Разумеется, если он не решил просто молча хлопнуть дверью у нее перед носом.

Так, ладно, нужно забыть обо всех этих глупостях и просто сосредоточиться на цифрах.

— Может, закончим с делами? — предложила она.

Гриффин слегка нахмурился:

— Я, конечно, всегда рад помощи, но…

Если он прямо сейчас не прекратит на нее так смотреть, она может просто не выдержать. Ведь то, что она к нему уже начала чувствовать, было настоящим. Ей уже хотелось большего. А что, если она вдруг сорвется и произнесет слово на «л»? Тогда все сразу же закончится. Ведь она и так знает, что он об этом думает, ведь слышала же его разговор с Гарретом. Ему просто жаль Конора.

Черт, а ведь малыш ничего не поймет, когда Гриффин исчезнет из его жизни, и расстроится. Как же ему объяснить, что Гриффин появился в его жизни временно и лишь из жалости? Может, вместо того, чтобы продлевать это мучение, лучше сразу уйти? Но куда? Ее дом все еще не готов, а на гостиницу у нее сейчас просто не хватит денег.

Покачав головой, Николь полностью переключилась на разложенные перед ней бумаги:

— Сперва нужно решить, сколько вам потребуется людей.

— Не забудь про сигнализацию, камеры и компьютерное сопровождение. — Теперь Гриффин говорил сухо и сжато, как бы признав, что его забота ей сейчас не нужна.

Николь снова взглянула на Гриффина. Их отношения явно вышли за рамки простого летнего романа. Впервые мужчина, с которым она говорит о деле, всерьез воспринимает ее мнение. С одной стороны, это весьма приятно, ведь если бы их отношения продолжились, он вполне мог обращаться к ней за советами, и со временем они могли бы отлично сработаться и даже…

Но тут зазвонил мобильный, и Гриффин встал из-за стола.

— Привет, Бриттани.

Бриттани. Гриффин произнес это имя таким знакомым, чуть хрипловатым тоном, что Николь невольно вздрогнула. Черт, неужели у него даже сейчас есть другая женщина? Или он со всеми женщинами так разговаривает? А потом все они в него влюбляются?

Она не знала, радоваться этому или огорчаться.

— Рад тебя слышать. — Гриффин отошел от Николь на пару шагов. — Я как раз собирался тебе позвонить, но ты понимаешь, у меня столько дел.

Ну конечно, а как же отпуск? Видимо, это его стандартная отмазка для излишне навязчивых женщин. Интересно, ей он потом то же самое скажет?

— Вообще-то я разговаривал с бухгалтером, так что сейчас не самое подходящее время…

С бухгалтером? Дальше Николь не слушала, ведь самое важное он уже сказал, она для него всего лишь подвернувшаяся под руку счетная машинка. Больше всего на свете ей сейчас хотелось забиться в какую-нибудь щель и завыть.

И как ее только угораздило влюбиться в мужчину, почти ничем не отличающегося от ее бывшего? Ведь ему совершенно не нужны длительные отношения. Признавшись ему в своих чувствах, она рискует нарваться на знакомый взгляд, полный сожаления. А к этому она совершенно не готова. Значит, придется все свои глупые чувства держать при себе. Потом, когда все закончится, она свернется калачиком в обнимку с огромным ведром мороженого и парочкой бутылок вина, а пока…

— Извини, Бриттани — моя старая подруга и…

— Ты не обязан мне ничего объяснять, ведь я всего лишь бухгалтер, — выпалила Николь, прежде чем успела прикусить язык.

— Эй! — Он ухватил ее за подбородок прежде, чем она успела отвернуться. — Я не…

Николь торопливо высвободилась из его хватки, хотя ей так приятно было чувствовать на себе его руки. Но ей же пора привыкать обходиться без него.

— Не важно, давай просто закончим с делом.

Николь огромным усилием воли заставила себя забыть о несбыточных мечтах и сосредоточиться на математике. Нужно наслаждаться настоящим и не думать о будущем.

Есть лишь одна маленькая проблема.

Настоящее уже закончилось.

Когда на следующий день на кухне зазвонил телефон, Николь на автомате подняла трубку. Она думала только о том, что сейчас Конор один играет на заднем дворе.

— Да?

— Николь? — после небольшого молчания спросил знакомый голос.

— Кэти? Привет. Как вам отдыхается?

— Отлично, обожаю Европу. Сначала мы погостили в Ирландии у Джефферсона и Моры с детьми, потом заскочили в Эдинбург к Дамиану, где он как раз открыл новый клуб.

— И как там?

— Здорово!

Николь почувствовала легкий приступ завести. Ладно, однажды она тоже обязательно увидит весь мир.

— Похоже, вы отлично проводите время.

— Да, а после Демиана мы на пару дней заскочили в Лондон, и, боже мой, Николь, это просто…

Николь вздохнула:

— По твоему голосу и так все понятно.

— Вот и замечательно, а то слов мне явно не хватит, чтобы все это описать, — рассмеялась подруга. — В общем, потом мы были в Швейцарии, а сейчас добрались до Италии. И я просто влюбилась в эту страну. И это уж не говоря о местной еде.

— Я умираю от зависти, — простонала Николь.

— А я завидую тебе. Как бы мне ни нравилась эта поездка, но я все равно хочу вернуться домой. Тебе это кажется странным?

— Нет. — Николь перебралась поближе к окну, чтобы не терять Конора из виду. Она действительно хорошо понимала Кэти.

С Гриффином все было замечательно, даже лучше, чем замечательно, но она прекрасно знала, что чем раньше вернется к себе домой, тем лучше будет для всех. Вот только ничто уже не станет прежним.

После произошедшего она будет чувствовать свое одиночество намного острее, чем раньше.

Николь тихонько вздохнула, и, видимо, Кэти ее услышала.

— Николь, с тобой все в порядке?

— Да, — быстро ответила она, вот только, похоже, слишком быстро.

— Не верю.

— Почему?

— Хотя бы потому, что ты почему-то оказалась не у себя, а у меня дома. Что случилось? Гриффин сотворил что-нибудь такое, за что мне придется его убить?

Николь еще раз глянула на счастливо копавшегося в клумбах сына. Ладно, что бы там с ней ни случилось, у нее всегда будет Конор.

— Нет, убивать его не нужно.

— Бог ты мой, — простонала Кэти. — Ты с ним переспала?

Николь недоверчиво уставилась на телефон. Неужели подруга научилась читать мысли?

— Эй, а как ты это определила?

— Все очень просто, ведь я знакома с Кингами, — с отвращением пояснила Кэти. — Черт, ведь я же предупреждала, чтобы он к тебе не лез. Я их всех предупреждала.

— Гриффин об этом говорил. Кстати, хочу сказать тебе огромное спасибо. По-твоему, сколько мне лет? Двенадцать?