— Возле Универмага.

— Я недалеко. Отправь геолокацию.

— Ты приедешь?

Быть нужным кому-то в таком бытовом и примитивном плане для меня рудиментарная функция, но начинаю двигаться раньше, чем отвечаю:

— Да.

Возвращаясь к двери, отправляю недокуренную сигарету в урну и притормаживаю.

— Хорошо… — выдыхает Маша с облегчением. — У меня новая машина, я боюсь что-нибудь в ней сломать…

— Поздравляю с приобретением, — отвечаю.

Маша смеется. Я тоже улыбаюсь.

Пожалуй, с таким удовольствием я дарил подарки только своей матери, а удовольствие от того, чтобы их получать — для меня такая же рудиментарная функция, как и быть полезным там, где справился бы эвакуатор.

— Спасибо… — слышу в трубке.

— Скоро буду, — сбрасываю вызов.

Зайдя в ресторан, возвращаюсь к Луговому, который нейтрально за мной наблюдает.

Ехать с водителем сейчас мне не хочется, поэтому, подойдя к столу, прошу:

— Одолжи мне свою машину. Верну примерно через час.

— Да хоть на совсем забирай, — двигает ко мне ключи, интересуясь. — Срочные дела?

— Да, есть дело.

— Любишь ты без дела не сидеть, — усмехается.

Забрав ключи, ухожу, не оставив ему возможности задавать еще какие-то вопросы. Геолокация Маши падает на телефон еще до того, как покидаю ресторан.

Ситуация на дорогах действительно близкая к коллапсу. Если в городе и работает техника, то явно не в центре, но дорожный просвет позаимствованного у Лугового “Ровера” позволяет чувствовать себя увереннее большинства попутных авто раз в пятьдесят.

Перекручивая колесами снег, добираюсь до Универмага и огибаю его, следуя указаниям навигатора, который приводит на маленькую тесную парковку за старым зданием. Там всего одна машина, и она косо смотрит на дорогу, почти ее перегородив.

Загнав “Ровер” на парковку в трех метрах от застрявшего “Мерседеса”, выхожу из салона, поднимая воротник пальто.

Ноги вязнут в снегу, пока по очереди осматриваю передние колеса, огибая белый капот.

— Ты действительно сегодня не думала? — спрашиваю, присев на корточки у правого колеса.

— Я просто не ожидала, что здесь будет такая задница, — поясняет Маша.

— Как ты вообще смогла сюда заехать? — повернув голову, поднимаю на нее глаза. — Ты слышала про клиренс?

— Я обязательно про него почитаю.

Скольжу глазами вверх по ее ногам в высоких черных сапогах и по краю строгой костюмной юбки, которая выглядывает из-под короткого пальто. Волосы спрятаны под ним и под вязаной шапкой, но песочно-белые пряди все равно обрамляют раскрасневшееся от мороза лицо.

— Положи это, — киваю на маленькую автоматическую лопату, которую держит в руках. — У тебя какая-то встреча? — предполагаю, учитывая деловой стиль ее одежды.

Воткнув лопату в снег, дует на свои руки, отвечая:

— Да, с моим партнером.

— Кто он? — интересуюсь, вставая.

Меня безмерно радует, что, проводив это движение взглядом снизу вверх, Мария Новикова не шарахается, как делала обычно. Посмотрев в мое лицо своими кристально-голубыми глазами, говорит:

— Это она.

— Она? — отряхнув руки, двигаюсь к ней.

Маша прижимается спиной к двери машины, наблюдая за мной с кошачьей пристальностью.

— Да. Мой партнер — женщина, — поднимает подбородок, когда нависаю над ней, упершись ладонью в крышу машины.

Вдохнув аромат женских духов, рассматриваю стрелки из подкрашенных черной тушью ресниц. Смотрю на мягкие полные губы, говоря:

— Я могу тебя отвезти. Оставишь машину здесь, сегодня на ней вообще выезжать не стоило.

— Я ее не брошу. Это подарок.

— С ней ничего не случится.

— Я не хочу оставлять ее здесь.

Голубые глаза кружат по моему лицу.

Не двигаясь, жду, сам не знаю, чего. Возможно, того, что она дотронется до меня первая. После того, как два дня назад я кончил на ее прекрасное лицо, наше общение стало в разы более неформальным.

Ее минет можно назвать очень неуверенным. Я бы сказал, что он был никудышным. Настолько, что пришлось помочь. В любом другом случае свой оргазм я посчитал бы благотворительностью, но не ритм и механика определяют ситуацию, когда дело касается конкретно этой женщины, а кое-что другое. Что-то другое. Я бы мог придумать этому название, но, в отличии от Маши, с ней я ни о чем не думаю.

Она так хотела увидеть мой оргазм, что начала нервничать. Заглядывала в мои глаза с такой неуверенностью, пока сосала член, будто думала, что я вот-вот попрошу ее остановиться. Для того, чтобы подобное сделать, мне нужно было бы хотеть ее в пятьдесят раз меньше.

Я даже не пытался расширить программу вечера и поменять нас местами. Если мы поменяемся местами, терпения мне понадобится, твою мать, выше крыши. Гораздо больше, чем чтобы позволить ей касаться меня без последствий.

Маша подносит к губам сжатый кулак и снова дует. Глядя мне в глаза, опускает руку и, отодвинув край моего свитера на животе, пробирается под ткань.

— Пффф… — вздрагиваю, когда к животу прижимается ледяная ладонь.

— Все время забываю перчатки, — сообщает, глядя на меня из-под ресниц.

— Черт… — смеюсь, опустив вниз глаза.

Посмотрев на Машу, со свистом выдыхаю через нос.

Уголки полных губ ползут вверх, пока замерзшая кожа тянет тепло из моей.

Блять, как я хочу ее поцеловать. В ней нет никакой агрессии, она настолько податливое и мягкое существо, что это должно гасить агрессию других, но, вопреки всему, все вышло наоборот.

Я не знал, что мягкость и податливость могут быть такими притягательными, пока не встретил эту женщину.

У нее явная склонность к риску и случайному успеху, кажется, это называется авантюризмом. Это тоже привлекает. Возможно, потому такой подход к успеху хреново укладывается в моей голове, как и то, что ее можно ударить…

Я не знаю, чего хочу больше. Убить ее бывшего мужа-ублюдка или выебать его бейсбольной битой.

Вынув руку из-под моего свитера, задевает костяшками пальцев ширинку, затем берется за отворот моего пальто и тянет на себя.

Склоняю голову, терпеливо ожидая, что будет дальше.

Сам факт этих манипуляций со стороны Маши настолько непривычный и неожиданный, что этого хватает, чтобы кровь быстрым всплеском омыла член.

Вытянув шею, Маша прижимается своими губами к моим, и поскольку игры со “связанными руками” не объявлялись открытыми, сжимаю свободной ее плечи, притягивая к себе.

Вжавшись в меня, она обнимает мою талию.

Это самый тесный взаимный контакт наших тел с момента первой встречи, и чтобы до него дозреть, ей потребовалось двое суток с нашей последней встречи. Двое суток с тех пор, как она сделала мне минет, а потом предложила выпить чая, так боясь, что я решу поменять нас местами.

Я не беру инициативу в этом поцелуе. Умышленно и скотски, ведь знаю — Маша привыкла к тому, что обычно инициатива за мной. Я мужчина, и я могу понять, когда