Фотографию он отдал Ксюше, сунул в рот сигарету, щелкнул зажигалкой – и прикурил и ей подсветил.

– Ну как, похож на бандита? – спросил он.

– Видно, что сильная личность. Взгляд волевой… А то, что бандит… Они, вообще, как бандиты распознаются? Если у мужчины мужественная внешность, значит, бандит? Остальные тогда что, лохи?.. У тебя тоже мужественная внешность. Так что теперь, в бандиты тебя записывать?

– Не, в бандиты я не пойду! – усмехнулся Тема. – А ведь чуть киллером не стал… Спасибо тебе, что вовремя вразумила!

Ксюша вернула ему фотографию. Но Тема не стал вкладывать ее в карман. Он же не собирается убивать этого Ежа… Фотографию он порвал, клочки выбросил в окно.

– А ты знаешь, Джин компенсацию нам за моральный и физический ущерб выплатил, – усмехнулся Тема. – Выплатил двадцать тысяч долларов в качестве аванса. Обещал пятьдесят, пожадничал. Да нам и двадцати тысяч хватит, чтобы начать новую жизнь…

– Какую новую жизнь?

– А как прежде нам уже не жить. Пока существует Джин, в Москве нам жить возбраняется… В Сургут поедем, в Сибирь, нефть добывать. А что, денег заработаем, лет через пять вернемся, дело свое откроем. А Джина к этому времени убьют или посадят… Ну, посадят вряд ли. Наша милиция этого не допустит. А вот убить – убьют, свои же и убьют. Может, тот же Еж его уничтожит. И поделом… Ну что, едем в Сибирь?

– С тобой хоть на край света, – прижалась к нему Ксюша. – Хоть сейчас на вокзал…

– Да нет, сейчас не надо. Мне с Ванькой нужно созвониться, чтобы почву подготовил. Да и отдохнуть надо…

– Как скажешь, дорогой…

Уж кто-то, а она нуждалась в отдыхе. Вид у нее крайне усталый. И спать ей охота, сил нет. Ксюша положила голову ему на плечо, он нежно обнял ее за плечи. Она поерзала немного, устраиваясь поудобней, закрыла глаза. И скоро засопела… Пусть спит…

Частник подвез их прямо к дому дяди Леши. Время позднее. И ничего удивительного, что в окнах нет света. Тема расплатился с водителем. А Ксюша отблагодарила его теплым словом. Что ни говори, а этот мужик здорово им помог.

Дом у дяди Леши не ахти. Бревенчатая изба с потемневшей от времени крышей. Но сруб стоит на бетонном фундаменте, стены изнутри оштукатурены, оклеены обоями. Мебель старая, еще из пятидесятых годов. Ну, на хоромы они с Ксюшей и не рассчитывали.

Тема постучал в дверь. И тут же услышал лай собаки.

– Леший, не бузи! – крикнул он.

Вместо лая послышалось радостное повизгивание. Пес узнал его. Дядю зовут Леша, а собака у него – Леший. Занятный каламбур. Только вот пес был в наличии, а дядя куда-то пропал. Сколько ни стучал Тема, дверь ему никто не открывал.

Дядя любил выпить. Может, спит себе мертвым сном, потому ни черта не слышит. А может, в деревню подался. С женой дядя Леша развелся, но мужской-то интерес остался. Может, нашел какую-нибудь вдовушку да бочок ей сейчас греет. Но если дяди дома нет, то должен остаться ключ. Он его всегда прячет, когда уходит. Чтобы в дороге случайно не потерять. А где находится тайничок, Тема знал.

Ключ лежал на месте. И Тема смог проникнуть в дом. Ксюша прилегла на тахту, свернулась калачиком.

– Погоди, я сейчас постель разберу!

У дяди Леши в избе он чувствовал себя, как дома. Мало того, у него даже комната своя была. Кровать железная, скрипучая, но с Ксюшей вдвоем они помещаются запросто. Раздолья, правда, нет, зато перина мягкая, пуховая.

В шкафу он нашел чистое белье. Что ни говори, а хозяйство дядя Леша держит в исправности. Ему бы еще бабу хорошую, вообще было бы здорово. Может, найдет он свою судьбу. Не такой уж он и старый, сорок пять лет недавно стукнуло. Самая жизнь начинается. И у Темы тоже начинается новая жизнь. Пусть ему будет трудно, зато Ксюша всегда будет рядом с ним. А Джина они забудут, как кошмарный сон…

Ксюша уже спала. Тема взял ее на руки, перенес на кровать – утопил в перине, накрыл одеялом. Было забавно наблюдать, как она прячет в нем носик. И вообще, она забавная, как тот ежик. И при этом мягкая и пушистая, как зайчик…

Ксюше приснился страшный сон. Отчего она и проснулась. Открыла глаза и увидела себя в объятиях мужчины. Это Евгений. Какой ужас!

Она вскочила с кровати, бросилась к двери. Может, дом не охраняется, тогда она сможет удрать…

– Ты куда? – услышала она за спиной знакомый голос.

Она остановилась, облегченно вздохнула. Никакой это не Джин. Это Тема. Любимый, родной. И находится она в доме его дяди.

– Да водички захотелось.

– Ты хотя бы оделась.

– Ах, да!

Только сейчас она поняла, что на ней только трусики.

Тема догадался прихватить с собой кое-что из ее вещей. И сейчас она с удовольствием облачилась в свой любимый спортивный костюм, зашнуровала кроссовки.

– Ты как на войну собираешься, – заметил Тема. – Спать ложись, рано еще…

За окнами уже давно утро. А на часах половина девятого. И совсем не рано.

– Завтрак надо приготовить, – сказала она.

– Это дело, – согласился Тема. – Это я люблю… Тебя, правда, люблю больше. А ну иди сюда, я тебя съем!

– Не ешь меня, добрый молодец! Я тебе еще пригожусь!.. А дядя твой уже вернулся?

– Да нет. В дверь ночью никто не ломился, значит, нет никого. И где ж его черти носят?

– Где-нибудь да носят… Ничего, если я без него похозяйничаю?

– Да он тебе только спасибо скажет.

Ксюша всю жизнь прожила в городе. Но ей казалось, что она создана для деревенской жизни. Во всяком случае, она запросто, без брезгливости зашла в курятник, одолжила у кур несколько яиц. Могла бы и корову подоить. Теоретически она знала, как это делается. Но у дяди Леши не было коров. Зато в холодильнике обнаружилась наполовину полная трехлитровая банка простокваши. И даже кусок полукопченой колбасы. Ну вот, яичница уже, считай, готова. Хлеб в хлебнице. Немного черствый, но есть можно.

В доме была русская печь, но разводить в ней огонь Ксюша не собиралась. Для готовки вполне хватало двухконфорочной плиты. И газ в баллоне был…

Когда все было готово, она позвала Тему. Он появился во всеоружии – в прямом смысле этого слова. Чем-то он был похож на разбойника с большой дороги. В руках охотничье ружье, с плеча свисает патронташ, за поясом пистолет… Этого разбойника она любила. А всех других – ненавидела. Будь прокляты эти бандиты!..

– Узнаешь? – спросил он, показывая на ружье.

– Ружье как ружье, – пожала она плечами.

– С него все и началось, помнишь? Ничего бы не было, если бы мы не пошли тогда гулять, если бы я не выстрелил в эту чертову утку…