— Совершенно верно. В вашей семье не он один обладает особой силой. Можно ли надеяться, что Корник оставил в заброшенном доме какие-нибудь улики?

— Скорее всего. Но только не те, о которых вы думаете. Я обладаю способностью видеть воспоминания, которые неизменно преследуют людей. Если удастся увидеть дом, походить вокруг, то воспоминания подскажут, что именно и каким образом там происходило. Если речь идет о насилии, как в нашем случае, то образы особенно отчетливы.

— Удивительно, — пробормотал герцог. — Непременно отправляйтесь.

— Думаю, завтра на рассвете необходимо выехать, — высказал свое мнение Аргус.

— Завтра? Нет, так дело не пойдет. Вы еще не готовы трястись в седле. Ребра недостаточно зажили. Все лечение пойдет насмарку. Если бы предстояло короткое путешествие — скажем, туда и обратно за один день, — возможно, вы бы справились. Но здесь все будет иначе. К тому же не думаю, что в дороге вы внимательно смотрели по сторонам. Сайрус и Питер — надежные проводники, парни с пути не собьются. У меня прекрасная конюшня, и утром всех будут ждать самые сильные верховые лошади.

Аргусу очень хотелось поспорить, однако аргументов не нашлось. Герцог, разумеется, прав: по пути из застенка в Данн-Мэнор он не заметил ровным счетом ничего, да и дорога в Санданмор прошла в глубоком тумане. Боль заполнила сознание, и окрестности оставили в памяти смутный, отрывочный след. Он вполне мог заблудиться сам и запутать остальных. И все же это была его битва. Легко ли оставаться в стороне? Завтра все дружно помчатся на охоту, а ему предстоит лежать в постели и зализывать раны. Тоскливая перспектива!

— Не расстраивайтесь, скоро настанет и ваш черед, — успокоил герцог, и Аргус понял, что горькое разочарование слишком явственно отразилось на его лице.

— Макс считает, что через несколько дней вы почувствуете себя значительно лучше, — добавила Лорелей.

— Будем надеяться, что он прав, — уступил Аргус. — Необходимо как можно быстрее остановить негодяя.

— Макс редко ошибается, — Герцог улыбнулся, встал и между делом прихватил с тарелки еще одно лимонное пирожное. — Ну а теперь, ребята, — обратился он к Сайрусу и Питеру, — немедленно отправляйтесь в главный дом и приведите себя в порядок. В этой гостиной подозрительно пахнет конским потом.

Повторять кузены не заставили и послушно удалились, а Лорелей спросила себя, почему деликатный и обходительный герцог то и дело унижает ни в чем не повинных молодых людей. Причину раздражения, скорее всего, следовало искать в излишней навязчивости их матушки, которая чересчур восторженно воспринимала родство с высокопоставленным аристократом.

— Немедленно пришлю вам в услужение несколько горничных и камердинеров, — пообещал Рональд.

— Большое спасибо, — отозвалась леди Олимпия, — однако мы предпочли бы обойтись без присутствия посторонних. Вам известно о наших исключительных талантах, а вот слугам излишняя осведомленность вовсе ни к чему. С вашего позволения я бы составила точное расписание, согласно которому можно будет получать необходимую помощь и в то же время сохранить привычный образ жизни. Хочу попросить разрешения вызвать собственных преданных слуг; как только они приедут, ваших людей можно будет освободить.

— Вам удалось собрать штат доверенных, надежных работников? Неужели необычные способности не внушают им ужаса?

— Существуют два семейства, каждое из которых из поколения в поколение снабжает нас верными помощниками. Есть еще несколько человек, пришедших со стороны, однако подбор персонала для столь непростой компании, как наша, требует особой осторожности.

— Понимаю. Что ж, немедленно прикажу проветрить и подготовить остальные комнаты, а также обеспечить вас всем необходимым. Не далее как через час сможете расположиться с комфортом. Обедаем мы в семь и будем искренне рады видеть вас за общим столом. На всякий случай хочу предупредить: общество соберется немалое.

Герцог коротко, деловито кивнул и ушел. По задумчивым выражениям на лицах гостей Лорелей догадалась, что каждый из них пытается понять, что за человек герцог Санданмор. Этот вопрос задавали себе все, кто сталкивался с Рональдом, но редко кому удавалось найти правильный ответ: высокий титул сбивал с толку.

— Не пугайтесь, сегодня народу за обедом будет меньше, чем обычно, — улыбнулась Лорелей. — Трое старших братьев и двое кузенов, которые постоянно у нас живут, уехали в Грецию. Брат Уинслоу гостит в графстве Суррей, в поместье друга. — Она слегка нахмурилась, вспоминая, кого еще следует исключить. — Да, двое младших пока еще не покидают детскую, а близнецы Аксель и Вольфганг отбывают наказание: от общего обеда их отлучили за то, что две недели назад во время десерта оба принялись отплясывать на столе. — Мужчины рассмеялись, а леди Олимпия с улыбкой покачала головой. — Таким образом, остается пять кузенов и пять братьев, которые пока не успели провиниться настолько, чтобы их изгнали из столовой.

— Герцог принял в свой дом немало молодых родственников, не так ли? — с легким удивлением поинтересовался Аргус.

— У нас достаточно места и опытных учителей, способных подготовить мальчиков к школе. Когда растишь семнадцать собственных детей, ничего не стоит приютить еще нескольких. Папа к тому же опекает крестников и неизменно дает крышу над головой тем из родственников, которые переживают тяжелые времена. В восточном крыле, например, живет целое семейство по фамилии Прадом: мать, отец, бабушка и трое детей. Но сегодня вы их тоже не увидите, так как все они лежат с приступом малярии.

— Значит, герцогу нравится, когда в доме полно народу?

— Скорее, ему это безразлично — до тех пор, пока никто не посягает на тишину библиотеки. Там отец проводит почти все время. А поскольку в доме постоянно царит суматоха, садовый дом мы содержим в полном порядке на случай приезда гостей: непосредственная близость шумной толпы детей устраивает далеко не всех.

В приятной, легкой беседе Лорелей провела еще несколько минут, а потом простилась до вечера и ушла, понимая, что гостям необходимо поговорить без посторонних. О новой знакомой они знали лишь то, что она спасла и приютила их брата, и не могли в ее присутствии чувствовать себя вполне свободно. Понять Уэрлоков не составляло труда. Впрочем, хотелось надеяться, что в ближайшем будущем положение изменится: пусть после каждого украденного поцелуя Аргус решительно ее отталкивал, мисс Сандан не сомневалась, что только этот человек — один на всем белом свете — способен составить ее счастье, и строила далеко идущие планы. А если говорить конкретно, собиралась войти в необычную семью на законных основаниях.

— Итак, нам выпала честь познакомиться с самим герцогом Санданмором, — с улыбкой подытожил барон Старкли. — Приятный парень, хотя и немного странный. Из разговора о том, кто живет в этом доме и кого содержит его светлость, я понял, что родственники бесстыдно его используют.

— Полагаю, он слишком умен, чтобы долго поддаваться интригам и не понимать умысла. К тому же если сам хозяин что-то упустит, дворецкий немедленно исправит оплошность, — возразил Аргус. — Макс обладает тем несокрушимым здравым смыслом, которого, возможно, слегка не хватает рассеянному герцогу. А уж к мнению своего верного наперсника он прислушивается безоговорочно. — Сэр Уэрлок посмотрел на сестру: — Ты, разумеется, не откажешься от возможности лично посетить мою тюрьму?