июле 1793 года удалось немного освободиться и вместе с Ярославом побывать в России – дипломатический визит в сочетании со смотром невест.

– Ты бы какую выбрал? – с вялым интересом спросил Ярослав во время прогулки по палубе. – Если только на портреты ориентироваться.

– Вообще не советую на них ориентироваться, – решительно отмёл идею отец, – я же сам художник, и ты за мной не раз наблюдал. Чуть-чуть поправить – и вот перед нами на портрете уже красавица редкостная, хотя в жизни жаба жабой. И ведь всё черты будут переданы точно, разве что акценты чуть-чуть смещены.

– Да знаю, – вздохнул младшенький, – это я так… мандражирую. Вроде как по уму да по характеру выбирать да на предков смотреть – нет ли среди них сумасшедших каких. Но и тут не угадаешь, сам же знаешь ситуации, когда вроде оба люди хорошие и неглупые, а не ладится.

– Ладно, – чуточку нехотя сказал император, – если что – подскажу.

Ярослав просиял и ушёл к себе в каюту – примерно такой реакции он и ждал. Хорватский король понимал, что «подсказка» пойдёт со стороны резидентуры в России… Частично так оно и есть: о представителях высшего света и наиболее влиятельных купцах-промышленниках собирает сведения любая разведка, так что какие-то данные непременно будут. Но главное – феноменальное чутьё на нужных людей у его отца. Бог весть почему, но схожая «чуйка» прорезалась в полной мере только у Богуслава – как бы не лучше, чем у самого Игоря. У Святослава была не менее интересная способность: очень быстро думать в экстремальных ситуациях, едва ли не со скоростью хорошего компьютера, да отменная интуиция. У Ярослава же пока ничего похожего не пробудилось.

В Петербурге встреча прошла почти по-семейному. Точнее говоря, ещё четверть века тому назад попаданец поразился бы бесчисленным вывертам этикета, а сейчас ничего – нормально, для двух императоров встреча буквально «камерная». Павел по-прежнему производил самое приятное впечатление – живой, очень подвижный, но властный. Достойно выглядел и наследник российского Престола Александр – очень привлекательный в ближайшем будущем молодой человек, сегодня он состоял как будто из одних коленок и локтей. Но даже так тринадцатилетний мальчик выглядел неплохо.

– Смотрины… – протянул русский самодержец, ностальгически глядя на Ярослава, – свои вспоминаю… Тебе какие-то девицы в качестве потенциальных невесток нравятся?

– Нравится, не нравится… Приглядеться надобно, – ворчливо, имитируя старого деда, ответил Игорь, и императоры засмеялись.

– Вот если б ты не приезжал изредка. Да я к тебе б не наведывался, совсем бы забронзовел, – вздохнул бывший ученик.

– Так плохо?

Павел неопределённо пожал плечами…

– Да не то чтобы… Просто знаешь, когда оппозицию нужно давить аккуратно, работать под тирана приходится постоянно. Сделаешь послабление, и вот они, пожалуйста – фавориты самоназначенные и прочее… Александру легче придётся, всё-таки образованных людей побольше будет, выбор пошире. Да и воспитание получают уже другое… А я пока балансирую: чуть сильнее надавишь – так бунт от отчаяния будет, слабее – заговор от безнаказанности. Но последние лет десять всё же полегче стало: поняли примерно правила игры и дураков сами стараются не допускать ко мне близко.

– Мне во многом проще, – согласился Рюген, – я же по сути элиту и формирую… Ну и решаю – кто будет элитой, а кто – так… Не нужно на многовековые связи оглядываться да на родственников – ни хрена нет…

Посмеялись с ноткой грусти: «полегче» в данном случае было скорее печальной шуткой, формирование элиты было делом ничуть не более лёгким.

Пообщавшись на отвлечённые темы, императоры принялись решать более важные дела – смотр невест…

– …Волконская?

– Да там только Мария, а она умом не блещет, нет.

– Барятинские? Елена и Ольга, хорошие девочки.

– М-м… – замычал Грифич, – давай только Елену, Ольга уже того… не девочка.

– Ишь ты, – поразился Павел, – это с кем же она и почему ты знаешь, а я нет?

– Не важно, знаю…

– Строгановы?[445] Но там только Евгения подходит по твоим запросам, а ей пока тринадцать.

– Тринадцать не тридцать – если подойдёт, пару лет в невестах походит, давай…

Глава третья

Выбор Грифичей был однозначен: Евгения Строганова стала невестой Ярослава. Девочка не отличалась изысканной красотой – так, правильные черты лица и общая миловидность. Но необыкновенно красивая улыбка и умный взгляд серых глаз покоряли.

Не сразу: сперва был разговор с Игорем… с Ярославом… снова с Игорем… Попаданец буквально просканировал потенциальную невестку и её родственников, убедившись в их высоком интеллекте.

– Да, отец, Евгения лучший вариант, – умиротворённо заявил младший сын, когда они вернулись в Померанский дворец после очередного приёма.

– А Елена Барятинская? Умна, хороша…

– Не издевайся, – поморщился Ярослав, – Елена – самка. Искал бы страстную любовницу, наверняка бы её выбрал… Ну, будь она не столь родовита, конечно – так-то проблемы с роднёй не нужны. Что сестричка её слаба на передок, что эта… Аж в разговоре понятно, что свербит… Рога-то мне, может быть, и не обеспечила бы, но без скандалов бы дело не обошлось.

– Вырос… – серьёзно произнёс император.

– С родственниками-то что будем делать? Формально они не слишком родовиты.

– А-а, – махнул рукой Рюген, – вот уж что не волнует. В Венедии да в Унии её точно одобрят, Строгановых там знают хорошо и степень их влияния и богатства тоже представляют. В империи… ну, попробуют только не одобрить… А кто остаётся-то? Франция? Англия? Испания? Так нам их мнение давно неинтересно – враги. Остальные же… мелочь, не стоящая внимания. Будут коли какие князьки злословить слишком громко – укоротим языки. Ну и возведу в достоинство имперских князей, заодно заставлю перевести часть предприятий в империю.

После того, как Грифичи определились, пришёл черёд менее приятных тем. К примеру, постройка Балтийского флота. В данном случае Россия по вполне понятным причинам выступала младшим партнёром: дружба с Венецией и Унией, господствовавшими на Балтике, давала возможность не слишком беспокоиться о возможном нападении стороннего флота. Да и в случае вражды Померанского дома и дома Романовых… ну вдруг… Россия всегда могла «по-соседски» подвести войска к владениям Померанского дома…

В общем-то, ситуация нормальная, просто скуповатый Павел хотел поменьше вкладывать в Балтийский флот и побольше получать…

– …Не дави, – скривился недовольно Грифич, – я понимаю, что для тебя сейчас