– Я с плохими ребятами не дружу…

Быки захихикали… Коротышка развернулся, сверкнул глазами, восстанавливая дисциплину, и приказал:

– Обыскать все! И прекратите не нее пялиться… Как дети. С кем приходится работать.

Быки нехотя начали обыск. Но и тут они продолжали заигрывать с девушкой в кровати. Каждое свое действие они сопровождали шутками: «А не прячется ли Гутман на балконе? Нет его здесь. И под столом нет. Может быть он в шкаф забрался? А я ванну проверю и возьму его голенького…»

Подошедший к шкафу не успел открыть дверцу. Его остановил победный возглас второго быка, того, который стоял около двери в ванну. Победа еще не было, но дверь, запирающаяся изнутри, не открывалась.

Боец поиграл мышцами, переложил пистолет в левую руку, а правой схватился за дверную ручку, как за гриф штанги. Он сконцентрировался, наклонился, но рвануть не успел. Дверь сама стремительно пошла на него.

Удар короткий и звонкий. Но голова быка выдержала. Она не раскололась, хотя соображать уже не могла… Боец развернулся и, закатывая глаза, обмяк. Пистолет выскочил из его рук, заскользил по паркету и уткнулся в ковер в центре комнаты.

Все это было так неожиданно, что и Лана, и коротышка, и второй бык на секунду замерли, глядя на красивое падение.

Замерли все, кроме Гутмана. За эту секунду он успел распахнуть дверцу шкафа, выбросить вверх руку с шампанским и опустить бутылку на черепушку своего противника.

При спуске кораблей на воду бывает, что шампанское при ударе о борт не разбивается. Это страшно плохая примета… Гутман это знал и постарался – по комнате разлетелись осколки и брызги благородного напитка.

Второй бык тоже вырубился, обмяк и выронил пистолет на ковер.

Коротышка всегда считал себя руководителем и вообще человеком умственного труда. Поэтому оружие не носил из принципиальных соображений. Сейчас он понял, что ошибался…

И перед Олегом, и перед Гутманом были препятствия в виде поверженных противников. Чтобы добраться до пистолета надо пройти по телам, что не очень удобно… У коротышки же было явное преимущество. Рывок, прыжок и оба пистолета могли бы быть в его руках.

Коротышка уже напрягся для толчка. Он даже успел представить, как лежа будет стрелять по-македонски, с двух рук – одну обойму в шкаф, другую в ванну… Но прыгнуть он не успел. Гоша, как осьминог, выкинул из-за кровати руку и обвил ноги коротышки.

Прерванный полет завершился ударом о журнальный столик и коротышка вырубился, присоединившись к своим браткам…

Работали дружно. Лана с Гошей рвали простыни и скручивали жгуты, а Олег привязывал пришельцев к стульям. Гутману досталась грязная работа: он очистил карманы у всех троих и, разложив все на столе, рассуждал:

– Пистолеты им оставлять нельзя. Это однозначно… Документы тоже возьмем. Они себе новые купят… А это ключи от машины. Грех не воспользоваться… Теперь деньги. Кошельки брать не будем. Это грабеж. Но три пачки, что у коротышки были, вопрос… Судя по сумме, это плата за нашу жизнь. Работу они не выполнили, значит деньги отходят к нам. Так будет честно!

Вещи собирали в спешке. Никто не мог гарантировать, что тройка лишь передовой отряд и что в холле не сидят еще пятеро.

Но все обошлось. Ушли через пожарную лестницу и дыру в заборе.

Машина коротышки оказалась малоприметной «Нивой». К двум часам ноги она довезли их до хлипкого мостика в селе Бродники.

К дому Валеры Кошкина они пробирались короткими перебежками, прячась в тени заборов от предательски полной луны.

Возле спящего тракториста громоздились бутылки из его стандартного набора: виски, коньяк, коллекционный крымский мускат.

Разбудить хозяина не представлялось никакой возможности. И значит Гутману уезжать было нельзя… Лану с Гошей разлучать в их первую брачную ночь тоже нехорошо.

Олег прикинул расклад и направился к двери:

– Надо машину подальше отогнать. В Уваров или еще дальше. Короче – утром приеду на автобусе.

– Закуски побольше привези. Я дачу не за деньги снял. За еду.

После ухода Олега начали размещаться.

Комната для дачников была одна. И кровать одна, но большая.

Гутман заскочил в коморку к спящему Валере и из знакомого шкафчика вытащил бутылку.

– Я, ребята, ваше свадебное шампанское разбил. Вот вам замена. Это Бордо урожая девяносто первого года.

– А хозяин не хватится?

– Он эту кислятину не пьет. Он, гад, в этом вине селедку вымачивает… И вообще – это моя доля. Мы с ним вместе сегодня ловили.

– Бутылки ловили? На удочку…?

– Об этом потом. Вы здесь размещайтесь и спите. А я… Да, пошел я в баню.

* * *

Телефоны в гостинице «Волга» молчали.

Савенкову очень хотелось спать, но дозвониться было необходимо. Жизненно важно!

Собственно, сообщить в Уваров надо было два факта. Первое – явный уголовник бандитского толка по кличке Лях, есть родной брат погибшего двадцать лет назад Сергея Ляхова. Так вот, этот Лях, Максим Ляхов все знает об архивном убийстве и наверняка хочет отомстить всей пятерке. Возможно, что он и пытался взорвать Шишова на даче и Воловика в машине. Возможно, но не факт… Главное, этот Лях сейчас в Уварове и наверняка будет ходить по тем же тропинкам, что и ребята.

Вторая информация была Савенкову менее понятна. Конверт с документами, полученный от Елены Жуковской, был явно очень важен и кому-то очень нужен. Иначе этот кто-то не спалил бы ее квартиру и не взорвал бы секретаршу Наташу Брюсову, у которой и оказались эти документы…

На этом месте Савенков понял, что такого неприятного дела у «Совы» еще не было.

Хорошо, когда есть одна версия и ты ее планомерно доводишь до конца.

Хуже, когда вообще нет версий.

Не совсем плохо, когда версий несколько и каждая правдоподобна и подкрепляется фактами.

Мог Макс Ляхов взорвать машину Воловика? Очень даже мог. Есть бандитский опыт по этой части. Есть злость, накопленная за годы отсидки. Есть информация, полученная от следователя-садовода. И есть благородная цель – месть за брата.

Теперь другой вариант: секретарша Брюсова случайно получает документы Воловика и понимает, что тут можно поживиться. в платежках и расписках огромные суммы. Все это связано с городом Уваровым и с выборами Шишова. Все – криминально: теневые взятки, проплаты странным фирмам, забугорные счета депутата.

Возможно, Брюсова, как и Савенков, до конца не поняла весь смысл этих бумажек, но уловила, что для Воловика и для Шишова они очень дороги… Начала шантажировать. Воловик бежит к Шишову: «Ой!» Тот ему: «Фас!»

Ну, чем не версия? Плохо, что клиент «Совы» депутат Шишов превращается в подозреваемого… То-то он ни в милицию, ни в ФСБ не хотел обращаться. У него бомба под кроватью, а его жена лишь оплачивает услуги частных сыщиков. И хорошо платит…