с сомнением покачала головой. Если она сейчас примет сторону кого-то из них, неважно, кого — ребята, чего доброго, подерутся.

— А этот тип? — не унимался Эллионт. — Как его… Альтаир? По твоему описанию он мне оч-чень не понравился.

— Можно подумать, мне он понравился, — Сол оскорблённо сверкнула глазами. — Только он может оказаться и не при чём, верно? Ничего конкретного он мне не сообщил, — так, пространные рассуждения и псевдофилософские сентенции. Вода сплошная, короче говоря.

— И тем не менее тебе нужно быть предельно осторожной… — начал Гейзер, но Эллионт его перебил:

— А ты пробовала поговорить с этим доктором Легрантом? Задать ему прямой вопрос и посмотреть, что он скажет? Если он всю эту кашу заварил, а расхлёбываешь — ты, то пускай хотя бы поделится информацией!

— Пробовала, — нехотя ответила Сол.

— И?

— Безуспешно. Его постоянно нет на месте. Вечно чем-то занят.

Она пыталась дозвониться до Квестио всю неделю, но каждый раз секретарь академии Естественных наук, где трудился доктор, виноватым тоном лепетала, что «доктор Легрант в лаборатории», «у него лекция», «отлучился по весьма важному делу», и тому подобное, рассыпа́лась в извинениях, а в их последний разговор предложила отправить доктору письмо. Это выглядело почти издёвкой, если учесть, что и электронные письма, и бумажную корреспонденцию на имя доктора Легранта она сама же и разбирала. Впрочем, попытаться всё равно стоило.

Почтовая служба в Девятой префектуре работала как часы, и дело было не в том, разумно или неразумно доверять бумаге столь важное дело — своими межпланетарными переговорами с Квестио она уже десять раз выдала бы себя с головой, если бы за ней следили. Сол просто не любила эпистолярную связь. Она решила поступить проще: выкроить время и слетать на планету-университет, но для этого надо было дождаться, когда ей вернут Вольтурис. Цикония — корабль, на котором она летала сейчас, не был закреплён за каким-то конкретным пилотом и использовался как резервный, а Сол не хотела, чтоб в памяти корабля осталась информация о совершённых ею «левых» полётах. Хотя полёты в личных целях и не были запрещены — разумеется, в свободное от рейсов время, она чувствовала, что полёт на Квестио лучше особо не афишировать.

Сол сладко потянулась и забралась на диван с ногами. Атмосфера, наполненная разноголосым мяуканьем и урчанием, убаюкивала, усыпляла бдительность, настраивала на безмятежный лад. Девушка лежала на спине, глядя в высокий стеклянный потолок, сквозь который пробивался дневной свет, и наблюдала, как шаловливый полосатый котёнок пытается поймать свисающий с верхнего яруса обтянутой сизалем этажерки длинный пушистый хвост сидящего там солидного чёрного мурра. Взрослый мурр неторопливо умывался после сытного обеда, не обращая ни малейшего внимания на шалуна, и только кончик его хвоста слегка подрагивал.

— Ты сегодня опять на Циконии летишь? — полюбопытствовал Эллионт, пропуская между пальцев густую рыжую шерсть довольно жмурящегося мурра.

— Нет, на своём Вольтурисе. Мне вернули его наконец-то.

— Отремонтировали?

— Вроде.

В комнату вошла девушка в коротком форменном платье, поймала одного из мурров — пепельно-серого, с широкой щекастой мордой и не церемонясь упаковала в переноску.

— Доброе утро, господин Кингсли, — она с уважением поклонилась Эллионту.

— Что, за Принцем уже приехали?

Девушка кивнула.

— Я скоро вернусь, — Эллионт осторожно снял рыжего мурра с колен и поднялся на ноги. — Хочу сказать пару слов хозяину Принца.

— Захвати на обратном пути чего-нибудь перекусить, — крикнул Гейзер ему вдогонку.

Сол проводила его взглядом и вновь рухнула на диван, рассеянно гладя рыжего мурра, который теперь, когда владелец отеля ушёл, переключился на девушку и старательно тёрся обо всё, до чего сумел дотянуться.

Когда-то, ещё на Оксилиуме, у неё был почти такой же мурр… Точнее, муррита.

Перед грозой пахнет пылью, полынью и ветром, но запах самого дождя почти неощутим. Запах дождя сильнее всего в тот краткий, почти неуловимый момент, когда последние капли ещё падают на залитую водой землю, а солнце уже спешит пробиться из-за плотной облачной завесы, озарить мир своими тёплыми лучами, заставив всё вокруг сверкать чистотой и свежестью. Словно заслуженная награда всем тем, кто с честью выдержал удар стихии.

— Мам, я покормила Шерстинку и почистила конденсатор! — прокричала Сол, торопливо застёгивая пряжки на ботинках. — Я погуляю, ладно?

Не дожидаясь, пока её загрузят чем-то ещё, она повязала на голову косынку, не без труда укротив густую копну рыжих волос, накинула куртку, схватила «Фьюджер» и понеслась к обрыву, на бегу включая двигатель.

Мгновение — и она летит над глубоким ущельем, прорезанным за миллионы лет энергичной горной рекой. Где-то далеко внизу блеснула тонкая полоска воды — Тиурк и сейчас усердно точил упрямую горную породу, прокладывая себе путь к морю.

Мувер повело вниз, и Сол поспешно нажала на боковой рычаг, увеличивая тягу и выравнивая полёт.

Вообще-то, времяпровождение такого рода, мягко говоря, не одобрялось, особенно после недавнего инцидента, когда она оказалась на магистрали и чуть не столкнулась с идущим встречным курсом флаером. Да после того случая, когда она чудом не сломала себе шею, а заодно и опоры моста. А особенно — после того, как офицер транспортной полиции приволок её за ухо домой, поймав на управлении «Фьюджером» без прав. Сол тогда здорово влетело — она не подходила к «Фьюджеру» целых три дня.

Но сегодня её отсутствие вряд ли обнаружат: в их посёлок привезли целый караван машин — работы непочатый край. Кому нужно, чтоб десятилетняя девчонка путалась под ногами?

Можно было бы, конечно, долететь до бухты — тут всего полчаса лёту — и искупаться, но сейчас не сезон: вода холодная даже по меркам по-спартански сурового Оксилиума. Вдобавок, погода неотвратимо портилась.

Сол поднялась выше. В свинцово-чёрном небе, утробно рыча, ворочались тяжёлые неуклюжие тучи. Собиралась гроза. Над морем, наверное, уже вовсю хлестал дождь — но она летела в другую сторону.

— Кажется, нас ждёт основательная встряска, — весело заметила Сол и прибавила ходу. Права у неё, конечно, волшебным образом не появились, но патрульных она не боялась: здесь, вблизи Каньона Тиурк, не проходило ни одной магистрали, а значит, не было и постов инспекции.

Строго говоря, полёты без прав запрещены априори, а не только на магистралях, но в малонаселённых провинциях, которой, по сути, был её родной Оксилиум, на иные законы закрывали глаза.

Терпящий крушение катер она увидела сразу: неестественно изломанный, будто скомканный силуэт, похожий на птицу с перебитым крылом. Объятая пламенем машина медленно падала вниз — медленнее, чем должна была согласно законам физики. Видимо, антигравитационная тяга всё ещё работала, не позволяя кораблю свалиться в штопор.

— Ого…

Интересно, как он здесь оказался? До ближайшего