сбегавшихся на торжественные празднества. И как [сказано] в эпитафии: «Достойно было бы, чтобы над могилой [воинов], павших при Саламине, Греция остригла себе волосы, как похоронившая свою свободу вместе с их доблестью». Если бы он сказал, что [грекам] стоит пролить слезы, так как их доблесть погребена, – [это было бы] метафорично и наглядно, но [приведенные слова] заключают в себе некоторое противоположение свободы доблести. И как Ификрат сказал: «Путь моих речей пролегает посреди Харетовых деяний». Здесь [употреблена] метафора по аналогии, и выражение «посреди» делает [фразу] наглядной. И выражение «призывать опасности на помощь против опасностей» есть метафора, делающая фразу наглядной. И Ликолеонт, защищая Хабрия, [сказал]: «Как, вы не уступите мольбам медной статуи, воздвигнутой в честь его?» Это была метафора для данной минуты, но не навсегда; хотя она наглядна; когда он [Хабрий] находится в опасности, за него просит его статуя, неодушевленное [как бы становится] одушевленным, этот памятник деяний государства. Таково и [выражение]: «они всеми силами стараются быть малодушными», потому что стараться – значит увеличивать что-нибудь. [Таково же и выражение]: «Бог зажег в душе разум, как светоч», потому что оба слова наглядно изображают нечто. [То же самое]: «Мы не прекращаем войны, а откладываем их»; и то и другое, и отсрочка, и подобный мир относятся к будущему. [Сюда же относится выражение], что мирный договор – трофей гораздо более прекрасный, чем [трофеи], полученные на войне, потому что последние [получаются] за неважные вещи или за одно какое-нибудь случайное стечение обстоятельств, а первые – за всю войну; и тот, и другие – признаки победы. [Сюда же относится и выражение], что для государств большим наказанием служит осуждение людей, потому что наказание есть справедливо [нам причиняемый] ущерб.

11

Еще об удачных выражениях и игре слов (ἀστεα). Что такое наглядность? Отношение наглядности к метафоре. – Откуда следует заимствовать метафоры? – «Обманывание» слушателя: апофтегмы, загадки, парадоксы, шутки, основанные на перестановке букв и на созвучии, омонимы. – Сравнение, отношение его к метафоре. – Пословицы и гиперболы и их отношение к метафоре.

Итак, мы сказали, что удачные выражения получаются из метафоры по аналогии и из оборотов, изображающих вещь наглядно; теперь следует сказать о том, что мы называем «наглядным» и результатом чего является наглядность. Я говорю, что те выражения представляют вещь наглядно, которые изображают ее в действии, – например, выражение, что нравственно хороший человек четырехуголен, есть метафора, потому что оба эти понятия совершенны, но они не обозначают действия. А [выражение] «он находится в цвете сил» означает проявление деятельности, а также «тебя, как животное, свободно пасущееся [в священном округе]». Точно так же:

Тут эллины взметнули ножи быстрые.

Выражение «воспрянув» означает действие и есть метафора, потому что оно заключает в себе понятие быстроты. И как Гомер часто пользовался [этим оборотом], с помощью метафоры представляя неодушевленное одушевленным. Во всех этих случаях от употребления выражений, означающих действие, фразы выигрывают, как, например, в следующих случаях:

Под гору камень бесстыдный назад устремлялся в долину.

И:

Горькое жало стрелы… назад отскочило от меди.

Острая стрела понеслась в гущу врагов, до намеченной жадная жертвы.

И:

Копья в землю жалом вонзались, насытиться жаждая.

И:

Жадно вперед устремив сквозь плечо ему грудь пронизало.

Во всех этих случаях предметы, будучи изображены одушевленными, кажутся действующими, так как «обманывать», «реять» и т. п. означают проявление деятельности. [Поэт] применил их с помощью метафоры по аналогии, потому что как камень относится к Сизифу, так поступающий бесстыдно относится к тому, по отношению к кому он поступает бесстыдно. [Поэт] пользуется удачными образами, говоря о предметах неодушевленных:

Горы клокочущих волн по немолчношумящей пучине,

Грозно нависнувших, пенных, одни, а за ним другие…

[Здесь поэт] изображает все движущимся и живущим, а действие есть движение.

Метафоры нужно заимствовать, как мы это сказали и раньше, из области предметов сродных, но не явно сходных, подобно тому как и в философии считается свойством меткого [ума] видеть сходство и в вещах, далеко отстоящих одни от других, как, например, Архит говорил, что судья и жертвенник – одно и то же, потому что к тому и другому прибегают все, кто терпит несправедливость. Или если бы кто-либо сказал, что якорь и крематра – одно и то же: и то и другое нечто сходное, но отличается [одно от другого] положением: одно наверху, другое внизу. И [выражение] «государства уравнивались» [отмечает] сходство в [предметах], далеко отстоящих один от другого, именно равенство в могуществе и в поверхности.

Большая часть забавных оборотов получается с помощью метафор и посредством обманывания [слушателя]: для него становится яснее, что он узнал что-нибудь [новое], раз это последнее противоположно тому, [что он думал]; и разум тогда как бы говорит ему: «Как это верно! А я ошибался». И изящество апофтегм является следствием именно того, что они значат не то, что в них говорится, как, например, изречение Стесихора, что цикады для самих себя будут петь на земле. По той же самой причине приятны хорошо составленные загадки: [они сообщают некоторое] знание и в них употребляется метафора. [Сюда же относится то], что Феодор называет «говорить новое (to caina legein)»; это бывает в том случае, когда [мысль] парадоксальна и когда она, как говорит Феодор, не согласуется с ранее установившимся мнением, подобно тому как в шутках употребляются измененные слова; то же действие могут производить и шутки, основанные на перестановке букв в словах, потому что [и тут слушатель] впадает в заблуждение. [То же самое бывает] и в стихах, потому что они заканчиваются не так, как предполагал слушатель, например:

Он шел, имея на ногах отмороженные места.

Слушатель полагал, что будет сказано сандалии, [а не отмороженные места]. Такие обороты должны становиться понятными немедленно после того, как они произнесены. А когда [в словах] изменяются буквы, то говорящий говорит не то, что говорит, а то, что значит получившееся искажение слова, таковы, например, слова Феодора к кифареду Никону: под ἐθράττεισε Феодор делает вид, что говорит: θράττει σε («тебя страшит»), и обманывает [слушателя], потому что на самом деле он говорит нечто иное. Поэтому [эта фраза] доставляет удовольствие тому, кто ее понял, а для того, кто не знает, что Никон – фракиец, [фраза] не покажется меткой. Или еще фраза: «ты хочешь его погубить (πέρσαι)» или: «ты хочешь,