Совсем не так было в этот раз. Она позволила своему внутреннему голосу выйти наружу, хотя никогда даже не подозревала о том, что ему этого хочется. Видимо, когда у самых твоих ног клацают острые зубы, мозговая деятельность заметно активизируется. Интересно, много ли она выучила бы с такой мотивацией, как пытающиеся отгрызть ноги твари?

– Не молчи, о великая повелительница мышей! – нарочито пафосно произнес Димка, вырывая девочку из дум.

– Да не дай бог, – вздрогнула она. – Ты этих тварей видел? Какое у них королевство вообще может быть, когда они дикие совсем, да еще и людоеды, похоже?

– Ну, справедливости ради я отмечу, что насчет людоедства мы точно не знаем, – философски заметил Димка и тут же задвинул ничего не понимающую Тедди за спину, доставая фонарик и поднимая увесистую палку. С фонариком он теперь не расставался, таская его в кармане, а палкой служила толстая ветвь, которую отгрызла какая-то мышь, тщетно пытаясь добраться до ботинка Тедди.

Девочка выглянула из-за плеча Димки и ахнула. На поляну выбралась огромная мышь. Правда, всего одна, но в кустах виднелись темные силуэты ее товарок. В этот раз мышь двигалась совсем иначе. Она не кралась, а словно через силу плелась, едва перебирая лапками и уткнувшись острым носом в землю. Даже светить ей в морду фонариком не было смысла, хоть Димка и не без удовольствия прошелся лучом света по кустам, – кусты зашевелились, жалобный писк сопровождал движение светящегося пятна.

– Не губите, – вдруг пропищала та мышь, что уже буквально уткнулась в носки ботинок Димки. – Не желаем зла.

– Не желаем зла, – хором пропищали тени за кустами.

– Вы что, все-таки разумные? – поразилась Тедди, выходя из-за Димки. – А чего тогда напали на нас?

– Не признали. – Мышь смущенно потупилась. – Люди из деревень иногда разрывают наши ходы, ищут вход в главный лабиринт, могут утащить припасы.

– Да как же, припасы ваши разве не с их полей собраны? – Тедди так и не дождалась ответа, ну и ладно, она-то знала, что права, а мышь может сколько угодно врать. Что там говорила Кора: «ходят – еще не значит, что разумные»? Вот и «говорят», похоже, тоже ничего еще не значит! – А от нас вам чего нужно?

– Дозволите встать, госпожа? – мотая ушами из стороны в сторону, осторожно спросила мышь.

Тедди не знала, плакать ей или смеяться. Жаль, что мыши все на одно лицо, а то она бы повеселилась, узнай в этой ни дать ни взять придворной даме с такими словечками ту жуткую тварь, что едва не прокусила ей ботинок. И что-то несколько часов назад их вполне устраивало на четырех лапах бегать, а тут встать хочет, ну надо же!

– Дозволяю, – все-таки решилась Тедди, скосив глаза на Димку, который стоял с суровым лицом охранника, готового в любой момент опустить свою дубину на голову тычущейся в его ботинки мыши. Так недолго и впрямь поверить в свою исключительность!

Вздох прокатился по кустам, и Тедди показалось, что в нем было больше зависти, чем удивления. Что не так со всеми этими существами? А вот Димка от неожиданности отшатнулся, когда мышь поднялась на задние лапы и стала почти одного роста с Тедди.

– Ты чего, я же ей разрешила подняться, – прошептала девочка, не сводя взгляда с серой твари, которая блестела глазами-бусинками и цеплялась передними лапами одна за другую, словно стоять прямо для нее было непривычно.

– А я откуда знаю, что ты ей разрешила, – сквозь зубы ответил Димка, стараясь не менять выражения лица. – Я только твои ответы понимаю, а что она пищит – нет.

– Это как? – удивилась Тедди. – Я что, как Гарри Поттер? Только не по-змеиному, а помышиному говорю?

– Нет, ты говоришь по-русски, а вот ее я не понимаю, – кивнул Димка в сторону дрожащей мыши.

Тедди пригляделась. Мышь и впрямь дрожала. Теперь, когда она стояла, было видно, что ее всю колотит.

«Лишь бы это не заразно было», – заволновалась Тедди. Мордочка мыши дергалась, пробуждая в девочке какие-то смутные ассоциации. Наверное, она видела в зоомагазине, как нюхали воздух ее маленькие копии, и то ли это воспоминание, то ли что другое было виновато, но ужаса серая тварь больше не вызывала. Мышь словно колебалась, желая что-то сказать или спросить, и Тедди решила потом разобраться с этой странной лингвистической загадкой, а сейчас не выпускать парламентершу из виду: неясно, что у нее было на уме, но что она хитрая бестия, было понятно даже Димке.

– Ну? – как можно более грозно спросила Тедди, смутно вспоминая, что метод запугивания хорошо действовал на ее одноклассников в начальной школе, чем любила пользоваться классная: одно и то же «ну?» могло раскрыть до дюжины детских нехитрых секретов за раз.

С пятиклассниками и старше такой фокус уже не проходил, а вот с мышью прошел. Она задрожала еще сильнее и едва не бухнулась снова на четыре лапы, но удержалась и пробормотала:

– Госпожа хочет, чтобы ее спутник понимал наш язык?

– Это мой брат, – машинально поправила ее Тедди под удивленное гудение из кустов. Ей стало смешно. Сразу видно, что у мышей кино и телевизоров нет, вон как зрелищу радуются! Ладно хоть попкорн или что они там грызут не подоставали. Интересно, они надеялись, что Димка эту несчастную прибьет сразу или какие-то другие планы были? Надо бы узнать. Позже. – И да, я хотела бы, чтобы он тоже понимал.

Димка, сообразив, о чем идет речь, энергично закивал.

Передние лапы мыши задрожали еще сильнее, и она сцепила их крепче, будто это могло остановить дрожь. Глазки ее бегали так, словно она что-то задумала.

– Я могу это сделать. – Она оглянулась на кусты и подобралась чуть ближе к Тедди, теперь говоря с ней нос к носу. К счастью для мыши, противно от этого Тедди не было, и она не отшатнулась. – Но… госпожа… я хочу… можно мне…

– Не томи. Что тебе нужно? – поторопила ее Тедди, пытаясь придумать, чем можно откупиться от мыши взамен на полезное умение. Немного помятым термосом? Фонариком? Их было два. Или красками и книгами? Нет, тут мало шансов.

Против воли Тедди почувствовала себя колонизатором, прибывшим в отсталую страну с горстью стеклянных бус и зеркальцами. О, а ведь зеркальце у нее тоже где-то есть!

– Имя… – это мышь пропищала так тихо, что Тедди ее едва услышала. В отличие от «болельщиков» за кустами.

Писк поднялся страшный, пара особо нервных даже выпала из кустов и сразу попала под ослепляющий свет фонарика Димки. Правда,