оставит ее в покое? Но ничего не происходило. Совсем ничего. Он просто замер рядом с ней, свернувшейся клубочком, на кровати. Смотрел ли он на нее или, может, проверял сообщения в телефоне? Она не знала. Не знала она и как долго это продлилось. По ощущениям, целую вечность. Целую вечность он сидел рядом с ней и молчал, думая, что она спит.

Вскоре, матрас приподнял ее выше, лишившись лишнего веса на своем крае. Лив хотела было выдать себя, попросить его не уходить, просто выслушать ее, но в этот момент ее грубо укутали в одеяло с двух сторон. Лив дернулась, но ее надежно завернули в кокон и подняли на руки.

Она открыла глаза. Из всего тела в плен не угодило только ее лицо. Она молча наблюдала снизу-вверх за сосредоточенным лицом Пламеня, который нес ее куда-то и смотрел прямо перед собой. Вскоре, он распахнул с ноги двери ее комнаты и не очень аккуратно кинул ее на кровать.

Лив забарахталась, пытаясь освободиться из плена и сесть, а Август отошел от ее кровати и остановился в ногах, скрестив руки на груди.

— Знаешь, кто ты? — Полушепотом заговорил он. К тому времени Лив уже справилась с одеялом и уселась на кровати, стыдливо обняв колени. И чем она только думала?

— Кто? — Хрипло спросила она и откашлялась. Голова все еще кружилась, во рту было не очень. Наверное, и пахло, как от помойки.

— Ты самая большая заноза в моей заднице, — Лив обиженно нахмурилась, а Август вдруг сделал рывок в ее сторону и накрыл пальцем морщинку меж ее бровей, одним движением смахивая это напряжение с ее лица. От этого обжигающего тепла ее пробрала дрожь, путая мысли. — Напилась до такой степени, что перепутала свою комнату с моей?

— Просто мои наушники сломались, — пробурчала она, вновь надувшись.

— И ты решила снова украсть мои? — Август продолжал возвышаться над ней, заставляя ее чувствовать себя маленькой провинившейся девочкой.

— Да, — буркнула она, краем глаза заметив, что уголок его рта слегка приподнялся.

— Тогда я вынужден сдать тебя властям, маленькая ты клептоманка, — Лив наконец подняла на него взгляд. Его губы были слегка сжаты, а ей так хотелось, чтобы он снова улыбнулся ей. Своей дурацкой широкой улыбкой.

— Ты много работал, — она больше не опускала головы, позволяя ему прожигать себя этими необычными раскосыми глазами. — Может, устроишь себе выходной и отдохнешь немного? Все-таки, мои тренировки — это твоя ответственность.

— С чего бы? — Фыркнул он.

— Жребий. Забыл? Ты не можешь отказываться от него, — Лив слабо улыбнулась, чувствуя на своем лице согревающее тепло. А Август нахмурился и покачал головой.

— Ну что за глупая блондинка. Так и не нашла чувство самосохранения? Может, объявление в газете разместим? — Август резко отвернулся от нее и подошел к двери, отворив ее. — Дам тебе подсказку, пока не нашлось. Держись от меня подальше, Оливия.

Спасибо текиле и ее увлекательным выходкам, но Лив вдруг стало невыносимо от мысли, что он опять уйдет и останется совсем один. Один посреди большого города с подгоревшим бутербродом в руках. И она уже не сможет перекидываться с ним колкостями.

— А если я не хочу? — Отчаянно бросила она ему вслед. Август остановился и обернулся, окинув ее задумчивым взглядом. Не только его тело, его взгляд прожигал ее изнутри.

— Ты же понимаешь, что делаешь сейчас, верно? — Как-то приглушенно спросил он, зажмурившись и сдавив переносицу двумя пальцами. — Если да — остановись. Пока не поздно. Потому что ничего хорошего ты этим не добьешься.

А после он ушел, не дав ей возможности ответить. Лив продолжала смотреть на закрытую дверь вдруг прояснившимся взглядом.

Да, она понимала.

И до этого момента ей не хватало всего одного взгляда в его лицо, чтобы понять, что «поздно» для нее уже наступило.

Глава 7. Тени прошлого

Проснувшись этим утром Лив почувствовала себя совершенно другим, незнакомым ей доселе, человеком. И дело было не в том, что голова раскалывалась на части, а во рту, казалось, не осталось и капли влаги. Не в том, что ее нос уткнулся в странную, слишком грубую для пододеяльника, материю. И даже не в том, что ее не покидало ощущение, будто она зашла по жизни не в ту дверь.

Впервые за всю свою насыщенную жизнь она ощутила бабочек в животе. Не легкую симпатию, не ту неконтролируемую страсть к кому-то, которая гасла едва вспыхнув, а именно бабочек. Как в книгах.

И эти твари жрали ее изнутри.

Нашарив рукой подушку, Лив швырнула ее себе на лицо и приглушенно застонала. Ну почему не Стив, который ухлестывал за ней всю старшую школу? Красавчик, воспитанный, помогал ей с домашкой. И его мама души в ней не чаяла, угощая самыми вкусными пирогами в ее жизни. Почему не Марк, с которым она хоть сейчас готова была отправиться на край света? С которым она прошла и огонь, и воду. Да даже тот же Нико, симпатия которого к ней была очевидна! Все ведь любят супергероев, да еще и таких симпатичных. В таких трудно не влюбиться.

— Так какого черта? — Приглушенно пробубнила она в подушку.

Грубиян с тяжелым грузом на душе. Настолько тяжелым, что и втроем не унести. Да еще и горячий, как чертово жерло вулкана. До него не дотронуться, до него не достучаться. С ним не пройтись по улице держась за ручки и поедая мороженное, как все нормальные люди. То, чего так настойчиво требовали бабочки, жаля ее изнутри, было невозможно. Просто невозможно. Тогда почему она так зациклилась на нем?

«Не было никакого жребия, с чего ты это взяла? Август вызвался сам.»

Почему?

Он то притягивал ее к себе, жарко и опасно, то отталкивал, отдалялся. То преследовал, то убегал. Улыбался, а уже через мгновение хмурился и злился.

Отшвырнув подушку, мешающую ей дышать, Лив резко села. Голова раскалывалась. А под ладонями неприятно кололась грубая ткань. Опустив взгляд, Лив почувствовала, как горят щеки, припоминая события прошлой ночи. Она сидела на одеяле Августа, которое вчера он так и не забрал.

Телефон нашелся в складках простыни. Лив долго пялилась на экран, пытаясь собраться с мыслями. Дважды она прятала его под подушку, затем снова беря в руки. Ей не стоило этого делать. Лучше прекратить это сразу, пока на самом деле не стало слишком поздно, ведь ни к чему хорошему это не приведет. Тупик. Вот что ждало ее там, куда так отчаянно хотелось.

«Твое одеяло у меня. Можем обсудить детали выкупа»