— Ну и? — сказал я, когда он глотнул сока.

— Я уверен, что Дворкин вошёл в слишком тесный контакт с Лабиринтом,

— продолжил он, — и стал объектом подтасовки. Однако он достаточно искушён, чтобы осознавать это и сопротивляться. Кончилось все его безумием, с обоюдным ущербом как для Дворкина, так и для самого Лабиринта: слишком тесная связь была у них. Это, в свою очередь, послужило причиной тому, что Лабиринт бросил Дворкина одного, не желая дальнейшего риска. Но ущерб был нанесён, и Логрус отыграл небольшой плацдарм. Это позволило ему орудовать во владениях порядка, как раз когда принц Бранд начал эксперименты с намерением усилить свои способности. Я уверен, он подставился, попал под контроль и стал невольным агентом Логруса.

— В основном это предположения, — сказал я.

— Заметь, — сказал Мандор, — что его намерения, по-видимому, стали намерениями безумца. Они имели куда больше смысла, когда казались неким желанием уничтожить порядок, ввергнуть вселенную в изначальный хаос.

— Продолжай, — сказал я.

— В какой-то точке Лабиринт открыл… или, вернее, окончательно овладел… способностью творить «призраков» — недолго живущих подобий любого, кто имел дело с Лабиринтом. Очаровательная идея. Я был очень заинтересован в её исследовании. Она обнажает суть основного механизма, поддерживая мой тезис о прямом участии Лабиринта и, вероятно, Логруса, в управлении реальными событиями. Как думаешь, могли они фигурировать в выдвижении твоего папы против Бранда, как самого сильного бойца Эмбера? Мне интересно.

— Я что-то не вникаю, — сказал я. — Выдвижении, говоришь?

— У меня такое чувство, что на него действительно пал выбор Лабиринта как на следующего Короля Эмбера — этакое повышение в чине, что, вроде как, соответствовало желаниям Корвина. Я интересовался его внезапным выздоровлением в той клинике на Отражении Земля и обстоятельствами, сопутствующими несчастному случаю, забросившему его туда: при различных временных потоках кажется возможным, что Бранд мог бы находиться в двух местах одновременно — как заключённым, так и заглядывающим в прицел ружья. Хотя конечно, Бранд уже больше не пригоден для прояснения дела.

— Опять предположения, — сказал я, приканчивая омлет. — Но небезынтересные. Продолжай, будь любезен.

— Тем не менее, у твоего отца имелись зрелые размышления по поводу трона. Как-никак, он был лучшим бойцом Эмбера. Эмбер выиграл войну. Лабиринт был отремонтирован. Равновесие было восстановлено. Рэндом стал второй примеркой на монарха — хороший хранитель status quo — и выбор был сделан Единорогом, а не жителями Эмбера согласно любому из вариантов Правил Наследования.

— Я никогда не рассматривал это так, — сказал я.

— И твой отец — я уверен, неумышленно — обеспечил фору. Опасаясь, что Лабиринт не удастся отремонтировать, он начертал ещё один. Но удалось и то, и другое. Таким образом, теперь существует два артефакта порядка, вместо одного. Хотя, как самостоятельная сущность — он, вероятно, не прибавляет Лабиринту силы, он подбавляет порядка, например, уменьшая проявления Логруса. Итак, твой отец сдвинул равновесие вправо, а затем снова отклонил его — но в другом направлении.

— Это твой вывод из расследований, которые вы с Фионой провели в новом Лабиринте?

Он медленно кивнул, глотнул сока.

— Отсюда — больше штормов в Отражениях, как следствие вселенского эффекта, — сказал он, — наворотившего муть нынешних времён.

— Да-а, нынешние времена, — сказал я, наливая ещё кофе. — Мы заметили, что они становятся все интереснее.

— Действительно. Теперь твоя история с этой девицей Корал, попросившей Лабиринт отослать её в случае чего в подходящее место… И что же он сотворил? Он послал её к Искажённому Лабиринту и потушил огни. Затем послал тебя спасать её, заодно восстанавливая свой старый оттиск. Раз его починили, то он стал не Искажённым Лабиринтом, а лишь версией самого себя, которую наш Лабиринт вполне смог поглотить. Вероятно, он пожрал вообще все это Отражение, значительно поднабравшись энергии. Преимущество над Логрусом возросло неимоверно. Логрусу понадобилась бы хорошая аннексия, чтобы восстановить равновесие. Так что он рискнул вторгнуться в домен Лабиринта в отчаянной попытке обрести Глаз Хаоса. Но все закончилось патом из-за вмешательства причудливого существа, которое ты зовёшь Колесом-Призраком. Итак, чаша весов сохранилась смещённой в пользу Лабиринта и нездорового положения дел.

— Для Логруса.

— Я бы сказал, для всех. Силы не ладят друг с другом, и до тех пор, пока положение не исправится, Отражения — в смятении и беспорядке в обоих владениях.

— Итак что-то следует сделать на пользу Логруса?

— Ты уже знаешь что.

— Полагаю, да.

— Он связан с тобой напрямую, разве не так?

Я припомнил ночь в часовне среди теней, где я напоролся на выбор между Змеем и Единорогом, Логрусом и Лабиринтом. Негодуя по поводу хулиганства в таком насильственном формате, я отказался выбирать вообще.

— Да, связан, — ответил я.

— Он хотел тебя на роль чемпиона, разве не так?

— Полагаю, да.

— И?…..

— И вот мы здесь, — отозвался я.

— Сообщил ли он что-нибудь, что могло бы подтвердить мой тезис?

Я подумал о том переходе сквозь зону между Отражениями, смешанную с угрозой от призраков — Лабиринта, Логруса или их обоих.

— Полагаю, да, — повторил я.

Но, в конце концов, на исходе путешествия я послужил Лабиринту, хоть и невольно.

— Ты готов уничтожить его узор на пользу Дворам?

— Я готов искать решение задачи по достижению мира в умах всех и каждого.

Он улыбнулся.

— Это уговор или соглашение?

— Это утверждение намерения, — сказал я.

— Если Логрус выбрал тебя, у него были на то причины.

— Видимо так.

— Ясно без слов, что на троне ты безмерно усиливаешь Дом Всевидящих.

— Такая мысль приходила мне в голову, а теперь ты её высказал.

— Для любого с твоим происхождением стало бы необходимым определить, где лежит твоя верность — в Эмбере или во Дворах?

— Ты предвидишь вторую войну?

— Нет, конечно, нет. Но всё, что бы ты ни сделал, чтобы усилить Логрус, возбудит Лабиринт и спровоцирует ответ из Эмбера. Едва ли это приведёт к горну войны, скорее, к чему-то вроде возмездия.

— Не мог бы ты яснее определиться в том, что у тебя на уме?

— В данный момент я лишь торгуюсь по общим вопросам, чтобы дать тебе возможность оценить свою реакцию на них.

Я кивнул.

— Раз уж мы говорим об общих вопросах, я просто повторю: я готов искать решение…

— Отлично, — сказал Мандор. — Друг друга мы понимаем так же хорошо. В том, что ты делаешь для трона, ты желаешь того же, чего и мы…