пусть Елена сама им деньги вернет, нечего нам в этом деле светиться. Мало ли… Решат, что лишние свидетели им не нужны. Короче, слушай меня. Как только стемнеет – пойдем в сараюшку и заберем деньги. Потом я съезжу к этой Елене и как-нибудь незаметно подброшу ей сумку. К примеру, позвоню в дверь, а сама спрячусь. Можно, конечно, Шурика попросить. Но тогда придется посветить его в подробности. Ладно, подумаю пока. А ты до того сиди дома и никуда не высовывайся. Зайду за тобой сама.

Едва стемнело, как тетка задремала у телевизора, а я, потихоньку ухватив ветровку, выскользнула за порог. И еле успела юркнуть за старый толстый каштан возле соседского палисадника. К дому подъехала машина Влада, а сам он, оставив дверцу открытой, направился во двор к Шурику.

Не став терять времени, я побежала в сторону магазина. Сталкиваться с этим смазливым типом желания не возникало. На повороте я слегка притормозила, пытаясь перевести дух, и тут из-за заборчика кто-то окликнул меня могильным шепотом. Я подскочила и едва не кинулась в обратную сторону, как до меня, наконец, дошло, что это шепот приятеля.

– Масленков? Ты чего пугаешь, гад? И как ты меня в темноте опознал? – приблизилась я к заднему дворику магазина, где Шуряйка восседал на корточках, поглаживая Борюсю и какого-то нового серого кота.

– Ты, конечно, извини, – покраснел Шуряйка, – но ты так бежала, я на фоне заката видел… Ну, и вся колыхалась так, особенно верхняя часть тебя… Я сразу узнал, потому что… Короче, понятно, что капусту там уважаешь, редис. Ну, ты поняла… Я тут в качестве охраны сижу. Крыся сказала тебя ждать.

Крыся презрительно фыркнула из темноты (наверное, описание колыхания моей груди произвело на нее неизгладимое впечатление), а я вздохнула: все ясно, опять вся компашка в сборе.

– Мы же договаривались, что ты меня будешь дома ждать, – сурово свела я брови в одну точку.

– Ну, извини, он сам зашел, – заныла подружка, – как-то само собой вышло, ноги сюда привели.

– Девки, да что происходит-то? – встрял Шурик. – Мы котов кормить пришли или лясы точить?

– Короче, отвечай, Шурик: ты за нас или за них? – гордо молвила Крыся.

– За вас, конечно. А кто такие «они»? Твои коты? – полюбопытствовал приятель, но Крыся уже поспешно орудовала ключом в замке. Я ковыряла носком траву, желая побыстрее отвязаться от этих проклятущих денег. Шуряйка вертел головой по сторонам в поисках котиных мисок, все еще пребывая в задумчивости.

И тут темноту прорезал крик Крыси:

– Ограбили! Господи, такие деньжищи из под носа увели, где же справедливость? Что же это делается? Даже подержать в руках не успела…

Я кинулась закрыть ей рот рукой и едва успела подхватить подружку: та норовила упасть в обморок. И было с чего: кирпичи, которыми была завалена сумки, валялись в беспорядке. А самой сумки, конечно же, не было.

Если честно, я почему-то даже не удивилась козням судьбы. Ясно же, страдать мне придется по полной. Скоро Котик и Ухо поймут, что возвращать денежки никто не спешит, и возьмутся за меня основательно.

Крысю я скоренько перепоручила Шуряйке. Тот легко подхватил ее на руки, а она откуда-то из обморока принялась вещать о деньгах и о том, как мы их лишились.

Приятель долго ничего не понимал, потом застонал, словно ему схватило зубы, и вдруг мужественно выдохнул:

– Так, отставить слезы. Сарай закройте, не привлекайте внимание. Пошлите на курган, посидим, порешаем.

По дороге к кургану меня посетила одна мыслишка и я принялась ее обдумывать. Крыся скулила, жалуясь на судьбу, а я разозлилась:

– Уверена, без тебя тут не обошлось!

– Ты о чем это? – не понял Шуряйка

– У нее спроси, – буркнула я, а Крыся завращала глазами и даже, кажется, пошла пятнами.

– Да я… Да как тебе в голову… Я просто на них глянуть хотела, – вдруг жалобно сказала Крыся. И ночью сходила, проверила. Но все на месте было, клянусь! Неужели меня кто-то выследил?

– Дурында, ты хоть представляешь, какие нас ждут неприятности? – простонала я, а Шуряйка вдруг нахмурился:

– А вот и они. В смысле, неприятности.

Мы тревожно оглянулись. Со стороны реки в нашу сторону двигались две здоровенные тени, и через минуту я уже узнала в них своих старых знакомых – Котика и Ухо. Завидев нас, верзилы крайне воодушевились, а я подавила усталый истерический смешок.

– О, смотрите-ка, Трус, Балбес и Бывалый, – хохотнул Котик, разводя руки в стороны.

– Сам ты Бывалый, – обиделась Крыся и при этом икнула.

– Ты-то как раз Балбес, – заржал Ухо и смачно харкнул. – В магазине продуктовом работаешь, а такая худая. Значит, Балбес и есть.

– Мы тут решили пожить на лоне природы, дом сняли, с людьми поболтали, – пояснил Котик, приглядываясь ко мне. Как видно, моя физиономия показалась ему знакомым, хотя я и попыталась симулировать перекошенное после инсульта лицо и даже зажмурила один глаз. Возможно, мне бы и удалось в темноте сойти за убогую, но тут Шурик геройски выпростал вперед руку.

– Девчонки тут не при чем! И незачем их пугать. Вы вон Глашку прошлый раз так напугали из-за проходимца этого, должника вашего, до сих пор у нее один глаз косит. А с детства с ней такого отродясь не было. Разве можно так с девушкой?

Я хотела было возмутиться, что ничего у меня не косит, и с этой целью даже открыла глаз, но сообразила, что не в моем положении препираться. И попыталась незаметно ущипнуть Шуряйку, чтобы тот быстрее заткнулся. Но Ухо уже ухватил меня за руку и посветил фонариком в лицо.

– Опа-ча! Вот так встреча! Да это же она, училка на доверии! Помнишь, про изнасилование болтала?

Я решила, что вспоминать изнасилование к ночи не стоит и попыталась завязать светскую беседу:

– Вы простите, я от вас не убегала, у меня тут просто дела нарисовались: прополка, закатки, – забормотала я, а Котик беззаботно отмахнулся:

– Да ладно, мы тебя и не искали вовсе. Так, пугнули для острастки. Мирон рассчитался, так что по тому вопросу мы без претензий. Хотя… Ты же Глашка?

– Ну…

– Это ж ты труп нашла? А денежки где?

– Откуда знаю, – промычала я, надеясь, что Шуряйка не кинется каяться и в этом грехе.

– Какая-то ты невезучая, ей богу, – сплюнул Ухо и вдруг, слегка стесняясь, заявил, что если деньги не найдутся в ближайшие три дня, нам станут отрезать по пальцу в день.

– Мне пофигу, как вы это сделаете: вспоминайте, кто тут в тот вечер крутился. Этот гад, Игорек, денежки прикопать хотел. Где-то прятался, не