— Ты хочешь сказать, что я тебя…

— Нет, ты меня не насиловал… у нас все было по обоюдному согласию, вот только после того как мы переспали, на следующее утро ты выбросил меня из квартиры, словно мусор. Даже разговаривать со мной не стал… А позже я узнала от твоих друзей, что ты был «обдолбанным в хлам». По крайней мере, так утверждал Ковалев.

Игорь побледнел. Сдвинуться с места или поднять взгляд на Лию не было никаких сил. Так стыдно ему не было очень и очень давно. Даже тот случай, когда он заявился к родителям на золотую свадьбу совершенно пьяным в компании двух развратных шл*х не шел в сравнение с тем, что рассказывала сейчас Лия.

Громов всегда был избалованным и во времена университета это проявлялось сильнее всего. Он редко считался с мнением других, никогда не обращал внимание на «неудачников» и в друзья выбирал себе таких же, как и он: успешных, красивых, богатых. Над остальными он спокойно мог издеваться, правда даже сам Громов сейчас был в шоке, потому что и впрямь не помнил, как далеко однажды зашел в своих омерзительных поступках.

Во времена учебы он успел обидеть очень многих, по большей части, из-за одержимости Лизой. Он тогда прошелся по очень многим головам, с некоторыми друзьями, которые так и не приняли Разумовскую, не задумываясь, расстался. Но то, о чем сейчас говорила Лия… неужели он и впрямь делал что-то подобное?

Неужели он, Игорь, так поступил с ней в прошлом, а после этого, много лет спустя, продолжил издеваться над ней и дальше? Кем он был и какой пример мог подать своему сыну? А если бы у него был не сын, а дочь, и кто-то посмел бы поступить с ней подобным образом? Что бы он делал с таким «умником»?

— Я… — Игорь замолчал, вздохнул, набираясь смелости. — Теперь я понимаю, почему ты так вела себя со мной. Я также прекрасно понимаю, что для тебя это ничего не исправит, но… мне очень жаль, — Игорь все-таки поднял голову, встретился взглядом с Лией. — И если бы решение в прошлом принимал я нынешний, такого бы никогда не случилось.

— Я думаю…

— Нет, постой, — Громов перебил Лию. — Мне также очень жаль, что я вел себя, как самая настоящая сволочь. Преследовал, унижал, оскорблял, шантажировал, еще и Машу в это втянул… После того, как жена ушла от меня, я возомнил, что знаю каждую женщину этого мира, и что каждая заслуживает моего скверного отношения. Знаю, что опять же, для тебя мои оправдания ничего не изменят, но все равно прошу прощения… и этот дурацкий ужин… — Громов махнул рукой в сторону накрытого для двоих стола. — Теперь я понимаю, как по-свински и как нелепо это смотрится… я не думал снова обижать тебя, Лия. Не делал этого осознанно.

— А что же тогда было твоей целью? — Леонова, на удивление мужчины, сделала к нему несколько шагов и остановилось в непосредственной близости. Глаза немного покраснели, щеки покрылись небольшим румянцем. Игорь дал себе мысленную пощечину, потому что даже в таком виде он желал Леонову. Может быть, даже чуточку сильнее, чем обычно.

— Я… хотел произвести на тебя впечатление…

— Почему?

— Потому что ты понравилась мне. И если на новогодней вечеринке я просто хотел тебя, а затем моей целью было отомстить тебе и поставить на место, то потом… какое-то время спустя, я разглядел в тебе прекрасного человека, — тихо произнес Игорь.

— Звучит… неплохо… — Леонова, наконец, улыбнулась. Впервые за вечер. Совсем робко, но даже это было большим успехом.

— Ты очень нравишься мне, Лия… и все мои помыслы относительно тебя чисты. По крайней мере, с некоторых пор… — усмехнувшись, уточнил Громов. Игорь несмело поднял руку, провел ею по щеке, а Леонова на эту ласку только прикрыла глаза. Да, казалось бы, это ничего не значило, но в этом жесте Игорь увидел и признал что-то такое, что давало ему шанс.

— Ладно… — Леонова кивнула чему-то своему.

— Ты хочешь уйти? — спросил Громов. По сути, он был готов услышать, что угодно, и, если бы Лия действительно этого захотела, он бы понял ее и не осудил. Не на такой вечер он рассчитывал, но, что вышло, то вышло.

— Я… Если честно… я бы выпила.

— Прости за такой вечер… — Лия усмехнулась и устремила взгляд в большое окно. Она примостилась на широком подоконнике и потягивала второй бокал вина. Игорь разместился прямо на полу, в районе ее ног, и тоже пил, правда виски вместо вина. Романтического ужина не получилось, но он был рад тому, что Леонова осталась, не сбежала от него.

В прежние времена, он бы обязательно взбесился, выставил бы ее за дверь, перед этим наговорив кучу гадостей, но мало того, что Лия говорила правду, так и былой злости Громов в последние недели больше не чувствовал.

Тугой узел, сковывавший все изнутри, словно начал ослабевать, отпускать свою жертву. Игорь больше не злился на Лию, потому что его мысли больше не занимала Лиза.

— Знаешь, я в универе был той еще сволочью, всех доставал, — Громов усмехнулся. — Преподаватели меня ненавидели, один старый и упертый профессор пытался вытурить, начиная с первого курса, но родители сделали все, чтобы его… задобрить, — Игорь покачал головой, словно сам не верил, что когда-то все это на самом деле было. — Все время с кем-то дрался или издевался… на нас с Димой много обиженных осталось… сейчас этим не гордится ни он, не я…

— Я знаю, что это было много лет тому назад, просто… — Леонова замолчала, делая громкий вздох и не зная, как выразить свои чувства. Город за окном казался чудесным. Столица переливалась желтыми и синими огоньками. В квартире начальника все еще царил приглушенный свет. От ужина оба отказались после столь непростого разговора, но выпивка позволила немного расслабиться.

Лия, хоть убей, не знала, что теперь думать об Игоре. В далеком прошлом он поступил с ней, как последний человек. Принимая ее на работу, он выглядел серьезным и справедливым. Затем он попросту стал ее терроризировать, приплел ко всей этой заварушке Марию, но за последние недели…

Этот домашний Игорь… отец и простой мужчина со своими проблемами, разводом и маленьким сыном… это был тот самый Громов, у которого были все шансы снова получить ее сердце в свои руки. Игорь, который умел просить прощения, признавать свои ошибки, смотреть на нее с такой искренней симпатией… Ему даже стараться было не нужно, требовалось только совсем немного времени…

— Димку кстати называли Кабелевым, — он улыбнулся, мысленно окунаясь в прошлое. — Его так прозвала одна из бывших, а остальные подхватили, он так бесился…

— Как ты вообще с ним дружишь? — Леонова поморщилась, словно от зубной боли. По сей день Дима казался ей отвратительным тараканом, простым и трусливым прихвостнем местной звезды.

— Он хороший парень… — тихо ответил Игорь. — Не со всеми, знаю, — опередив возмущения Лии, заверил Громов, — но для меня он опора с самого детства. Он — крестный Макса, и порой он заботится о моем сыне намного больше и лучше меня… да, для девчонок он действительно Кабелев, знаю, что многим разбил сердце, но… я сам не без греха, не мне его судить…