берегов которой так вольготно бегал в далеком детстве. Частенько он ночевал на берегу Реки, слушая ее мерное журчание и пение природы вокруг. В этом месте всегда щемило сердце и снились сны о доме.

Похоже, Заячья Маска надолго задумался, потому что его пленник за это время успел немного потоптаться на ногах, присел на корточки, а потом и вовсе уселся на каменную тропу и вздохнул.

— Вставай, — Посланник даже не обернулся.

— Мне нужно немного отдохнуть. Ноги отваливаются.

— Пять минут.

Заячья Маска продолжил разглядывать пейзаж. Теперь его мысли были не столь радужны. Он должен связаться с Хозяином Леса и доложить о поимке чужака. С другой стороны, Лес и его соглядатаи уже доложили обо всем сами, и этот отчет будет выглядеть нелепой попыткой оправдаться. Пускай все остается как есть, решил Заячья Маска, он явится к Владыке сразу с обоими беглецами.

— Мы сейчас идем за Женей? — негромко спросил Сашка.

— Да.

— Это хорошо, — он с облегчением выдохнул.

— Ее ждет более суровое наказание, чем тебя.

Саша какое-то время молчал.

— Ну, я хотя бы увижу ее перед тем, как… все кончится, — он, несомненно, надеялся убежать с ней вдвоем.

— И что тебе это даст? — зачем-то спросил Заячья Маска.

— Мне станет спокойнее. Я пойму, что не один в этом безумном мире.

У Лесного Посланника дернулся уголок рта.

— Идем, хватит сидеть.

Дорогой Заячья Маска разогнал синих светлячков. Когда они поднялись выше в небо и улетели, оставляя за собой едва заметный синий след, он посмотрел им вслед. Последние слова Саши эхом отдавались в его ушах.

Женю швырнули на холодный, влажный пол пещеры. Она тихонько заскулила. Все тело болело. Сначала ее волокли за волосы, нещадно выдирая их и причиняя боль до потемнения в глазах. А потом перехватили за капюшон толстовки. Она не знала сколько времени длилась эта пытка, однако болото сменилось редким лесом, а то в свою очередь перешло в темную пещеру.

Мучитель грозно навис над ней. В темноте сияли выбеленные временем кости лошадиного черепа. Еще на болоте Женя поняла, что ее схватил Владыка Леса.

Красные огоньки внимательно разглядывали ее через пустые глазницы. Затем Лесоцарь выпрямился и навис над ней огромной горой.

— Ты разочаровала меня, Женя, — промолвил он.

— Иди ты… — обессилено прошептала она.

— Лес тебя накажет.

Женя вспомнила маму. Ее фигуру на кухне, а затем расслабленное лицо с легкой улыбкой во время чтения. Вспомнила, как они иногда вместе смотрели сериалы на стареньком ноутбуке, сидя рядышком на диване и попивая только что сваренный какао. Рот наполнил вкус маминой шарлотки. Слишком сладкой, с опавшим бисквитом, но такой вкусной.

Женя заплакала.

— Я хочу домой.

— Ты сама пришла в Лес. Ты хотела забвения, и Лес готов тебе его дать, — сказал Лесоцарь. — Ты не можешь отказаться от этого дара.

— Я еще не получила Имя, — девушка осторожно села, ощущая каждую гематому на своем теле.

— Это не имеет значения, — Хозяин Леса отошел от нее и теперь разглядывал ее издалека, слегка постукивая по земле своим рябиновым посохом. Женя догадалась, что он творит какое-то заклинание. — Лес не отпустит тебя. И вскоре дарует Имя.

— Не хочу!

Лесоцарь проигнорировал ее. Он отправился куда-то вглубь пещеры и напоследок, уже из темноты бросил:

— Наречения ты будешь ждать здесь.

А после он исчез.

На улице, в темноте ночи, зашуршал дождем лес. Женя осторожно поползла на этот звук. Выход из пещеры, оказывается, был совсем рядом, буквально руку протянуть. Но, когда она попыталась выбраться наружу, трава, росшая у входа, зашипела на нее бешеной кошкой и вздыбилась волной. «Ясно», — Женя откинулась назад.

Какое-то время она так и сидела, ни о чем не думая и слушая шум дождя. Затем встала и отправилась обследовать пещеру. Она оказалась не такой большой, как подумалось вначале. Всего пять шагов от одной стены до другой. В глубину — семь шагов. Женя так и не нашла, куда ушел Лесоцарь, но зато обнаружила в конце пещеры небольшую нишу, где на аккуратном деревянном подносе стояла тарелка с наваристым супом. Жене не хотелось думать о том, из чего сварен этот суп, и не хотелось изображать оскорбленную гордость, отказываясь от подачки Хозяина Леса.

С удовольствием поглотив теплую пищу, девушка уселась обратно на пол пещеры. Голодавший пару дней желудок отозвался на еду острой резью. Женя знала, что она скоро пройдет, стоит лишь немного подождать. Главное, чтобы не вырвало. Как и любой подросток, она частенько забывала поесть и знала, что значит получить впервые за день частичку пищи.

Сверкнула молния, озарив пещеру мертвенным бело-голубым светом. Женя вспомнила про Сашку. Подумала о том, где же он сейчас. Мысленно она не переставала корить его за то, что он пришел в это жуткое место следом за ней. Но вместе с тем было приятно, что он не забыл про нее.

«А ведь мы так давно знакомы», — внезапно подумалось ей.

Он пришел в их класс в последний год начальной школы. Родители Сани зарабатывали вахтовым методом, и им часто приходилось оставлять сына с дедом в деревне. Так и получилось, что в детский сад и первые три класса он ходил в сельской местности. Они с Женей жили через два двора и в детстве она периодически видела его на детских площадках, когда Сашкины родители забирали его от деда и ненадолго привозили в городскую квартиру.

Потом у родителей Сани случились какие-то проблемы с работой. Они вернулись в город и пару месяцев жили на остатки денег, сына в то время они оставили в деревне с дедом — все-таки там воля и проблем с едой нет, а тут самим бы протянуть. В конце концов отец Саши выбил себе место на местном деревообрабатывающем предприятии, а мать устроилась поваром в столовую при детском саду. Было решено забрать ребенка в город и перевести в местную школу. Дед Саши да и сам ребенок сопротивлялись такому решению — им было интересно вдвоем. Но мать была женщиной властной, громкой, и с ее решениями все считались.

Женя помнила, как Саша впервые вошел в их класс. Одетый в новенький костюм с аккуратно выглаженной белой рубашкой, в руках он сжимах старый полотняный охотничий портфель. На переменах он любил рассказывать о своей жизни с дедом — как они собирали бруснику в лесу и увидели зайца, как он бегал за бурундуками, как весело было после бани прыгнуть в сугроб, и какие красивые фигурки из дерева дед научил его вырезать. Городским детям эти истории казались странными, и