он напросился на встречу сам. Спросил, зачем понадобилось сожжение Спасителя, если наша древняя религия имеет в основе практически то же единобожие и ту же матрицу ценностей. Вопросы о том, как я оцениваю его действия, задавать не стал. А ведь наверняка хотелось… Тот ещё упрямец. Залюбуешься.

Я ответил сыну, что монотеизм сам по себе является вещью очень опасной. Он провоцирует людей думать о Боге как о Всесокрушающей силе, как о Великом Наказывателе. Сколько не объясняй людям, что Бог — это любовь, обязательно какая-нибудь недалёкая женщина скажет ребёнку: «Бог тебя накажет», и понеслось. Страх перед Богом, желание утаить от Бога свои не самые лучшие мысли, попытки подкупить Бога жертвами, или ещё лучше — сделать так, чтобы считалось, что Бога вообще нет. Поэтому в комплекте к монотеизму обязательно должно идти убеждение в том, что Бог — это любовь и мягкость, забота и понимание. Если Бог пошёл на смерть ради своих людей, то это и есть тот барьер, который не даст превратить религию в средство запугивания Богом ради выбивания повышенных налогов. В некотором роде средство от превращения религии в черную магию, в средство нагнетания парализующего страха перед Богом.

Котёнок спросил, насколько эффективно работает этот барьер. Я сказал, что по опыту других миров так себе, но без него было бы совсем плохо.

* * *

Настало время навестить своих учеников на поверхности. В городе моей казни творились дела очень смешные. Первосвященник решил собрать всех моих учеников, чтобы узнать у них, что я говорил, и записать официальную версию. Ученики решили, что это засада с целью уничтожить всех последователей, и даже те, которых удалось собрать, дружно пели песню «Мы тут просто проходили мимо, услышали случайно пару фраз, но ничего не знаем». Первосвященник настаивал, просил вспомнить хоть что-нибудь. Ученики поддались и стали рассказывать кто что запомнил, и тут выяснилось, что все всё запомнили по-разному. Дело было в том, что первосвященнику удалось поймать только тех, кто присоединились совсем недавно. Многие из них даже не слышали того, что я говорил только наедине ученикам. Все те люди, которые были со мной с первых дней, ушли первыми и были уже в соседней провинции. Во многом первосвященнику и удалось поймать некоторых последователей потому, что они прикрывали уход основных людей.

Через некоторое время терпение у первосвященника лопнуло. Он собрал всех последователей вместе и принялся орать на них, кричал, что здесь явлен свет миру, учение, по которому человечество будет расти ближайшие тысячелетия, а они ссорятся за каждое слово и ни по какому вопросу не могут придти к единому мнению. Вот на это собрание я и пожаловал. По прибытии я внушил всем, что всё нормально, что удивляться моему приходу не стоит, и что я просто один из них. Ученики меня узнали и дружно поддержали мою версию того, что я говорил некоторое время назад. Первосвященник, увидев, что люди наконец-то перестали ссориться и говорят одинаково, стал радостно записывать историю похождений и поучений. Я немного посомневался, но потом подошёл поближе и задиктовал то, что говорил только наедине основным ученикам.

У первосвященника оказалась хорошая память.

— Тебя не было среди тех, кого поймали мои солдаты, — подозрительно сказал он.

— Так я и есть основатель этого учения. Почему бы мне не вернуться и не подправить текст, чтобы не возникало противоречий с самого начала? — спокойно ответил я и внушил первосвященнику, что это действительно обычное дело. Тот успокоился и продолжил трудолюбиво записывать текст. Пятеро стражников из числа охраны первосвященника, которые такого внушения не получили, стояли у выхода и художественно хлопали глазами. Они не знали, что делать: то ли хватать меня и везти в столицу, чтобы воздать все почести, то ли подойти к начальнику и намекнуть, что присутствие бога предполагает, что его надо как-нибудь поприветствовать. Я им подмигнул. Парни чуть не остыли. Один додумался поклониться. Я шутки ради загрузил в него умение говорить на десяти языках, в том числе на языке водных людей.

С записью текста провозились долго, почти три часа. Первосвященник устал и распустил людей до следующего заседания. На прощание поблагодарил их за деятельное участие.

Из резиденции первосвященника я перенёсся на тайное сборище моих последователей в соседней провинции. Здесь собрались серьёзные люди, те, которые были со мной с самого начала и уже значительное время назад решили посвятить себя продвижению учения.

Ученики серьёзно планировали страшные мести губернатору соседней провинции, главному жрецу провинции и первосвященнику за компанию. К моему приходу они наизобретали ужасные кары всем, кого помнили, и теперь думали, как их перенести в реальность. Я применил к ним тот же фокус «вы не удивлены, что я с вами», и отругал за то, что они занимаются ерундой вместо того, чтобы заняться по-настоящему важными делами. Ученики сразу обрадовались, зашевелились и распределили обязанности. Четверым поручили записать всю историю с проповедями и заповедями, ещё четверым поручили составить планы распространения учения в соседних государствах и провинциях. Пятерым поручили организовать систему тайной связи между ячейками в разных городах и государствах. Ещё множество людей получили самые разные поручения: от обеспечения новой организации доходами до организации шпионской сети. Напоследок я сказал, что моим драгоценным стоит пошевеливаться, так как буйный губернатор, скорее всего, убьёт первосвященника и постарается уничтожить всё, что тот записал.

Новость о том, что первосвященник встал на нашу сторону, вызвала глубокий интерес. Я сказал, что хорошего в этом мало, так как сейчас в официальной церкви произойдёт раскол: часть жрецов встанет за первосвященника, часть будет жёстко против. Это в конце концов приведёт к распаду государства, так что им стоит пошевелиться и сделать так, чтобы носителями учения стали другие государства, которые пока и не подозревают о своей будущей высокой миссии. Ещё я нарисовал карту мира и предупредил не соваться ближайшие три сотни лет на континент к выходцам из мира суперспособностей. Новость вызвала большое удивление. Про этот континент в государстве не знали.

Только через полчаса после моего ухода ученики отошли от гипноза и осознали, что их казнённый учитель был с ними вживую, участвовал в планировании и раздавал пинки и плюхи. Следующую часть ночи у них был праздник.

* * *

Первосвященник ещё три раза собирал моих последователей. Во второй раз долго выспрашивал, как получилось так, что его стражник вдруг смог говорить на десяти языках, в то время как никогда их не учил. Народ смог только удивиться в ответ.

В эти разы люди сотрудничали более охотно. Когда