дистанцию, как Вы и велели, — подал голос второй наблюдатель, — но раз уж Вы сами к нам подошли … У нас есть к Вам предложение.

Вот не надо было уступчивость в ранг добродетели вводить, выругался про себя Первый. Впрочем, для любого предложения встречное найдется.

— Я слушаю, — прищурился он. — Только у нас здесь принято услугой на услугу отвечать.

— Не вопрос, — выразил согласие на торг безмятежный взмах руки без костей. — Наше предложение как раз и является, скорее, услугой. Услугой Вам.

Интересное дело, возмутился Первый, их сюда наблюдать за миром послали или его самые дурные манеры перенимать?

— А у нас, — с нажимом напомнил он своим собеседникам об их месте, — хозяин дома решает, нужны ли ему услуги, с которыми ему в дверь стучат.

Слово снова взял первый переговорщик. Судя по всему, у них было строгое разделение функций: один суть дела излагает, второй максимально выгодные условия для него выторговывает.

— Мы уже некоторое время наблюдаем за этой парой первородных, — заговорил он, словно доклад по бумажке зачитывал, — и вынуждены констатировать крайне нездоровую атмосферу, сложившуюся в их окружении.

— Подробнее, — навострил уши Первый: подмеченными сторонними наблюдателями фактами вполне можно попробовать Второго к стенке припереть.

— У них сформировался серьезный дисбаланс функций, — с готовностью пошел ему навстречу докладчик, — как властных, так и по обеспечению жизнедеятельности. Кроме того, роль первородной в этой жизнедеятельности является чрезмерно пассивной.

Первый не смог сдержать вздох разочарования.

— У них такой перекос с самого начала сложился, — махнул он рукой. — Еще в макете.

— Но там он был ограничен, — возразил ему докладчик в такой уверенностью, словно ждал его замечания. — Рамками самого макета. В условиях же реального мира этот дисбаланс прогрессирует — причем, с настораживающей скоростью. И уже оказывает воздействие на окружающую среду. В частности, на их потомство.

Ты смотри, как их задело отсутствие благоговения, усмехнулся про себя Первый, похоже, эти двое — не из моей команды.

— Если речь о том, что они от вас не шарахаются, — произнес он вслух чуть более сдержанно, — так они ничего, кроме этого мира, не знают и просто воспринимают вас его частью.

— Это бесспорно, — нехотя согласился обидчивый наблюдатель, — но в первом из них уже явно сформировалась совершенно асоциальная личность. Которая вряд ли сможет внести благо- и плодотворный вклад в развитие этого мира.

— Не надо забывать, — уже открыто рассмеялся Первый, представив себе, как Чужой пытается воздействовать на его своевольное творение, — что у нас здесь и другие обитатели имеются. Которым вполне по силам — уверяю вас! — выпрямить любые перекосы.

— Допустим, — как-то слишком легко признал очевидное его собеседник. — Но для этого потребуются и силы, и время. Тогда как мы могли бы избавить Вас от необходимости расходовать их на второстепенные цели.

Первый снова встрепенулся — может, Адама уже поджидает очередное испытание? Причем, с совершенно неожиданной стороны — даже для самого Первого, так что на него эту идею никто не повесит.

— Излагайте, — коротко бросил он, прикидывая, чем готов ответить на подобную услугу.

— Мы можем подавить стремление первородного к полному доминированию, — сменил докладчика переговорщик, обменявшись с ним молниеносным взглядом, — и стимулировать рост инициативности у первородной. А также уравновесить в каждом из них потребность в пище и осознание необходимости физических усилий для этого. Что же до их потомства …

Сначала Первому показалось, что он ослышался.

— Вы, что, манипулировать их сознанием задумали? — прервал он, наконец, немыслимую крамолу, убедившись, что слух его все-таки не обманул. — Прямое воздействие на первородных категорически запрещено!

— Да? — прорвалась в голосе докладчика первая эмоциональная нотка — довольно визгливая. — А откуда у этих взялась уверенность, что созданный непосредственно для них мир является лишь временным их пристанищем? И что потом их ждет куда лучшее? Первородный только об этом и говорит — постоянно ссылаясь на данное кем-то обещание!

Вот в этом весь Второй, скрипнул зубами Первый — даже подлость подстраивая, не может дело до конца довести. Нельзя было внушить Адаму — напоследок — что в светлое будущее нужно веровать не только нерушимо, но и молча?

— А аномалии во многих мирах встречаются, — вошел уже в полный раж невозмутимый прежде докладчик. — И следуют заложенному в них принципу развития так же, как и основные элементы. И рано или поздно разрастаются до таких размеров, что мир идет вразнос.

— В то время, как практика их раннего распознания, — вкрадчиво продолжил переговорщик, — и своевременной их нейтрализации уже показывает себя довольно многообещающей.

Практика? — чуть не задохнулся Первый. — Может, еще и регулярная?

Судя по их лицам, он произнес это вслух.

— Не совсем практика, — спохватился докладчик, с видимым усилием беря себя в руки. — Скорее, эксперимент. Серия экспериментов.

— Обсуждать которые, — снова вставил свои пять копеек переговорщик, — можно будет, только если они принесут стабильный результат. В этом вопросе Ваша башня абсолютно непреклонна.

Эксперимент.

В его мире.

Первый закрыл глаза, воззвав к Лилите с истовой мольбой — отвлечь мир. Лишь бы он это не услышал.

Он не стал больше упоминать категорические запреты — в конце концов, он и сам пару раз вторгался в сознание Адама и Евы. Но это были его первородные — ладно, только Адам, но Еву же с него просто скопировали — и его потом так совесть мучила, что он дал себе слово никогда больше так не делать.

Разве что, случайно.

А тут какие-то слизняки залетные с других планет будут на его мире практиковаться? Чтобы побыстрее достичь стабильного результата?

Первый выпрямился, принимая вид, хорошо знакомый всей его башне.

Нет, определенно усовершенствованный его фантастическим миром, судя по его вжавшим лысые головы в покатые плечи собеседникам.

— Значит, так, — бросил он им сверху вниз, — вы находитесь в моих владениях, поэтому не прикоснетесь ни краешком, ни даже хвостиком любой своей мысли к сознанию не только первородных, но и даже самого крохотного зверька в этом мире. Если не хотите узнать, что такое настоящая аномалия — и это будет последнее, что вы узнаете, находясь в своем сознании.

После чего он шагнул в свою башню.

И на этот раз ему действительно хватило одного шага, чтобы оказаться в своем кабинете.

Находящийся там его помощник тут же испуганно вскочил, с одного взгляда и правильно оценив настроение законного хозяина помещения.

— Я с Вами полностью согласен — это ЧП! — затараторил он с места в карьер, — Но мы уже принимаем все возможные меры!

— ЧП? — дал, наконец, Первый выход долго сдерживаемому — для получения всех неопровержимых доказательств — праведному гневу. — Нарушение основополагающих устоев — для вас простое ЧП?!

— Ну,