— Будь Лю Цюмин один, ему и правда не достало бы смелости присвоить все сокровища, — улыбнулся Фан Добин. — В этом деле у него был сообщник, притом этот человек пообещал ему большую выгоду и даже дал слово, что сумеет его защитить.

— Кто? — вырвалось у Хэнчжэна.

— Хуэй-гуйфэй, — раздельно произнёс Фан Добин. — Ваше величество, да будет вам известно, на дне колодца лежат останки двух человек, внизу есть тайная комната, подземным ходом связанная с дворцом Долгой жизни! Без одобрения надзирателя за строительством Пагоды блаженства и того, кто лично составлял её план, как под землёй могли возникнуть тайный ход и тайная комната? Там стоит кровать, а на кровати лежит скелет. Скелет мужчины, — добавил он.

Хэнчжэн в ужасе попятился.

— Что ты хочешь сказать?

— Что Хуэй-гуйфэй была в сговоре с Лю Цюмином. Она молчаливо одобряла его уловки при строительстве Пагоды блаженства, прикрывала его перед императором, содействовала ему в краже сокровищ, а Лю Цюмин помог ей построить тайную комнату, куда впоследствии прислал мужчину… — медленно говорил Фан Добин. — От которого женщина могла бы зачать ребёнка.

— Что ты сказал? — не сдержал крика Хэнчжэн. — Что ты сказал? Ты утверждаешь, что вдовствующая императрица Хуэй вступила… в незаконную связь с другим мужчиной… И тогда… тогда…

— Именно. Согласно дворцовым хроникам, у императора Тайцзу за всю жизнь было немало женщин, но ни одна из них не произвела на свет ребёнка. За исключением предыдущего императора, у него не было ни других сыновей, ни дочерей — вероятно, он вовсе не мог иметь детей. Так как же забеременела Хуэй-гуйфэй? — Он взглянул на Хэнчжэна. — Хуэй-гуйфэй жила во внутренних покоях дворца и не виделась с мужчинами. У неё не было другой возможности, кроме как встретить Лю Цюмина, который руководил строительством поблизости от дворца Долгой жизни. Раз Лю Цюмин хотел построить Пагоду блаженства, разумеется, он привозил рабочих и материалы, например, он мог найти мужчину, с которым Хуэй-гуйфэй делила зелёные сливы и бамбуковых лошадок* или которому дала клятву верности без согласия родителей, воспользовавшись случаем или другим способом, провести его на место строительства и спрятать в тайной комнате. Тогда беременность Хуэй-гуйфэй поддаётся объяснению.

Зелёные сливы, бамбуковые лошадки — о влюблённых, которые дружили с детства.

Хэнчжэн едва не потерял сознание, Фан Добин только что сказал, что он и его покойный отец вовсе не родня императору Тайцзу, а от крови какого-то неизвестного негодяя! Как он мог стерпеть такое?

— Ты… ты… — Он не мог отыскать выражения, чтобы описать этого изменника-юнца, слова застревали и клокотали в горле.

— Затем Хуэй-гуйфэй забеременела, совершенномудрый осыпал её милостями, она избавилась от мужчины в тайной комнате, утопив его тело под землёй, замуровала тайный ход, ведущий во дворец Долгой жизни — это и есть причина, почему южнее Пагоды блаженства запрещено вести строительство — она совершила великий грех и больше всего боялась, что потомки узнают об этом. Но она не представляла, что пропуски и скрытые намёки, в исторических записях о строительстве Пагоды блаженства, словно в «Вёснах и осенях», и даже сам запрет в завещании вызовут лишние подозрения. — Фан Добин вздохнул. — В тайной комнате под Пагодой блаженства сохранились останки мужчины — это и есть самый большой секрет, главное — не сокровища, и не сами останки, а то, что они принадлежат мужчине. Почему после аудиенции вашего величества с господами Чжао и Шаном, господина Шана всё равно убили? Почему подожгли комнату, в которой он проживал? Потому что у него хранился парадный халат из подземной комнаты Пагоды блаженства. Газовые накидки у господина Лу и господина Ли могли принадлежать как мужчине, так и женщине, но халат со сборками у господина Шана явно был мужским!

— Ты… ты… — Хэнчжэн никак не мог оправиться от потрясения и выговорить хоть слово.

— Ваше величество, — утешительно посмотрел на него Фан Добин. — Неважно, чья кровь текла в жилах прежнего императора и течёт в ваших, прежний император был просвещённым правителем, и вы по-прежнему просвещённый правитель. Разве убийца господина Ли и господина Шана делает это не ради того, чтобы скрыть правду и защитить ваше величество?

— Скрыть правду? Защитить нас? — В голову у Хэнчжэна воцарился хаос. — О чём ты говоришь? Ты сошёл с ума?

— Преступник убил господина Ли и господина Шана, чтобы защитить ваше величество, — посмотрел на него Фан Добин. — Он повесил в петле газовое платье за покоями господина Лу и оставил лист из чертежей Пагоды блаженства, чтобы предупредить: те, кому известна эта история, должны во что бы то ни стало хранить её в секрете, иначе — умрут. Он был твёрдо намерен убить Лу Фана, но случайно напугал его до потери рассудка, тогда пошёл проверить Ли Фэя. Думаю, господин Ли не просто не стал терпеть угрозы, но ещё и разозлил преступника, поэтому тот перерезал ему горло и повесил в роще вверх ногами, натянув на тело газовую накидку. День спустя ваше величество вызвали Шан Синсина, и, хотя господин Шан ничего не сказал, преступник знал, что у него хранится мужской парадный халат. Чтобы не дать Шан Синсину раскрыть происхождение этой вещи, и чтобы никто её не обнаружил, он поджёг его комнату, так что и я едва не сгорел заживо…

Фан Добин перевёл дух.

— Убийца знал, что одеяния связаны с останками под Пагодой блаженства, и понимал, что если парадный халат, находившийся у Шан Синсина, обнаружится, сложно сказать, не докопается ли кто-то, что рядом с опочивальней Хуэй-гуйфэй некогда тайно проживал мужчина. Но как эти одеяния оказались в руках Лу Фана и его товарищей? — Он посмотрел на императора. — Прежде всего, Ван Гуйлань бросил их в колодец, в который превратилась рухнувшая Пагода блаженства, затем Лу Фан погрузился в воду и обнаружил тайную комнату. Впоследствии — если верить оправданиям Чжао Чи, остальные трое ничего не знали, думали, что Лу Фан утонул, однако на следующий день он обнаружился живым и здоровым — это выходит за пределы разумного. Логично предположить, что они хотя бы расспросили Лу Фана, где он был, а ему тогда не было и двадцати, думаю, ему не хватило бы хитрости держать при себе такую огромную тайну.

Хэнчжэн смотрел на Фан Добина застывшим взглядом, и неизвестно, слушал ли ещё.

— Полагаю, Лу Фан рассказал о тайне колодца и сокровищах своим товарищам, — продолжал Фан Добин. — Затем Ли Фэй и Шан Синсин спустились туда вместе с ним и по какой-то причине вынесли одежду мертвеца — например,