Однажды он изловчился и почти успел схватить эту двигающуюся точку на лице Человека. Но тот почему-то резко отмахнулся от него и, как показалось котенку, даже рассердился на него. И после этого не разрешал ему лежать на открытой книге, а просто бесцеремонно убирал его с шелестящих листков. Сам же продолжал время от времени шуршать этими заманчивыми листочками. А Маське удавалось только тайком с упоением погрызть их и подрать коготками, за что Человек ругал его.

Да, с коготками дело обстояло плохо. Кошка-мама ничего не имела против того, что Маська выпускал их, потягивая молочко. А Человеку почему-то не нравилось, когда котенок в порыве благодарности за ласку начинал мять его лапками, нежно вонзая свои острые коготки. Пришлось отказаться от этого удовольствия.

Еще Человек не любил, когда малыш во время игры всерьез кусался и царапался. Все это котенок со временем осознал и старался не огорчать Человека, который делал для него так много хорошего.

Котенка стали заедать насекомые, которыми его щедро одаривала мамаша, свободно разгуливающая по улице и собирающая их на себя в огромном количестве. Но она же и уничтожала у своих котят блох, ловко выискивая их в шерстке. Но мамы рядом не было. А Маська только беспомощно щелкал маленькими зубками по шерсти. Блохи ускользали и продолжали искусывать его маленькое тельце. Особенно они обожали сидеть под шейкой, за ушками и на носике.

Максик уже научился мыть свою великолепную мордашку, хвост и все интимные места, но вот воевать с рыжими вампирами еще не умел. И опять на помощь пришел Человек. Он подолгу сидел, уложив котенка на мягкую подушечку у себя на коленях, и терпеливо уничтожал этих наглых кровопийц.

Правда, Масечка не сразу привык к этой процедуре. Он долго сопротивлялся, кусался, убегал. Но потом понял, что Человек хочет ему помочь, и он сдался. Расслабленный, лежал он на подушке и позволял Большому вертеть себя как угодно и сколько угодно.

Чаще не выдерживал сам Человек. Он начинал поглаживать себе плечи, поясницу и отпускал котенка. Тогда тот бежал на кухню, где лежало блюдце и требовал награду за терпение — сырое яйцо с хлебом. О! Это была восхитительная плата за унижения, которые ему приходилось терпеть при ловле блох. Если же он был сыт, то сворачивался клубочком рядом с Большим и сладко засыпал.

Войну с вампирами Человек вел постоянно, так как Остапу разрешали гулять по улице, и он приносил их с улицы видимо-невидимо. Остапа, правда, не укладывали в унизительной позе на подушку. Для него Человек покупал уколы, которые не особенно коту нравились. После такой процедуры он иногда не приходил домой по два-три дня.

А еще Большой Человек помог Маське, когда тот упал из окна со второго этажа. Эти жуткие мгновения полета котенок не любил вспоминать. Но он не забыл, что именно этот Человек выскочил взволнованный на улицу, взял его на руки и долго-долго ласкал, прижимая к себе.

Малыш заметил тогда, что у Человека почему-то появилась вода в глазах, и несколько ее капель стекали по щекам, когда тот нес котенка домой. А Маська дрожал от страха и боли. Все лапки были целы, но очень болели подушечки. Киса не знал, чего было больше — боли или страха.

Боль была первая в его жизни, и она постепенно проходила. А вот страх почему-то не исчезал. Он уже с опаской и большой осторожностью взбирался на подоконник. И, наблюдая за птичками, уже не высовывался из окна. А окно на кухне было чудесным. Даже страх перед полетом не мог удержать котенка от соблазна запрыгивать на кухонный подоконник.

Ах, как там было прекрасно, когда Человек что-то делал на странном предмете, от которого исходило тепло и волшебные дурманящие запахи. Даже строгость Большого не могла заставить Макса покинуть подоконник.

Ближе к осени Макс до того изловчился, что частенько взбирался на этот чудо-предмет с теплом и обольстительными запахами и грелся, вдыхая волшебные пары. Только никак не мог взять в толк, почему иногда невозможно было даже приблизиться к нему — от него полыхало таким обжигающим теплом, что о наслаждении не могло быть и речи.

Вообще-то Большой не очень любил, когда Масик сидел на подоконнике на кухне. Рядом стоял стол и Человек всегда волновался, вдруг кто-нибудь увидит котенка в такой близи от обеденного стола. Ведь не все переносят кошек в доме, тем более на кухне.

Из-за этого подоконника котенка частенько ругали. Большой убеждал спокойно:

— Нельзя, Мася. Ничего не поделаешь.

У Маськи была Защитница. Ее он любил также, как и Большого Человека, и даже чу-у-у-точку больше. Жаль, что она редко и ненадолго появлялась дома. Та позволяла ему абсолютно все.

Маська ревновал Большого к Даше (так называл Защитницу Любимый Человек). Он понимал, что Большой любит Дашу даже сильнее, чем его. Но он мирился с этим. Ведь именно Даша принесла его в этот дом. Она провела с ним все лето. Без конца баловала лакомыми кусочками, открывая большой белый ящик, из которого веяло холодом, но всегда очень вкусно пахло.

Это Даша мыла ему глазки чаем, и они переставали болеть. Еще она всегда придумывала игры. Маська обожал гоняться за бумажкой, которую Даша привязывала за ниточку. Еще она катала его в коляске — ему это ужасно нравилось! Правда, у коляски то и дело отваливалось колесо, и ее куда-то убрали.

Даша часто грустила. И тогда она молча гладила котенка. А он заглядывал ей в глаза, словно успокаивая: «Все у тебя будет хорошо, не грусти». Он любил видеть Дашу веселой. Он скучал по ней, когда она уезжала учиться (еще одно слово, которое он не понимал и не любил). И всегда был рад ее возвращению.

Маська обожал и Дашу и Большого. Ему было трудно разобраться, кого любит больше, Дашу или ЕЕ. Любил обеих, а иногда даже и Того, от которого пахло враждебно. То был странный запах то ли дыма, то ли табака, но чего-то очень неприятного. Этот вообще никогда не ласкал Маську, часто шикал на него. И малыш предпочитал не попадаться ему на глаза. Между ним и котенком дружбы как-то не получалось. А Максу не очень-то и хотелось дружить с ним.

Несмотря на все запреты, котенок тайком пробирался на подоконник, когда Большой Человек был чем-то занят и не обращал на него внимания.

Кроме этого безобразия, Маська нарушал еще много правил. Он знал, что ему все прощают. Поэтому позволял себе пощипать цветы в вазе, полежать на белоснежной скатерке, покрывающей журнальный столик.

Любимый Человек опять сердился, но иногда смотрел на него с явным восхищением. И маленький хитрец знал, что ему не грозит изгнание с любимого места.

А Человек восхищался своим любимцем все больше и больше. Они нуждались друг в друге. Человек с удовольствием служил Маське, а тот в благодарность за это дарил ему радость общения.

Не восхищаться котенком было просто невозможно. От пушистой черной красавицы-кошки он унаследовал иссиня-черный окрас. Правда, был совсем не пушистым поначалу. Человеку не раз говорили о том, что ее любимец обычный котенок. Но после каждого такого разговора Большой все больше ласкал Маську и, как чувствовал малыш, все больше обожал его. Макс же в ответ на эту любовь хорошел с каждым днем, радуя хозяйку.