Мустафа сидел справа от водителя первого грузовика и держал на коленях карту. Теперь ему нужно было вовремя узреть поворот на грунтовку и приказать водителю уйти с трассы. Дальше он хотел сделать короткую остановку, чтобы связаться с Джемалом и доложить ему об успешном завершении сделки с турецким другом Сулейманом.

Потом им предстояло долго ехать по пустынной дороге до самого Токмуза. Несколько небольших селений, располагавшихся на пути, Мустафа планировал миновать под покровом ночи. Прибыть в расположение отряда Аджани колонна из трех грузовиков должна была где-то под утро.

Мустафа прикрыл глаза и на миг представил, как Джемал обрадуется зенитным установкам, доставленным в отряд. Тот долго собирал немалую сумму, нужную для проведения сделки, затем вел переговоры с Сулейманом. Наконец-то все срослось, и он снарядил небольшой отряд для пешего перехода до турецкой границы.

Вот теперь они едут в Токмуз на легких грузовиках с заветными ЗУ-23-2. В кузове каждой машины, помимо зенитки и пары канистр с бензином, стоят многочисленные ящики со снарядами. Такого боезапаса хватит надолго. А когда он подойдет к концу, Аджани снова свяжется с Сулейманом и попросит продать очередную партию.

В спокойные довоенные годы семья Аджани проживала на берегу моря, в небольшом городке, утопающем в оливковых и фисташковых садах. Весь род Джемала исповедовал ислам и принадлежал к суннитскому большинству. Когда ему было пять лет, мать, торговавшая рыбой на базаре, погибла от рук шиитских фанатиков.

Тогда он не понимал мотивов этого зверского убийства. Его душу заполнил обыкновенный страх, перемешанный с обидой и жалостью к себе. Значительно позже, повзрослев, Джемал постепенно разобрался в сложном многообразии толкований ислама.

С каждым годом он проникался все более глубоким уважением к образу жизни своих предков, к идее формирования всемирного халифата, руководимого законами шариата.

Незадолго до начала гражданской войны Джемал примкнул к малоизвестной радикальной организации. Немногим позже он присягнул Исламскому государству и надел военную форму.

Воевал Джемал храбро, достойно и вскоре был замечен людьми из объединенного штаба. В боях за северную окраину Дамаска он уже командовал небольшим отрядом и довольно скоро стал известным полевым командиром. Аджани не поддерживал Асада. Он был полностью на стороне тех богословов, которые заветами Аллаха обосновывали войну против так называемой западной цивилизации и своих соплеменников, исповедующих ислам иного толка.

Недавно Аджани исполнилось тридцать два. Сейчас он выглядел зрелым мужчиной. Это был высокий, широкоплечий, черноволосый человек с правильными чертами лица. Чаще всего он носил военную форму американского спецназа, так как считал ее самой удобной и практичной. Однако в часы отдыха предпочитал простые шорты, футболки, а на ногах – легкие резиновые шлепанцы.

Его левую щеку пропахал уродливый шрам. Из-за сквозного ранения в бедро левая нога плохо гнулась и слегка подволакивалась при быстрой ходьбе. Поэтому во время боев рядом с командным пунктом всегда дежурил автомобиль. Личная охрана Аджани состояла из преданных людей, никогда от него не отходивших.

Став авторитетным полевым командиром, Джемал получил приличную свободу действий. Оружия и снаряжения от иностранных государств его отряд не получал. Все это было куплено на черном рынке либо взято как военные трофеи.

Однажды Аджани здорово повезло. Его отряд перехватил американское оружие, предназначенное для сирийских курдов. На аэродроме Кобани приземлились три транспортных самолета, набитых стволами разного рода, боеприпасами, снаряжением, продовольствием и медикаментами. Все это добро было на грузовиках отправлено на северо-восток, где люди Аджани без особых проблем отбили его. Трофеев было настолько много, что Джемалу пришлось поделиться ими с коллегами, такими же полевыми командирами.

Однако финансовая помощь из-за рубежа поступала регулярно. Наличные деньги привозились курьерами из Катара, Саудовской Аравии, Кувейта, Турции. Скорее всего, источник финансирования находился в США, но о точном происхождении этих денег не знал никто, включая Аджани. На данный момент в его тайнике хранилось около полутора миллионов долларов.

Пообедав, полевой командир все же решил последовать совету доктора и на пару часов прилег. Голова его иногда кружилась, а глаза не могли нормально сфокусироваться на предметах. Кроме того, сердце отбивало учащенный ритм, в висках сильно стучала кровь.

Он уединился в небольшом доме, находившемся на окраине горного селения, в котором разместились на отдых остатки его отряда. Джемал лег на мягкую подстилку, вытянулся, расслабился, закрыл глаза и понемногу начал забываться, проваливаться в сон. Но едва он по-настоящему отключился, как пронзительно пискнула станция спутниковой связи.

Полевой командир выругался, встал и подошел к аппарату.

Его вызывал племянник.

– Джемал? – негромко произнес тот.

– Да, дорогой, слушаю тебя! – Аджани постарался придать своему голосу максимальную мягкость.

– Вы можете говорить?

– Конечно. Давно жду от тебя известий. Как наши дела?

– Все отлично. Есть свежая информация.

– Да? Готов выслушать.

– Записывайте или запоминайте…

Последовал сбивчивый рассказ Абдула Дакуни о том, что русские готовятся перебросить в Эр-Сабах по воздуху медицинские препараты, предназначенные для ликвидации очага эпидемии.

Выслушав племянника, Джемал поморщился.

«Опять этот проклятый городишко!» – подумал он.

Полевой командир еще не успел оправиться от разгромного поражения и больших потерь. Да и голова его после контузии продолжала гудеть и побаливать.

Но ради успеха общего дела он готов был позабыть о позоре и не лучшем состоянии своего здоровья.

– Понял тебя, – сказал дядя племяннику.

Частота, на которой они общались по спутнику, была закодирована, и все же он старался не называть его имени.

– Благодарю за ценную информацию. Если удастся выяснить подробности, немедленно сообщи.

Аджани попрощался с двоюродным племянником, вызвал Балаха и дословно передал ему полученное сообщение.

Начальник штаба вскипел и не на шутку обеспокоился.

– Русские намерены перебросить в Эр-Сабах медикаменты? Какого черта?! – Он с размаху хрястнул кулаком по стене. – Это полностью нарушит наши планы!

– Да, ты прав. Сам Асад ничем помочь жителям Эр-Сабаха не сможет, а вот русские на это вполне способны. Одним словом, нам нельзя допустить доставку медикаментов в этот городишко. Иначе все наши усилия окажутся напрасными.

Балах закурил, пару раз прошелся вдоль окон, остановился и спросил:

– Что предлагаешь? Мысли есть?

– Мы должны помешать русским перебросить контейнеры с препаратом.