говорил он, водя экраном смартфона над страницами документа. – Телефон же – это не просто позвонить, как ты убого думаешь. Это и кошелек, и работа, и вообще все. Вот смотри: раз, и отсканировал, тут же отправил. – Он постучал отполированным ногтем по экрану. – Самая последняя модель. Ее даже в продаже пока нет. Тебе со скидкой сделаю.

– Мозги себе сделай. Со скидкой, – буркнул Сало. – Ну что, ответили?

Зяба покачал головой.

– Перестань дергаться. Вечно ты кипишуешь.

– Потому что знаю жизнь в натуре, а не как ты – в интернетах своих. Если через минуту ответа не будет, я сам приму решение, что делать… – И Сало посмотрел на Жанну, притихшей птичкой сидящую на краешке замызганного стула. Нехорошо посмотрел. Ей хотелось орать, но она лишь впилась ногтями в рыхлое дерево сиденья.

Мобильник на столе зазвонил. Зяба взял его, хотел ответить сам, но потом протянул телефон подельнику.

– Ага, – хмыкнул Сало, выслушав собеседника. – Понял. Что? Уверены? Ну, лады.

Нажав отбой, он поскреб небритую щеку.

– Приведи пацана.

Зяба метнулся за дверь. Жанна не смела шевельнуться, боясь спугнуть залетевшую нечаянным мотыльком надежду.

Рони ковылял, подталкиваемый Зябой. Жанна вытянула руки и привлекла мальчика к себе.

– Там его мать, – сказала она. – Она просто заберет его и уедет. Вы обещали.

Сало кивнул на выход. Жанна встала, держа горячую ладошку мальчика. Потрогала лоб – тоже горячий. Простудили ребенка… уроды! Или просто нервное. Бедный малыш!

Сало вывел их во двор.

– Рони, – Жанна нагнулась к уху мальчика, – там, на улице, в машине твоя мама. Сразу беги к ней. Не кричи. Беги быстро. Понял?

Рони вяло кивнул. Он уже не плакал. Сало отпер калитку. Подтолкнул Рони на выход. Тот постоял неуверенно, сделал шаг, другой и побежал. Неловко. Путаясь в ногах. Упал он или нет, Жанна уже не увидела. Калитка захлопнулась.

Сало пихнул ее в спину, она покорно пошла назад. На улице взревел мотор. Жанна наконец-то вдохнула всей грудью. Все это время она дышала даже не вполсилы – в полвздоха. И сейчас ее голова напоминала воздушный шарик с гелием, готовый улететь, если неосторожная рука выпустит веревочку из ослабевших пальцев.

Глава 14

Зяба сидел за столом и лениво ковырял вилкой в банке с тушенкой.

– Мы можем договориться, – быстро сказала Жанна. – Вы никого не убили. Пока. Просто разойдемся. Мы вас не видели…

– Захлопнись, – буркнул Сало.

– А где парень, с которым я была? Вы же обещали не трогать его!

– Увидишь, – усмехнулся Сало. – Вперед иди.

Ее погнали по коридору мимо комнаты, где держали Рони, мимо печки. Жанна уже представила, как ее отведут в лес и…

В предбаннике перед выходом в сарай Сало подтолкнул ее к стене:

– Залазь.

К стене и правда была приставлена невысокая лесенка, грубо сколоченная из круглых жердей. Сверху черной дырой виднелся квадратный лаз. Жанна полезла, неуверенно ставя ноги на отполированные годами перекладины.

– Задница ниче так, – причмокнул Зяба. – Слышь, Сало, а может?..

Она поспешила подняться, влезла наполовину в проем и замерла: здесь было темно. Но тут сзади кто-то больно ущипнул ее за бедро. Она взвизгнула и буквально взлетела на чердак. Пахло старым заплесневелым деревом, сеном и пылью. Она стояла на четвереньках, не смея двинуться дальше. В проеме показался Зяба, а следом появился и Сало, подсвечивая себе фонариком на телефоне. Жанна успела заметить скошенный низкий потолок, рассохшиеся доски, связку веников на веревке в углу. Но все это никак не отложилось в голове. Была только одна мысль – сейчас ее будут убивать. Или насиловать, а убивать потом. Или…

Сало толкнул ее в плечо, и она свалилась на пол, больно приложившись всем боком о дощатый пол, и от испуга и неожиданности пискнула.

– Не ссы. – Сало схватил ее за ноги и принялся быстро обматывать их скотчем.

Треск липкой ленты отозвался в ушах набатом, заглушив почти все другие звуки, в том числе и ноющий голос Зябы. Голову окутало ватным облаком, она попыталась отползти от того, что дергало ее за ноги, но лишь слабо возила локтями по доскам.

– Ну что ты, Сало, ни себе ни людям. Дал бы попользоваться, раз сам не можешь…

Раздался звук удара. Затем послышался вскрик. Это вернуло ей слух и зрение. Зяба распластался на полу. Сало обхватил Жанну и подтащил к столбу в центре чердака, подпирающему скат крыши. Там он так же ловко и быстро скрутил ей руки за спиной.

– Харэ валяться! Примотай девку к столбу, – приказал Сало, поднял телефон и посветил в лицо подельника.

С ворчанием Зяба поднялся. Присел рядом, в прыгающем свете фонарика Жанна увидела его лицо. Он смотрел на нее и улыбался. Потом подцепил ногтем край серебристого скотча, наклонился. Из его рта несло кариесом, и она поморщилась.

– Чего морду кривишь? – Он облапил и сильно сжал ей грудь.

– Руки убери! – прошипела она, задохнувшись от боли.

– Залепи ей варежку, – сказал Сало.

Зяба угукнул, приматывая ей руки к столбу.

– Скотч кончился, – удивился он, рассматривая пустой картонный цилиндр в руке.

– Плевать. Идем. Времени нет.

Руки Зябы полезли ей под футболку.

– Лучше бы ты к дантисту ходил, чем к маникюрше! – Она собрала остатки слюны в пересохшем рту и плюнула в него.

Резко и точно Зяба впечатал кулак ей в диафрагму. Она глухо вскрикнула и скорчилась, насколько ей позволили привязанные к столбу руки. Когда возможность дышать вернулась, Сало и Зяба уже скрылись в проеме. Люк закрылся, послышался лязг замка. Потом шаги и голоса затихли. Наступила та едкая тишина, которая иногда наваливается на человека ночью. Тишина, которая начинает мерно гудеть в ушах, превращаясь в набатный прибой. Чувство беспомощности лишило воли. Она мелко-мелко втягивала воздух сквозь сжатые зубы. Из глаза выкатилась слеза, потекла по щеке, щипля кожу. За ней выкатилась другая, повисла на подбородке, упала на грудь. Футболка так и осталась задранной. «Могло быть и хуже», – подумала она, но слезы не унимались, и она решила, что ничто не мешает ей сейчас вдоволь нареветься, и заплакала в голос.

Слезы очищают душу, но забивают нос. Это особенно неприятно, если руки связаны за спиной. Жанна потерлась щекой о плечо. Спина уже онемела, как и копчик, как и все остальное. Сзади послышался шорох. Там явно кто-то был. Осторожно она повела локтем и почувствовала, как он задел что-то явно живое.

– Ильяс? – неуверенно спросила она и чуть не заорала от радости. – Ты? Почему ты молчишь?

В ответ раздалось мычание. Понятно, на рот Камаева скотча хватило. Она вывернула голову