вы ее уводите? — я рискнула спросить, — и что с ней происходит? Почему она почти без сил?

— Чем сильнее магия, тем быстрее она выводит яд из организма, — странно, но Саяр с большим удовольствием ответил на этот вопрос. Его улыбка при этом изменилась — стала менее злобной, — к сожалению твой мужчина оказался для меня слабым звеном, но… Согласись — он прекрасный рычаг давления для такой сильной ведьмы как ты.

А вот теперь на лице оскал…

— Что вы с ней сделаете?

— Всего лишь дам шанс спастись, моя милая леди. То же самое ждет и тебя, поэтому я все же советую снять свое платье и надеть что-то более подходящее к случаю. Мне дико интересно посмотреть, на что ты способна, учитывая тот факт, что приглашение на мой бал оказалось краденым, и понять, из какой ты семьи я почему-то не могу. Это, знаешь ли, очень интригует… Так же, как и маска на твоем милом личике. Ее тебе тоже придется снять, ведьма.

Я ничего не ответила, только бросила взгляд на тряпки, что лежали в моей темнице. Саяр наблюдал за мной, следил за движениями, за тем, с каким отвращением я смотрела на принадлежащую кому-то ранее окровавленную кофту, валяющуюся на полу, на порванные мужские брюки.

— Переодевайся, — голос стал ледяным и властным. Саяр приказывал…

А раз приказывают, то я не могу не подчиниться… Набросив на себя сверху большую по размеру кофту, я убедилась, что она закрывает ноги до середины бедра. Из-за узкого платья протягивать под атласную ткань кожаные брюки было дико неудобно, поэтому пришлось разорвать его по шву, но главное ни одна из частей моего тела так и не оказалась оголена перед колдуном. После того, как лиф платья был расстегнут, я избавилась от дорогого наряда, представ перед Саяром в ужасном, оборванном виде.

— Ты меня прям бесишь, — мужчина сам удивился тому, что сказал, — сними маску. Или своими руками, или я зайду в камеру. Выбирай.

Все равно он увидит мое лицо. Сейчас или немногим позже…

Сняв кончиками пальцев ажурную маску, я почувствовала, как тает магия иллюзии… И увидела, как резко изменилось лицо колдуна. Он замер, открыв от удивления рот, находился в недоумении и ужасе.

— Как интересно. — прошептал колдун, подскакивая к прутьям темницы, — и как зовут вашу маму, юная леди?

— Понятия не имею, — я лишь пожала плечами, — она меня не воспитывала.

— Как интересно… Как интересно… — Саяр будто призрака увидел и этот момент меня дико напугал. Неужели он что-то знает о моей маме? — Я думаю, мы обсудим все после, а сейчас меня ждет кое-что интересное. Не расслабляйся, ведьма. За тобой скоро придут…

Я металась по камере, измеряя ее шагами, почти что сходила с ума, заламывая руки и пытаясь совладать с эмоциями. Ничего не помогало, делало только хуже. Прутья решетки были заговорены очень сильной магией. Я могу ее сломать, но сделать это тихо не получится… И я совершенно не понимаю, куда бежать и где на самом деле мы находимся.

Вэй как назло не давал никакого сигнала. Чувство, что с ним что-то не то, не покидало меня ни на мгновение. Постепенно люди в темнице приходили в себя, пытались понять, что произошло, задавая одни и те же вопросы по стотысячному разу. Это дико выводило из себя.

Большая часть девушек тут же поддалась панике и зарыдала, истошно вопя о своей горе участи. Часть из них отреагировала более хладнокровно, явно соображая, что произошло на самом деле — сразу видно, кто готов к бою, а кто просто оттачивал навыки в кругу семьи.

Мужчин оказалось намного меньше, по крайней мере, я почти не слышала их голоса, и это вызывало удивление — неужели в Эрмере так мало сильных колдунов? Или Саяр просто отдает предпочтение дамам?

— Эй, ты! — я постучала по прутьям, привлекая внимание старой женщины напротив, — может, объяснишь, что происходит и зачем мы тут?

Старуха слегка приподнялась на локтях, ухмыльнулась и так ничего и не ответила.

Спустя долгое время женские крики и слезы надоели, при чем если повысить на ведьм голос, их истерика увеличивалась во стократ — именно по этой причине большинство пленных молча ожидали наступления тишины.

Постепенно крики сменились всхлипами, затем можно было расслышать лишь бормотание, а спустя еще некоторое время звук шагов по каменному полу заставил всех замолчать.

— Слабая она какая-то, а ведь сестра того правителя… — шарканье ботинком по полу, — неужели и тот был таким слабым?

— Черт его знает. Даже не интересно… столько золота проиграл! И все из-за этой девки… Ну ничего, ей не долго осталось — как подохнет, господин ее и заберет. Хоть клетка освободится…

Надзиратели несли на своих плечах окровавленное, истерзанное тело, покрытое ранами и ожогами. Пальцы девушки разодраны, было видно, что несколько ногтей отсутствовало, словно девушка пыталась вырваться из крепкой хватки… Лана была без сознания…

— Че уставилась, ведьма? — тот, что полный, в очередной раз рассмеялся, сильно похрюкивая при этом, — запомни, ты там тоже окажешься. Все там будут…

— Где же я окажусь? — пленные молчали, боялись и слово молвить.

— На арене, где же еще… — спокойно ответил долговязый, — мой тебе совет, не разочаруй господина. Он любит сильных…

Интересно, сильных магов он любит в каком варианте — жареными и пареными? И какая к лешему арена? В Эрмере нет арены! В любом случае необходимо восстановить внутренний резерв. Думаю, именно этим Вэй сейчас и занимается.

— Да что ж ты делать будешь! — после того, как Лану бросили обратно за решетку, надзиратели вновь подошли к раманш, — ты, гад, куда всю воду деваешь?

— Выпариваю… — спокойно ответил Вэй.

— Ну, выпаривай, сволочь… — очередное ведро воды вновь окатило раманш.

— Не повезло твоему другу, — с противоположной от Ланы стороны прозвучал мужской голос, — при таком холоде подохнуть можно от воды.

Я ничего не ответила, радуясь уже тому, что Вэй хотя бы заговорил.

Сев на пол, я попыталась успокоиться. Никаких лишних звуков или голосов — все прочь! Ни шороха одежды, ни стекающих с потолка капель, ни женского плача, ни стона Ланы… Тишина, которой мне так не хватало, наступила лишь благодаря внутренней решимости выжить. На слезы времени нет, поплакать и потом можно, после того, как Саяр Норвэн лишится головы, а лучше рук — для некроманта это худшее наказание.

Я чувствовала, как люди вокруг волнуются, как нарастает напряжение и даже те, кто хотел сохранить спокойствие, начинали поддаваться панике — сквозь тишину изредка проникали встревоженные голоса, резкие шаги и гневный шепот.

Я же продолжала сидеть