Муж, заколебавшись, отрицательно качнул головой.

— Нинка, моя Инна сейчас в надежном месте. Думаю, что и тебе надо будет переехать отсюда. Одной…

— А Женечку отдать на воспитание Шубертам? — заметила она.

Муж поспешно добавил:

— Конечно, своего сына возьмешь с собой…

Инна вспылила:

— Извини, Геныч, он такой же мой сын, как и твой! Я рожала исключительно от тебя!

Геныч тяжело задышал, что свидетельствовало о том, что он готов взорваться, но тут из кухни появился один из финансовых экспертов:

— Геннадий Эдуардович, требуется ваше присутствие.

Инна направилась вслед за мужем на кухню — на свою кухню. Потому что если речь шла об ее деньгах, то требовалось присутствие не столько ее мужа, сколько ее самой.

Заседание кризисного штаба завершилось далеко за полночь. Инна быстро осознала, что не понимает очень многое из многоходовки, разработанной финансовыми экспертами: ее заочного экономического образования для этого не хватало.

Однако от нее не ускользнуло, с какой уверенностью принимал участие с диспуте Тимофей, то и дело поправляя финансовых экспертов Геныча, прерывая его самого и требуя внесения изменения.

Судя по тому, что эксперты хоть и парировали, но в итоге соглашались с ним, предложения были дельные.

Инна, участия в разговоре практически не принимавшая, наблюдала за этими мужскими играми (она была единственной женщиной в квартире) и любовалась Тимофеем.

Своим Тимофеем.

Выходило, что, если бы не Шуберты, она бы с ним не познакомилась. Она что, должна быть этим мерзавцам еще и благодарна?

Получается, что да.

Потом она навестила Женечку в квартире Тимофея, расположенной двумя этажами ниже — Женечка уже спал, потому что в понедельник ему нужно было в школу, а Олеся и Мила Иосифовна играли в карты.

Семейная идиллия.

Инна не удержалась и осмотрела жилище Тимофея. Все дорогое, но безликое. Впрочем, как и в ее квартире, он тоже недавно переехал и еще не успел обжиться.

После того как жена ушла от него к реально богатому человеку.

Геннадий, перед тем как отчалить, пытался в очередной раз настоять на том, чтобы в квартире остались его люди, но Инна никого не хотела видеть. Когда дверь за супругом и его командой наконец захлопнулась, Тимофей привлек ее к себе, поцеловал и заявил:

— Я хотел сделать это все время, но не думаю, что твоему мужу это бы понравилось.

— Определенно не понравилось бы. Но именно поэтому и следовало это сделать…

Они провели несколько восхитительных мгновений на диване в гостиной, а после Тимофей произнес:

— Теперь я доволен разработанным планом. И ты можешь быть уверена, что ты не потеряешь ни на одну секунду контроль над своими активами. И без труда сможешь вернуть их обратно в Россию после того, как все завершится.

Поцеловав Тимофея в нос, Инна заявила:

— Ты настоящий финансовый гений!

Он смутился:

— Если бы еще и мое начальство думало так же…

Инна привлекла его к себе, но Тимофей, мягко отстранив ее, подошел к окну и посмотрел в темноту. Она подошла к нему, обняла сзади и спросила, положив голову на плечо:

— О чем ты думаешь?

Тимофей вздохнул:

— О том, что там, всего в паре сотен метров, притаилась опасность. Она ведь не исчезнет, если даже мы и запустим комбинацию с активами. Более того, если Шуберты поймут, что ты пытаешься выйти из-под удара, они наверняка пожелают предпринять молниеносные действия.

Инна и сама это понимала.

— И это значит, что нам нужно или нанести удар первыми, или сделать так, чтобы Шуберты не смогли нанести свой удар. Поэтому, как ни крути, твой муж прав: оставаться в этой квартире — верх безумия. Тем более что на осуществление трансфера активов понадобится какое-то время, наверное, две-три недели. И пока трансфер не будет завершен и все можно будет повернуть вспять, хотя бы частично, ты, дорогая моя, а также твоя семья — это слабое звено!

И это она тоже понимала.

— Хотя извини, твоя семья, конечно же, твое самое сильное звено. Ты прекрасная мать, успешный бизнесмен, великолепная женщина…

Инна подумала, что никто и никогда не говорил ей подобных вещей — и уж точно не Геныч. Даже в то время, когда они жили душа в душу и были до одури влюблены друг в друга.

Даже тогда.

— Ты прав, — ответила Инна и взяла Тимофея за руку. — Время будет нелегкое, поэтому я хочу…

Обычно считается, что говорить подобные вещи неимоверно сложно, однако для Инны не было ничего проще.

— Я хочу, чтобы ты помог мне пройти через это сложное время.

Нет, это звучало как-то назидательно и отстраненно. Как будто она, успешный бизнесмен, нанимает на время финансового эксперта.

Инна посмотрела ему в глаза и произнесла:

— И не только через него. Я хочу, чтобы ты был со мной рядом. Всегда. Я люблю тебя!

Тимофей отвернулся, но Инна успела заметить, что в его глазах блеснули слезы.

— Что такое? — произнесла она нежно. — Я сказала что-то не так?

Молодой человек долго смотрел в ночь, а потом ответил:

— Все так, уверяю тебя, все так. Просто… Просто ты уверена, что я тот, кто тебе нужен?

Инна привлекла его к себе и поцеловала. Ну конечно, не только она думает об их разнице в возрасте, он, естественно, тоже.

Ведь когда ему будет столько же, как и ей сейчас, ей будет уже за семьдесят. М-да, ну и перспективы…

— Возраст не помеха.

Хотя, может, как раз помеха?

Тимофей наконец взглянул на нее, и Инна отметила, что он был еще чем-то взволнован и даже расстроен.

— Или ты… не хочешь, чтобы мы были вместе?

Он, взяв ее за руки, горячо возразил:

— Конечно же, хочу! Очень хочу! Просто не понимаю, за что мне ниспослан такой подарок… Я ведь далеко не такой правильный, как ты обо мне думаешь…

— Думаешь, я такая правильная? — улыбнулась Инна, чувствуя, что на душе становится легко-легко. — Ничуть! В чем дело? Что тебя тревожит?

Молодой человек вздохнул.

— Понимаешь, я ведь хоть и неплохо, даже по столичным меркам, зарабатываю, но с тобой мне не сравниться. Нет, поверь, против сладкой жизни я ничего не имею, однако не за счет жены…

— Это ты брось! — заявила Инна. — Ты же не альфонс какой-нибудь, а банковский аналитик! И тебе только тридцать!