мои мысли постоянно возвращались в прошлое, оживляя в памяти подробности далекого зимнего вечера. Словно я чувствовал, что упустил нечто важное. Мне хотелось добраться до правды. И я снова спросил:

– А у кого еще есть ключ от старого сада?

– Кроме меня, только у консула, – ответил Йошек.

– И ты никому его не давал?

– Нет, – Йошек с удивлением поглядел на меня. – А что?

– Да ничего, – ответил я непринужденным голосом. – Просто подумал, что кто-то нарочно мог открыть ворота.

– Нарочно? – Йошек выпучил глаза. – Зачем?

– Не знаю. Может, на пса хотел посмотреть.

Я просто сказал первое, что пришло в голову. Но на Йошека мои слова произвели самое сильное впечатление. Лицо его переменилось и выражало теперь крайнее изумление и непонимание одновременно. Сама мысль, что кто-то мог желать встречи с черным псом, казалась ему невероятной и дикой. Спустя мгновенье он неожиданно рассмеялся. Я понял причину его смеха, но это не обидело меня. Разумеется, Йошек счел мое предположение несусветной глупостью. От души насмеявшись, Йошек заметно повеселел и сказал:

– Как бы там ни было, ключ я всегда держу при себе. Вот здесь, в пиджаке, – при этих словах Йошек постучал ладонью по нагрудному карману. – Поэтому никто другой не может открыть ворота старого сада, как бы ему этого не хотелось.

– И что, ты никогда не расстаешься со своим пиджаком? – спросил я.

– Только на время сна, – ответил Йошек. – Но перед этим я всегда закрываю комнату на ключ.

– Выходит, никогда, – произнес я задумчиво.

– Выходит, так, – ответил Йошек с важным видом. – Именно за мою ответственность и осторожность консул так ценит меня.

– Неужели ты совсем не снимаешь пиджак?

– Нет, – отрезал Йошек со всевозрастающей гордостью в голосе. – Как я сказал, только на время сна.

– И в день, когда сбежал пес, ты тоже его не снимал? – уточнил я.

– Нет, – ответил Йошек. – У меня прекрасная память и я хорошо помню …

Внезапно он замолк, словно пораженный какой-то мыслью. Глаза его округлились, взгляд сделался неподвижен. Йошек медленно проговорил:

– Ирис пролила кофе …

– Что?

Йошек поглядел на меня остекленевшими глазами и повторил:

– В тот день Ирис нечаянно пролила на меня кофе.

– И что? Что было потом?

– Потом … Потом она стала извиняться и унесла пиджак, чтобы застирать пятно, пока кофе не впитался. А еще …

– Что еще?

– Незадолго до этого Ирис интересовалась у меня, почему мы держим ворота старого сада на замке …

От Йошека я также узнал о том, как Ирис оказалась в поместье. Это произошло за несколько месяцев до моего знакомства с Тирром. До нее учительницей Тирра была некая госпожа Широкая, женщина почтительного возраста, открытая и сердечная. Так о ней отозвался Йошек. Проработав в поместье несколько лет, госпожа Широкая без всяких на то видимых причин внезапно объявила о своем уходе, получила расчет и в тот же день покинула поместье консула. Судя по всему, с Йошеком ее связывали теплые отношения, потому что несколько раз после этого он наведывался к ней, но всякий раз не заставал ее дома. А в последний раз ставни ее дома оказались наглухо закрыты, из печной трубы не валил дым, из чего Йошек заключил, что госпожа Широкая покинула город. Вскоре в поместье появилась Ирис и о госпоже Широкой все позабыли.

После нашего разговора с Йошеком дворецкий озлобился на Ирис. Он всячески стал избегать ее присутствия и сердито ворчал в ответ, когда она пыталась заговорить с ним. Будучи по природе своей наблюдательной и чуткой, Ирис не могла не замечать этого, но все ее попытки выяснить причину внезапной перемены Йошека оказались тщетны. Раз она даже спросила меня, не знаю ли я, чем она обидела дворецкого, но я притворился, что не знаю.

Одновременно Йошек проникся доверием ко мне, словно видел во мне сообщника, посвященного в одну с ним общую тайну. Впрочем, проку от этой тайны было мало. Йошек твердо был убежден, что побег пса – дело рук Ирис. Я же не был уверен в этом. Ведь то, что Ирис пролила кофе на пиджак Йошека, а потом отправилась выводить пятно, еще ничего не доказывало. Остальное были только догадки. А интерес Ирис к старому саду мог объясняться обыкновенным женским любопытством. Неясным оставалось и то, как ей удалось выманить страшного сторожевого пса из сада, который он так неистово охранял. Ну и главное – зачем Ирис вообще было это нужно? Ответа на эти вопросы я не находил.

Всякий раз, как я видел Ирис, все мои подозрения невольно рассеивались. Невозможно было представить, чтобы она могла замышлять дурное. Смелый взгляд ее больших голубых глаз, задорный смех и легкая, простая манера обхождения были лучшим доказательством ее чистоты и благородства. И очень скоро я поневоле отказался от мысли о ее причастности к побегу пса, и даже стал злиться на Йошека за его дурное поведение.

Глава X. Паровой комбайн

– Завтра на главной площади будут показывать паровой комбайн, – объявил Тирр во время обеда. – Ты пойдешь?

– Паровой … что? – спросил я.

– Паровой комбайн, – ответил Тирр.

– Что это?

– Сам толком не знаю, – признался Тирр. – Эту штуку будут использовать при сборе урожая. Говорят, она облегчит труд крестьян.

– Первый раз слышу.

– Неудивительно, – ответил Тирр. – Это новое изобретение ученых. Поэтому и собираются устроить представление, чтобы люди могли поглазеть. Ну что, пойдешь?

– Не знаю.

– Идем! Готов поспорить, будет интересно! У дяди будет отдельная ложа рядом с наместником. Там и для тебя место найдется.

Внезапно я понял, что это был мой шанс. Посадив Эрудита в мешок, я мог беспрепятственно пронести его поближе к консулу. В толпе людей никто не обратит на нас внимания. Если консул действительно был тем самым незнакомцем, что похитил профессора Кварца, Эрудит наверняка его узнает. Судьба подарила мне случай, и я решил им воспользоваться.

– Что скажешь?

– Я бы с радостью, – ответил я. – Да есть дела. Обещал помочь отцу в мастерской.

– Ну как знаешь, – ответил Тирр, стараясь скрыть огорчение.

Той ночью я долго не мог заснуть. В глубине души я искренне желал, чтобы Эрудит не узнал в консуле похитителя. Я просто не представлял, как поступить, если подозрения мои подтвердятся. Как тогда быть? Даже думать об этом не хотелось. Но и отступаться я не собирался. Упрямое любопытство было во мне сильнее страха.

Родители мои тоже узнали про удивительное изобретение ученых. Молва вмиг разнесла эту весть по городу. Мальчишки на каждом углу надрывали глотки, предлагая за медный грош купить газету с громким заголовком. Хотя мероприятие