Воздушные ракта, тратя все свои силы, отгоняли смертоносное облака. Но роботы все наступали, оттесняя группы все дальше и дальше в лес. А облако разрасталось все больше.

Ракта третьей группы, увидел надвигающееся облако. Он направил широкий поток ветра в него, потратив почти все силы. Четвертая группа, ракта которой отгонял облако от щита впереди, не мог заметить, как третья группа согнала облако к ним. Старший третьей группой запоздало передал сообщение бойцам:

– Опасность сзади, нужно выдерживать расстояния между группами!

Но было поздно. Первыми упал разрушитель и водный ракта. Затем вереща и отчаянно дёргаясь, на землю упала защитница. Четвёртая группа погибла.

– Мы потеряли четвертую группу, – доложили командиру Коджа.

На лице командира лишь на мгновение появилось выражение боли и отчаяния. Он тут же переключился на линию главного штаба:

– Командир Коджа, докладываю об обстановке: мы несём потери. Противник использует газ неизвестной природы, похожий по действию на кислоту, он поражает мгновенно. Разрешите отступать.

В главном штабе командующий Хейс не отвечал несколько минут, заставляя Коджа нервничать. Он прекрасно понимал, что без согласования с главнокомандующим из ОРМ он приказ не отдаст. Наконец рация зашелестела и ему ответили:

– Отставить отступление. Южный утес одна из важнейших стратегических точек. Мы не можем ее потерять. Стоим до конца. Высылаем к вам подкрепление.Коджа мрачно посмотрел на заместителя. Тот покачал головой, вскинул автомат, нацелив вглубь леса. Бой гремел уже в стапятидесяти метрах от укрытия , но было ясно, что вскоре роботы будут здесь.

– Нужно подкрепление из марута-ракта, остальным тут делать нечего, – отправил Коджа сообщение в главный штаб.

– Принято, – ответил командир высшего ранга, – формируем новые группы из марута-ракта. Держитесь, Коджа, помощь уже в пути.

– Держимся, – мрачно повторил командир.

Отовсюду доносились холодящие душу крики бойцов, которых желтый туман в буквально смысле пожирал заживо. Коджа напряженно всматривался вперед, мысленно молил богов о том, чтобы у этих тварей закончился газ.

Рация вдруг словно взбесилась:

– Мы потеряли пятую группу!

– Мы потеряли седьмую группу!

– Мы несем потери!

Один за другим сообщением раздавалось из рации.

– Командир, разрешите отступать, – голос командующего восьмой.

– Отступайте, – сухо отчеканил Коджа.Заместитель растерянно поднял на него глаза, не понимая, почему командир нарушил приказ.

– И ты уходи, – велел командир. – Против машин должны сражаться машины.Коджа взял рацию.

– Я отправил оставшихся бойцов обратно, – отчеканил он. – Ракта не справляются, присылайте артиллерию, к газу приближаться нельзя.

Молчание, потом ему все же ответили:

– Принято, командир Коджа.

Крики были все громче. Бойцы не успевали отступать.

– Нам тоже нужно уходить, – неуверенно сказал заместитель.

– Уходи. Я руковожу этой операцией. Газ скоро должен закончиться, – сказал Коджа, не столько заместителю, сколько пытаясь успокоить себя. Но уйти он не мог – не сейчас, когда его бойцы еще там.

– Противник..., – раздалось из рации, затем раздался надрывный кашель. – Гранаты с газом. Гранатомёты. Зона поражения увеличится.

Снова надрывный кашель, боец закончил резко доклад. Коджа так и не понял, из какой он группы.

Впереди что-то небольшое круглое ударило в дерево. Раздалось характерное шипение. Зловеще и медленно начало подниматься грязно-желтое облако.

– Уходи, – велел командир заместителю, – это приказ.

Заместитель даже не шелохнулся. Он знал, что стихией ветра командир владел плохо. Он был отличным ментальным ракта с четвертым уровнем и даром гипнотизера. Но сейчас от его дара не было никакого толка. Подчиняющиеся ему бойцы, умирали один за другим.

– Я все равно не успею, – заместитель опустил автомат, сосредоточенно глядя на быстро расползающееся облако.

Он стихийник, пусть и водный, но все же смог задействовать силу ветра, пытаясь отогнать облако. Все зря. Его поток был слишком тонкий, слишком слабый.

– Смотрите, командир, – отрешенным голосом сказал заместитель.

Коджа уже и сам видел: вся растительность в поле зрения стремительно темнела. Сворачивалась и чернела листва на деревьях, зеленая трава оседала, тускнела.

– Командир, нужно отступать, – неуверенно сказал заместитель.

Но было поздно. Смертоносный туман был еще далеко, но кожу будто окатило пламенем. Горло обожгло, а дышать стало невыносимо больно. Коджа изо всех сил старался не кричать – пусть и перед смертью, но он не должен перед подчиненными показывать слабость. Боль была такой невыносимой, что командир отключил боль и попытался запустить регенерацию. Но лёгкие быстро отказали.

Прибывшая лёгкая артиллерия потерпела неудачу и была вынуждена бежать. В ход снова пустили тяжелую артиллерию. Удары были направлены по лесу, и в этот раз ракеты долетели до цели.

И все же уцелевшие земные боевые роботы продолжали идти вперёд. Несмотря на то, что численность их стремительно сокращалась, они продолжали применять отравляющие вещества, разбрасывая по округе газовые гранаты, выпуская мини-дронов. Дроны, размером не больше пичужки, стремительно неслись вперед, продолжая источать газ.

Земная техника шагала через джунгли, летела, ползла, старательно исполняя свою миссию, уничтожая джунгли и оставляя за собой поле мертвецов. Через час весь периметр у прохода был расчищен. Теперь земная армия могла начать вторжение.

Первая тысяча земных солдат ринулась из прохода на Хему.

— О, Арни! — воскликнул Карим. – У тебя что-то срочное? Просто мы тут...

— Ничего, – не дал я ему договорить, — пусть заходит. А ты иди и попробуй раздобыть то, о чем я говорил.

Карим усмехнулся, потом издал нарочито страдальческий вздох, застегнул куртку и вышел.

Арни неуверенно топтался у входа, я кивнул ему в сторону стола, приглашая присесть. Сам же продолжил складывать вещи в сумку.

— Уже уезжаете? — нерешительно спросил Арни.

– Не совсем уезжаем, но Остров Хладных нам придётся покинуть.

– Ты расскажешь обо мне? – неожиданно твёрдо спросил он.

Я поднял на него глаза, с сожалением закачал головой.

— Расскажу, но не сейчас.

– Почему не сейчас? — он сглотнул и почти с мольбой посмотрел на меня.

Да где ж ты взялся на мою голову?!