Хотя, теперь Магнусу казалось, что в этом мире возможно всё, раз он столько лет не мог разглядеть в Кэтрионе её настоящей сущности.

В этом нужно разобраться отдельно, а пока…

Завтра совет Старших Стражей. И, чтобы поступок Кэтрионы не помешал ему занять место магистра, он должен быть беспристрастным и жёстким. Рошер, разумеется, не станет утаивать ничего, в его интересах очернить Магнуса. А если печать у Кэтрионы, и она отдала её в Ашуман, или только собирается отдать, то всё это выглядит очень плохо.

И он, как аладир, как командор крыла Сов, должен отдать распоряжение — найти и обезвредить шпионку любой ценой. А если не удастся этого сделать, то уничтожить. Но где-то внутри него, в той части его души, которая была скрыта забвением, оставалось что-то, противящееся этому.

Впервые за все эти годы Магнус стоял перед таким непростым выбором. И этот выбор жёг его душу калёным железом. Ярость, обида и бессилие смешались внутри и сплелись в тугой узел.

Он оттолкнулся от парапета и направился вниз по лестнице в Малый Двор, туда, где находились покои аладиров и магистра. Но, не дойдя до своей комнаты, остановился на гранитных ступенях и, повинуясь какому-то внутреннему голосу, направился туда, где у стены перед широкой двустворчатой дверью покоев магистра дремал один из послушников.

Магнус тихо отворил дверь, так что послушник даже не проснулся, и вошёл в покои магистра. Окно было приоткрыто, но воздух в комнате всё равно казался спёртым, словно пропитался предчувствием смерти. А ещё — запахами трав и бальзамов Адды. Дёгтем, камфарой, кедровой смолой…

И этот тяжёлый дух, и приглушённый сиреневый свет, идущий от небольшого светильника в углу, придавали комнате угнетающий вид.

Магнус не встречался с магистром несколько дней и, увидев его, лежащего на кровати, едва узнал, так сильно истончились его руки и заострились черты лица. Магистр не спал и, взглянув на полуночного гостя, шевельнул пальцами, указывая на место рядом с собой. И Магнус подошёл, приложил ладонь к плечу в приветствии и опустился на край кровати.

— Это хорошо, что ты пришёл, — произнёс магистр тихо, — моё время настало. Скоро я уйду, но прежде хотел бы облегчить свою душу.

— Может, позвать духовника?

— Нет, не нужно. То, что я хочу рассказать, не под силу понять духовнику, а что делать с этим дальше, ты будешь решать. Потому что, когда я уйду, ты должен будешь сделать кое-что, — магистр замолчал, дважды тяжело вдохнул и продолжил: — Чтобы Ирдион остался стоять на своём месте… нужно кое-что сделать.

— И что я должен буду сделать? — спросил Магнус тихо.

— Ты поймёшь, когда я всё расскажу. Дай мне попить вон из той чаши. Проклятая боль терзает меня постоянно, а это варево Адды хоть немного, но помогает.

Магнус поднёс чашу к губам магистра, смотрел, как тот пьёт мелкими глотками, и вдруг подумал, что сегодняшняя ночь преподнесёт ему ещё один сюрприз. Сначала Зефери Текла, потом Ребекка, Рошер и Эрионн, а теперь ещё и магистр… Воистину это ночь откровений!

— Ты помнишь тот год, когда король Рэндольф пригласил меня к себе, чтобы обсудить изменения в Канон? — спросил магистр, глядя куда-то в потолок. — Он собрал Старшие дома, магистров и главу Храма, и нас он тоже позвал, чтобы это обсудить. Любовь сделала нашего короля глупцом! Ради любви он хотел попрать тысячелетние законы и стереть границы между прайдами и людьми. Ты помнишь, что он хотел взять в жёны девушку из прайда Реки?

