бы и не ходил! Вот в Белогорье — там две таверны стоят, можно повыбирать и там не в пример чище и вкуснее!

Продолжая ворчать, крестьянин пошел на выход, а за ним потянулись его товарищи, похватав свои заплечные мешки.

— Что он тебе дал? Это деньги? Покажи? Это много?

Не успела закрыться дверь за мужчиной, как на меня накинулась с вопросами Маша. Она что, деньги не видела? Хотя да, наших могла и не видеть. А раскинул несколько монет на стойке, перед ней.

— Это медяк, — озвучил схваченную ей монету, — сотня таких — будет чешуйка. У меня такой нет…

— У меня есть, — подключился к разговору Ивер, шедший на кухню и вытащил из-за пояса маленькую пластинку серебра, не больше ногтя моего мизинца, с выбитой эмблемой Троих Богов.

— Ой, а у нас такие же были когда-то. Только у нас не треугольник, а всадник и письмена… А что на них можно купить?

— Да уже много что. Вот за эти две медяшки можно взять сытный обед. А если три — то еще и с кружкой эля. Хороший пояс стоит десять — двенадцать монет.

— А одежда? На меня?

Ну да кто о чем, а девчонки о нарядах. Ответить я не успел, подключился Ивер.

— На крестьянскую девчонку, монет в шестьдесят можно уложиться, но на тебя думаю уже чешуек пять надо, чтобы соответствовать титулу.

— А сколько таверна приносит дохода? — резко сменила тему Маша.

— В месяц — примерно полтора малых империала.

— Малый империал — это больше чем чешуйка?

— Да, это сотня вот таких чешуек.

— А есть посмотреть? — Маша ссыпала монеты обратно и вопросительно переводила взгляд с меня на Ивера

— Малый империал — уже крупная монета, в деревне не у многих может без дела валяться.

— Поняла. А еще больше есть?

— Да, империал. Золотая монета. Состоит из десяти малых, серебряных.

— Ее тоже нет?

— Ха-ха! — рассмеялись мы с Ивером, — льера, не обижайся, только золотые мы даже в руках не держали!

Ивер отсмеялся и добавил

— Ну я то хоть видел, мой лиер был достаточно богат, чтобы иметь небольшие запасы золота.

— Ага, то есть золото у вас очень дорогое. Жаль, что я не взяла свой браслетик…

Смех у меня сразу пропал. Золотой браслет… Все время забываю, что она богачка…

— Не хочу сидеть у вас на шее. И так носитесь со мной…

— Поверь, ты нас нисколько не обременяешь… — спокойно начал Ивер, но Маша его сразу перебила.