– Я не спиваюсь. У меня депрессия.

– Но алкоголем ты только усугубляешь… Пожалуйста, возьми себя в руки!

– А я держу себя в руках. Я только этим и занимаюсь, к твоему сведению. О, если б ты знал, как я стараюсь держать себя в руках. Можно сказать, из последних сил.

Жанна выпрямилась в кресле и глянула на Анатолия так многозначительно, будто желала придать особенный смысл только что сказанному. Потом перевела взгляд на Лизу, усмехнулась.

– Так виски нести или нет? – робко спросила Люся, обращаясь к Жанне.

– Нет! – резко бросил Анатолий. – Вы разве не слышали, Люся, что я сказал?

Девушка вздрогнула, отступила на шаг, развернулась и быстро пошагала по дорожке обратно к дому.

А за столом повисла нехорошая пауза. Жанна задумчиво уставились на верхушки сосен, поджав губы и прищурив глаза. Лизе показалось – было в этой задумчивости что-то зловещее…

Анатолий снова протянул руку, чтобы качнуть гамак. Сонечка вздохнула во сне, смешно подняв бровки, и рука Анатолия застыла в нерешительности.

– Наверное, скоро проснется… – шепнул он, разглядывая лицо девочки.

– Да, пора уже, – таким же ласковым шепотком ответила ему Лиза.

– Она на тебя становится похожа, Лизонька! И так же во сне вздыхает смешно!

– Да? Не знаю… А мне все говорят, что Сонечка на тебя похожа. Как две капли.

– Ой, да какие там капли, гос-с-споди… – очень тихо произнесла Жанна, будто едва сдерживалась. – И хватает ведь наглости, надо же…

Анатолий с Лизой переглянулись, уставились на Жанну в недоумении. Анатолий первый справился с досадой, проговорил мягко:

– Не злись, Жанна. Ты ведешь себя, как ребенок, которому не дали сладкого. Но если желаешь злиться, то злись на меня, оставь Лизу в покое.

– Да ни на кого я не злюсь! Просто… Просто слышать не могу, когда… Нет, ну я не понимаю… Ты совсем, что ли, ослеп, братец? Неужели не видишь, что…

– Что? Что я должен видеть? Если уж начала, то договаривай!

– Ты точно хочешь это знать?

– О господи, Жанна, давай без угроз… Что я должен знать? Что я должен видеть?

– Да твоя Сонечка совсем на тебя не похожа, вот что!

– Хм… А на кого она похожа?

– На Артема! На этого ублюдка! Как две капли воды!

– Что?! Ты… Ты с ума сошла, Жанна? Что ты говоришь! Прекрати немедленно, это уже переходит всякие границы! Мое терпение скоро закончится, учти!

– А мое терпение давно кончилось. Да, это правда, Анатолий. Прости меня, что все-таки не стерпела. Я очень сожалею, но это правда.

– Знаешь что, дорогая сестра? Мне твои эскапады порядком поднадоели. А не пора бы тебе переехать в квартиру, а? Прямо сегодня? Прямо сейчас?

– Да хоть сию секунду…

– Пожалуйста! Изволь!

– Да, изволю. Но это ничего не меняет, Анатолий. Соня – не твоя дочь. Мне очень жаль.

– Прекрати, Жанна! Хватит!

– Да это тебе – хватит… Я же и впрямь не хотела, то есть долго не решалась тебе правду открыть… Но рано или поздно все равно бы пришлось! И вообще… Чего я тебе на словах доказываю? Я сейчас документ принесу… Официальный, между прочим…

Жанна выкарабкалась из кресла, быстро пошла по дорожке к дому. Анатолий с ужасом смотрел ей вслед, потом с таким же ужасом глянул на Лизу.

– Что это, Лиза? Что она говорит? Какой документ?

– Не знаю… – растерянно развела она руками.

– Совсем с ума сошла… Это ж надо такое придумать… Налей мне воды, пожалуйста!

Стакан с водой мелко дрожал в его руке. Лицо побледнело. Лиза испугалась, подалась к нему всем корпусом:

– Тебе плохо, да?

– Да, Лизонька… Нехорошо как-то. Наверное, давление подскочило. Ничего, не волнуйся. Сейчас я отправлю Жанну домой, и…

Жанна быстро шла к ним от дома. Плюхнулась в кресло, торжественно протянула Анатолию плотный конверт:

– На, держи!

– Что это?

Анатолий осторожно взял в руки конверт, зачем-то оглядел со всех сторон.

– Это тест на отцовство. Уж извини, я подсуетилась, проявила инициативу. А что делать, если ты сам ничего не видишь? У меня-то глаза есть, никуда не делись! Тем более невооруженным глазом видно, что девочка – копия Артем! Да, этот поганец и тут наследил! Его, можно сказать, с руки кормили, а он…

– Погоди, погоди, Жанна… Я не понимаю, какой тест? Откуда?

– Оттуда! Нынче это просто делается, Анатолий. Генетический тест, никаких проблем… Достаточно было предоставить несколько волосков с головы Сонечки и твой носовой платок со свежей кровью. Помнишь, у тебя три недели назад носом кровь шла? Ну, вот… Я заказала экспертизу. За свои деньги, между прочим. А позавчера заключение получила… Да ты открой конверт, открой! Убедись сам, там все расписано, не сомневайся! И на результат посмотри… Вероятность отцовства – ноль! Что и требовалось доказать, дорогой братец!

Дальнейшее виделось Лизе будто со стороны. Она не могла произнести ни слова. Могла только удивляться и наблюдать…

Вот Анатолий достал из конверта лист бумаги. Жанна угодливо потянулась через стол, ткнула пальцем в нужное место:

– Вот… Вот сюда смотри… Видишь, написано? Вероятность отцовства – ноль…

А потом листок выпал из его рук. Анатолий задышал часто, проводя дрожащими ладонями по влажному от пота лицу, хотел было подняться из кресла, но не смог… Рухнул на траву лицом вниз, неловко вывернув руку.

Лиза бросилась к нему, упала на колени, попыталась перевернуть на спину. И ничего у нее не получилось – руки не слушались, тряслись от страха. Еще и в голове поднялся страшный шум. Потом поняла – это Жанна кричит… И проснувшаяся Сонечка громко плачет… И Люся держит в руках телефон, повторяя одно и то же:

– «Скорую»! Надо «Скорую» вызвать! Я сейчас, Жанна Григорьевна! Я сейчас вызову и Сонечку возьму…

«Скорая» приехала быстро, но Жанна не позволила Лизе ехать в больницу. Схватила за руку, оттолкнула довольно грубо:

– Куда лезешь? Уйди, я сама с братом поеду! А ты теперь ему никто, поняла? Еще и лезет… Уйди!

Машина уехала, и Лиза побрела в дом.

С трудом открыла дверь, услышала, что Сонечка плачет:

– Люся, дай ее мне…

Сонечка быстро успокоилась, прижавшись к матери. Люся принесла из кухни что-то пахучее в стакане, протянула Лизе:

– Выпейте, пожалуйста. На вас лица нет. Хотите, чаю горячего принесу?

– Нет, Люся, не надо чаю… Ничего не надо. Я просто так посижу… Я пока вообще, вообще ничего не понимаю… А ты что-нибудь понимаешь, Люся?