телефон, чуть ли не заревев от ярости и безысходности. Не понимаю, почему так помешался на гребаной Рапунцель. Мне надо контракт вернуть, а не послания ей сочинять.

Бью в дверь кулаком, открывая ее таким грубым способом. Не здороваясь, прохожу в кабинет и падаю в кресло, вальяжно развалившись в нем.

– Простите, что без стука, Валентин Эрнестович, – выплевываю с сарказмом. – Девчонку нашли?

Устремляю взгляд на багрового Валевского, который вскочил с места и выпрямился, сложив руки по швам, как школьник, которого вызвали к доске. И, судя по растерянному лицу, к уроку он не готов. Черт!

– Вот все, что от нее осталось, – мямлит он и кивает за мою спину.

– Что? – оторвавшись от спинки кресла, напряженно оборачиваюсь. Пусть только попробуют сказать, что они что-то сделали с моей неуловимой мстительницей! Я же буквально недавно – этой ночью – с ней переписывался.

– Во-от, – блеет верный паж Валевского и по совместительству надоедливый кастинг-менеджер этого модного публичного дома. Протягивает мне какой-то сверток.

Смотрю на его дрожащие руки, забираю скомканный кашемир, от которого приятно пахнет. По-женски нежно, но при этом с легкой кислинкой. Я не запоминаю ароматы, не узнаю их. Меня или притягивает, или тошнит. Конкретно этот… я бы съел.

– И что это? – хмуро бросаю, а сам разворачиваю плотную ткань, расправляю, встряхивая.

– Пальто ее, – поясняет Валевский, судорожно потирая шею. – Единственное, которое в гардеробной осталось.

Рассматриваю вещь, представляя ее на Рапунцель. Симпатично.

– Нашли в карманах что-нибудь? – уточняю, а эти два пингвина клювами щелкают, не зная, что ответить. – Ясно, – вздыхаю и сам начинаю «обыск». Представляю, как Алена была бы недовольна. Но сама виновата – нечего голяком сбегать и свои вещи кидать где попало.

Вытряхиваю содержимое карманов на рабочий стол Валевского. Перебираю женский хлам.

Мелочь, скидочная карта в какой-то бутик органической эко-косметики, что бы это ни значило, смятые стикеры с рисунками, огрызок простого карандаша, помада. Даже конфета… Это не карманы, а демо-версия женской сумочки, в которую я точно лезть не хотел бы. Там наверняка есть только вход, а потом – бесконечный лабиринт из такого же мусора.

Главное, ничего полезного, что могло бы мне подсказать, где искать девчонку.

– Хрень, – обреченно подытожив, нащупываю что-то острое во внутреннем кармане.

Выудив оттуда небольшие ножнички и нитки с иголкой, тяжело сглатываю. Это уже на холодное оружие смахивает. Хорошо, что Алена пришла ко мне без пальто. Я рисковал лишиться жизненно важных органов. Не отрезала, так покромсала бы. Дикарка.

– Сотрудников опросили, никто ее в толпе моделей не запомнил, – добивает меня Валевский.

Как Рапунцель можно не заметить? Необычная, золотоволосая, отличная от худой модельной массы. Слепые все у него в подчинении, что ли?

– Записи с камер просмотрели? – прищуриваюсь.

– Нет у нас камер, – пожимает плечами паренек. – Только на улице у входа, – исправляется после моего злобного взгляда.

– Записали номера автомобиля, на котором она уехала? – цепляюсь за последнюю нить.

– Да там ночной съемки нет. В темноте только очертания видно, – отмахивается менеджер, и я готов ему руку оторвать.

Где эта проклятая принцесса!?

Словно подслушав мои мысли, телефон вибрирует в руке.

Абонент на связи.

А мое «адекватное предложение» так и не придумано. Открываю сообщения, собираюсь набить нормальный текст. Но вместо этого отправляю недописанное: «Я хочу».

– Тц, черт, – цыкаю я.

Теперь она точно не напишет. Испугается еще сильнее, забьется в угол, а номер отрубит навсегда. Однако вопреки моим опасениям трубка вновь вибрирует.

«Хотеть не вредно. А вот принуждать – статья уголовного кодекса», – прилетает практически незамедлительно.

Ерничает. Потому что уверена, что по телефону я ее не достану. Ну-ну, до поры до времени.

– Лев Ром-манович…

– Тш-ш-ш, – поднимаю палец вверх, затыкая Валевского. Резко встаю и, зачем-то прихватив пальто, направляюсь на выход. Такими темпами скоро все вещи Рапунцель в моем доме поселятся. – У меня важный разговор, – бубню под нос, барабаня пальцем по клавиатуре.

Уткнувшись в телефон, вылетаю в холл. Не смотрю по сторонам, потому что весь погружен в виртуальное общение с призрачной принцессой. Бью себя по рукам, чтобы не зажать кнопку вызова и не позвонить ей, пока она на связи. Услышать голос… То есть узнать, где мой контракт! Но она не ответит же – испугается и отключится.

Соображать надо быстрее, а как назло мысли хаотично носятся в голове, врезаются лбами в череп изнутри и по очереди теряют сознание. Очнувшись, опять пускаются в безумный бег.

Дело дрянь.

«Я согласен на любые твои условия, Рапунцель», – после десятка наспех набранных и тут же стертых сообщений я отправляю самое безобидное.

Текст выглядит… адекватно.

Нет, черт, он буквально вопит о том, что я помешан на дикарке. И преследую ее, как маньяк.

«Ради папки. Мне она очень нужна», – добавляю быстро.

Пауза затягивается и с каждая секунда промедления отравляет меня. Останавливаюсь у двери, машинально обхватив ладонью ручку. Вторая – продолжает сжимать телефон, как нечто особо ценное. На миг кажется, что связь с Рапунцель для меня важнее контракта. Но я заталкиваю необъяснимую одержимость туда, откуда она взялась. В штаны. Иначе я никак не могу объяснить свое поведение.

Надо бы все-таки с Маринкой встретиться, пока совсем не одичал на голодном пайке. Набираю ей короткое СМС, сухо назначая время и место. Даю час на сборы. Подумав, увеличиваю время до двух. В противном случае приедет ко мне гуманоид в огуречной маске, ведь к свиданию она обычно готовится целую вечность. Пусть приведет себя в порядок, чтобы привлекала меня, а не пугала. После Рапунцель мне надо качественно расслабиться.

Ответ от невесты приходит почти сразу, но я смахиваю его, потому что следом прилетает сообщение от принцессы.

«Во-первых, не зовите меня Рапунцель. Так можно только близким», – читаю, а брови невольно взлетают вверх.

У нее действительно такое сказочное прозвище? Значит, я не ослеп и не сошел с ума. Девчонка и правда похожа на диснеевскую героиню. Не только я это заметил.

«Хорошо, Рапунцель», – отсылаю на автомате.

Поморщившись, поспешно исправляюсь: «Хорошо, Алена. Во-вторых?».

Вновь мучительная тишина, и я боюсь шелохнуться, чтобы не пропустить заветное пиликанье.

«Пишите адрес. Я подумаю, как передать вам контракт. Мне он не нужен, как и встречи с вами», – трубка нагревается от ее дерзости.

Я должен злиться, но уголки губ упрямо ползут вверх. Смешная Рапунцель. Заставляет меня дежурить под дверью собственного дома, бросив все дела. Даже если курьера с документами пришлет, я из него всю информацию вытрясу.

«Твоя папка тоже тебе не нужна?» – парирую я, ударив по больному.

Уверен, она хочет вернуть свои наброски. Надеюсь, простит, что я