Стоя за шкафами в двух шагах от говоривших, Гуров даже дыхание сдерживал, чтобы ненароком себя не выдать. И уж тем более не решался выглядывать из укрытия, чтобы посмотреть, что происходит.

В комнату кто-то вошел и немного постоял, по-видимому осматриваясь.

— Эх, ну и свалка, — послышался совсем рядом уже знакомый первый голос. — Ну ничего. Главное, вон, кровать есть. Будет где отдохнуть, пока «клиент» прибудет. А, Юра?

Гуров услышал звуки шагов, показывающие, что в комнату вошли еще несколько человек.

— Угу, — неопределенно промычал кто-то.

— Нормально, — басовито проговорил человек с низким голосом. — Отсюда все как на ладони. Главное — не высовывайся раньше времени. Он ведь не дурак, своих тоже прислать может. Увидит — не оберешься потом.

— Да уж. «Топориком» поплавать пустит за милую душу, — вновь весело произнес первый голос.

— Помолчи, Клоун! — резко оборвал его бас. — Шутить не время. Он-то точно шутить не будет. Если тебе «топориком» плавать нравится, это твое дело. А мне как-то в лом. Что, Юра, как тебе? Нормальное место?

— Угу, — буркнул тот.

— Вот и ладно, иди, Клоун, принеси ему чемодан, да поедем. Нечего здесь «светиться».

Один из говоривших стал быстро спускаться по лестнице, а в это время солидный бас отдавал последние инструкции.

— Сиди тихо, в окно не высовывайся. Если хозяева приедут… хотя навряд ли, уже пятый час. Но даже если приедут, не паникуй. Кинь мне эсэмэску и сиди спокойно. Я решу. Главное, следи за временем. Съезжаться начнут к шести. Когда мои люди его заметят, я тебе скину. Будь наготове. Какая машина, пока не знаю, решится по ходу дела. Это тоже скину. Как подъедет… ну, в общем, дальше — твоя работа. Лучше всего — в голову. Чтоб без нюансов. Все понял?

— Угу.

— Вот и ладно. Вон Клоун идет. Бери чемодан, устраивайся. Главное — следи за временем.

— Принимай, Юра! — бодро произнес Клоун, и все вышли из комнаты, оставив полицейского и преступника один на один в тесном пространстве.

Стоя за шкафами, Гуров перебирал в уме возможные варианты действий, выбирая из них оптимальный.

Было очевидно, что не только он, но и преступники сочли чердак этого дома удобным наблюдательным пунктом, вполне подходящим для их тайных целей. В чем именно заключаются эти цели, догадаться тоже было нетрудно. И молчаливый мужчина, сосредоточенно собиравший сейчас снайперскую винтовку, служил наглядным доказательством справедливости этих догадок.

«Договорились с Мунтяну о встрече и посадили сюда снайпера, чтобы его пристрелить, — думал Лев, слушая характерное клацанье металла о металл. — Для Мунтяну — неожиданность довольно неприятная, а для меня, пожалуй, счастливый шанс. Взять с поличным снайпера и через него раскрутить всех остальных, начиная с заказчика, было бы просто великолепно. Хотя для этого придется дать киллеру пристрелить Мунтяну. Как-то негуманно получается. С другой стороны, если брать его прямо сейчас, риск тот же самый, что и с Ашотом. Возьму «пешку», а упущу крупных игроков. К тому же, если трупа не будет, получится, что ничего особенного этот парень не совершал. Нашел чемоданчик под кустом, увидел запчасти какие-то странные. Стал собирать, чисто из детского любопытства, глядь — и винтовка вышла. Да, положеньице».

Тем временем Юра уже собрал винтовку и подошел к окну, по-видимому определяя наилучшую позицию для стрельбы.

Выяснив все, что ему было нужно, он, судя по звуку, лег или сел на кровать и после этого не производил больше никаких шумов. Из такого поведения Гуров заключил, что Юра если и не профессионал высокого класса, то, по крайней мере, человек достаточно опытный. Даже находясь в полном одиночестве, снайпер ничем не должен обнаруживать своего присутствия, и Юра, по всей видимости, это хорошо знал.

Понимание того, что он в лице Юры имеет дело не с каким-нибудь желторотым новичком, заставляло быть вдвойне осторожным. Ему уже давно надоело стоять в неудобной позе с затекшими руками и ногами, но он и не думал «разминаться». Малейший шорох мог пустить все насмарку и лишить эксклюзивного шанса задержать преступника практически в момент совершения преступления. Поэтому, призывая на помощь выдержку, Гуров мужественно терпел неудобства.

Время шло, стрелка уже приближалась к шести, но никаких эсэмэсок Юре не приходило. Из своего тайника Лев не мог видеть, начали ли съезжаться «гости», но, судя по тому, что Юра несколько раз вставал с кровати и подходил к окну, какие-то движения возле дачи Суркова определенно наблюдались.

Где-то в половине седьмого Юра начал проявлять беспокойство. Чуть ли не каждые пять минут Гуров слышал скрип старых пружин, свидетельствующий, что он в очередной раз встал, чтобы выглянуть в окно. Но команды «к бою» не было.

Долгожданная эсэмэска пришла без пяти семь. Из-за шкафов Лев уловил еле слышное урчание поставленного на режим вибрации телефона, которое тут же смолкло. Поняв, что Юра читает сообщение и что сейчас начнется все самое главное, он негнущейся рукой потянулся за пистолетом. Но звуки, которые раздались через секунду, привели его в полнейшее недоумение и заставили вновь напрячь слух в попытках угадать, в чем дело. Лев ожидал, что сейчас вновь раздастся скрип пружин и звук шагов, показывающий, что Юра подошел к окну и прицеливается, но вместо этого послышалось знакомое характерное клацанье.

Чтобы разобрать винтовку и уложить в чемодан, Юре понадобилось раза в четыре меньше времени, чем на сборку. Он громко захлопнул чемодан и поспешил к выходу.

Круша на пути старые тумбочки, Гуров на негнущихся ногах ринулся следом, но, выскочив на балкончик, успел заметить лишь задний бампер быстро удалявшегося черного «Ниссана».

— Черт! Черт! Черт! — в ярости топая онемевшей ногой по дощатому полу балкона, восклицал он.

Но проклятия уже не могли помочь. Преступник, бывший практически в руках, ушел, и, глядя на пустую улицу возле дачи Суркова, Гуров, даже не приближаясь к ней, мог с уверенностью сказать, что и там никого нет.

В досаде послав вслед уехавшему «Ниссану» еще пару ругательств, он стал медленно спускаться по лестнице. Теперь можно было не торопиться и не соблюдать конспирацию. Все, кто его так интересовал, давно успели убраться восвояси.

Первой мыслью было предположение, что причина столь поспешного бегства снайпера — его собственная персона. Возможно, он чем-то выдал себя, сидя за шкафами, или кто-то видел, как он залезал на чердак, и через некоторое время сообщил об этом человеку с низким голосом. Но, немного успокоившись и поразмыслив, Лев пришел к выводу, что такое предположение сомнительно. Если бы снайпер бежал от него, он не стал бы тратить время на то, чтобы разбирать и упаковывать в чемодан винтовку. Зная, что опасность буквально в шаге от него, он стрелой вылетел бы с чердака. Тот факт, что он не пожалел времени на то, чтобы спрятать винтовку, указывал, что главной опасностью для него было вовсе не пребывание на чердаке.