— Да… помню. Я ездил в Астфолл с Борном, чтобы убедить Ланса Ингрэма отказать королю, — пробормотал Магнус, стараясь придать своему голосу безразличие.

— Да, точно. Это же был ты. Моя память уже слаба… Так вот, этого нельзя было допустить. Этого брака и тех послаблений в Канон. В мире бы поселился хаос. Люди не ведают, что творят, и без всяких Источников. Что будет, если им дать настоящую силу? — магистр чуть приподнялся на локтях и подтянул повыше подушку. — Но когда Ланс Ингрэм отказал нам, я стал искать союзников в других прайдах.

— В других? Но… все же отказались вмешиваться в дела короля и прайда Реки?

— Помнишь, в тот год я уплыл в Балейру? — спросил магистр, глядя Магнусу прямо в глаза.

— Да. Помню. И, вроде бы, именно это помогло, магия фрэй. Да?

— Нет. Фрэйи тут вовсе не при чём. В тот год я не был в Балейре. Я искал союзников совсем в другом месте, — магистр распрямил исхудавшие пальцы и посмотрел на них так, словно сожалел.

— В каком?

— В Ашумане.

— И нашёл? — шрам на лице Магнуса снова ожил, и он потёр его рукой.

— Да. Но не совсем так, как планировал.

Магистр откинулся на подушки и долго лежал молча, глядя в потолок, но Магнус его не торопил. Сейчас он понимал, как нелегко даются признания в том, о чём сожалеешь.

— Думаю, нужно начать с самого начала. С того, как ко мне приехал князь Сиверт и рассказал, что происходит с королём. О том, что тот решил жениться, нарушив Канон, и что джарт Ингрэм всячески ему в этом потакает. Дочь Сиверта была помолвлена с королём, и понятно, что князь не хотел лишиться этой возможности. Увидеть свою дочь на троне подле короля, это был предел мечтаний Сиверта. И я его не виню… Но это именно он заронил в мою душу чёрное зерно, из которого выросло то… что выросло. Я должен признаться… Не то, что людям станет доступна магия Источников, волновало меня на самом деле. Нет. Я думал о том, что сказал Сиверт. А он сказал, что если ничего не сделать, то именно моё имя в летописях будет связано с падением Ордена. Ведь в нас не станет никакого смысла, если люди смогут делать то же, что и любой айяарр. И случится это очень быстро, потому что у короля далеко идущие планы. Королю нравилась жизнь в прайдах, и он хотел многое принести оттуда в мир людей. И в чём тогда осталась бы роль Ордена? Ловить тех, кто торгует поддельными амулетами? С этим справится и Тайная стража…

Магистр снова замолчал, и тишина в покоях была такой густой, что Магнус услышал даже, как где-то за окном почти бесшумно приземлилась большая птица. Очевидно, филин, что живёт на башне, вышел на ночную охоту.

— Я послал Борна в Астфолл, хотел убедить этого безумца Ингрэма отказать королю. Но дела в прайде Реки шли не очень, их Источник иссякал, и они искали способ создать новый. Им нужна была новая кровь… — магистр взглянул на Магнуса и продолжил чуть тише: — А знаешь ли ты, для чего Ланс Ингрэм так хотел женить свою дочь на короле?

— Я не сильно интересовался их делами на тот момент, — ответил Магнус неопределённо.

— Из-за людей. Люди — вот он новый Источник. Прайды так долго не замечали того, как люди разъедают их мир, и только когда Источники начали гибнуть один за другим, стало ясно, что с этим надо что-то делать. Вот Ланс Ингрэм и решил воспользоваться этой женитьбой, чтобы повлиять на мир людей. Получить власть и начать использовать их в своих целях. Он хотел былого величия для своего прайда… Он сказал, что если человеческий трон займут потомки айяарров, то можно будет изменить мир людей в такую сторону, какую нужно прайдам. И некоторые прайды из Большого круга уже пошли этим путём. Адемары из Тавирры, например… И не только.