из её рук флакончик, помедлил несколько секунд, а затем сел в кресло, откинув голову на высокую спинку, и медленно выпил жидкость, остро пахнущую неведомыми травами. Мои глаза сами собой закрылись, и я погрузился в холодную чёрную ночь.

Вокруг простирались голые поля, пустынные дороги и обочины. Где-то вдали шёл человек в свитере с высоко поднятым воротом. Он докурил папиросу, потом натянул перчатки на заледеневшие руки.

Я увидел большой деревянный дом на краю деревни. В окне виднелось лицо… это ребёнок, маленькая девочка. Несмотря на лютый холод, она прижималась к оконному стеклу, изрисованному морозными узорами. Веки девочки были полузакрыты. Стояла мёртвая тишина. Вся семья давно спала.

Узкой дорогой меж полей брела босая женщина с длинными белыми волосами, одетая в белый балахон до пят.

— Кто она и куда идёт? — спросил я вслух.

Женщина в белом пробралась во двор дома, где жила девочка. Она легко открыла примёрзшую за ночь дверь и вошла в крытый загон. Из хлева вырвался клуб тёплого пара.

— Почему я не вижу лица этой женщины? — снова спросил я.

Маленькая девочка стояла беззвучно и неподвижно, будто окаменев, и шептала про себя: «Кто эта тётя? Зачем ей понадобилась наша лошадка?» Дама в белом подошла к лошади. Та не брыкалась, не фыркала, не пятилась.

Спокойной, уверенной рукой незнакомка погладила животное, потом положила руку на гриву лошади, чтобы дать ей привыкнуть к себе. Затем сняла со стены стойла уздечку и ловко взнуздала коня. Тот безропотно подчинялся, словно давным-давно знал женщину.

Держа лошадь в поводу, незнакомка вышла из конюшни. Девочка за окном в страхе смотрела на неё. От её дыхания наледь на окне растаяла. Было видно, что ребёнок плачет. Девочке было страшно, что её любимую лошадку уведут навсегда, но разбудить родителей она почему-то не смела. Страх сковал её уста молчанием.

— Не смей хандрить, дитя. Это тебе не идёт, — сказала женщина девочке, обернувшись к окну.

Девочка не расслышала слов беловолосой гостьи, она дрожала и утирала слёзы ручонкой.

Ночь прошла. Утром девочка играла и веселилась, забыв о ночном приключении. Наверное, она посчитала всё это страшным сном. Но тут отец сам заговорил о лошади. «Странно, — сказал он, — наш Пегас сегодня весь измазан в грязи, будто скакал по лесам и болотам».

Я лежал в кресле, запрокинув голову и уставившись в потолок. Пару раз попробовал шевельнуться, чтобы найти прохладный кусочек ткани. Меня бросало в жар, пот стекал по лбу и вискам. Ноги странно подёргивались, словно я бился в слабых судорогах. Носки туфель упирались всё в тот же мягкий облачный коврик.

Сердце билось в замедленном ритме. Мойра с таинственным видом сообщила мне на ухо, что это ещё не всё. Неведомая сила опять окунула меня в видение.

Вновь сгустилась ночь. Девочка смотрела через окно на женщину в белом одеянии. Ребёнок был поражён необычной красотой, ослепительно светлой кожей и снежно-белыми волосами той, что является без приглашения и уводит коня.

— К нашему Пегасу ночью приходит снежная фея, — сказала девочка матери наутро.

Но родители не обратили внимания на эти слова: малышка, конечно, выдумывает небылицы, как все дети.

Девочке было страшно, но интересно вновь и вновь видеть загадочную женщину — от неё веяло тайнами, она напоминала девочке героиню сказок, которые рассказывала ей мама на ночь.

И снова жёлто-серый Пегас, грациозно переступая копытами, выходил следом за дамой в белом. Ребёнок оказался перед выбором: бояться или заговорить. Второе победило, и девочка, надев сапожки и тулупчик, покинула тёплый дом.

— Стойте, стойте! — крикнула она и ухватилась за длинный белый рукав незнакомки. — Зачем вы берёте нашего коня? Скажите, а то я позову родителей!

Это был непростой разговор ребёнка со взрослым человеком, но для девочки он много значил.

— Кто-то всегда забирает то, что даёт тебе другой… — сверкая красно-огненными глазами, ответила женщина в белом.

Ночь была на удивление тёплой. Казалось, от зимы не осталось и следа. Незнакомка предложила малышке прогуляться по берегу реки, пообещав, что та вернётся домой целой и невредимой.

— Я не лгу тебе, дитя, ложь меня безумно раздражает! Доверься мне, прошу, и не огорчай меня отказом. С тобой всё будет хорошо, — сказала женщина в белом.

Девочка рассеянно слушала незнакомку.

— Я больше не приду к тебе во двор и не стану забирать твою лошадь! — сказала загадочная гостья.

— Обещаешь?

— Обещаю. Я лишь хотела выманить тебя на разговор.

Малышка ликовала. Теперь она смотрела на женщину доверчиво и с нетерпением ждала, что та хочет ей поведать.

— Ты сейчас маленькая и очень смешная, возможно, спустя годы ты забудешь нашу встречу, но я хочу тебе объяснить, что прихожу в твой двор не просто так. По солнцу и луне я иду, как бы сильно ни устала, чтобы предупредить людей об опасности. Знай, что со дня на день в твою деревню придёт холера.

Ничего не понимая, девочка быстро-быстро захлопала ресницами.

— Послушай, дитя моё, холера — это страшная болезнь, которая может уничтожить вашу прекрасную деревню. Меня мучит совесть, я не знаю, что сделать, чтобы помочь всем жителям, спасти их… Ты, маленькая земная прелесть, и твои родители выживут, по крайней мере, я этого добиваюсь. Но для этого вам нужно уехать отсюда. Скажи родителям, что соскучилась по старшей сестре и хочешь навестить её, только так ты спасёшься от смерти.

— Вы говорите правду? — робко спросила девочка. — Это не шутки?

— Чистая правда, Сарра. Сделаешь, как я тебя прошу?

— Да, — послушно кивнула та.

Судьба, а, скорее всего, Сарра столкнулась именно с ней в обличии таинственной дамы в белом, заставила девочку плясать под свою дудку, тем самым спасая жизнь и ей, и её семье. Удивительно, что судьбе ничего не стоит разгадать человека, просто заглянув в его глаза и душу.

Кажется, я начинал пробуждаться, и это касалось не сна. Картинка в моей голове сменилась новой. Я увидел свою собственную квартиру. Лили ужинает в одиночестве, много пьёт и уже сильно захмелела.

Боже, я совсем забыл! Ведь мы договорились пойти в ресторан. Я сам предложил это и пообещал, что заеду за ней точно в назначенное время, но мои нелепые планы испортили ей романтический вечер. Неудивительно, что моя бедная девочка так расстроилась.

Я видел, как Лили, сидя за столом, разговаривает сама с собой. Она покатывалась со смеху над своим откровенным несчастьем и отпускала дурацкие шуточки в мой адрес. В моменты, когда она разочаровывалась во мне, я чувствовал себя полным дураком, от страха потерять любимую меня охватывала паника.

Ковыряя вилкой пирожное, Лили пыталась припомнить, сколько раз за