— Еще раз, — практически прошипела она, прищурившись, — назовешь мою сестру горничной — и можешь забыть о спокойном обучении здесь. Со свету сживу.

Блондинка испуганно забегала взглядом и, скорее всего, наконец-то увидела сходство между нами.

— П-простите. — Девушка поклонилась и тут же метнулась к соседней кровати, я поежилась, а сестра выругалась.

— Темный разрушитель знает что здесь творится. Дня не прошло, Милли, а я уже жалею, что потащила тебя сюда. Прости. Нужно было ехать в Восходное королевство.

— Мики, не вини себя. — Я потянула сестру, чтобы она села обратно.

— Да я и не себя, я их виню. У них же здесь бардак. Меня саму сначала определили в мужское крыло. Представляешь?

— Как это?

— Здесь все живут по факультетам. Они, — она не глядя махнула рукой на девушек, — бытовички. Вот и меня определили к боевикам. Видимо, не обратили внимания на мой пол.

— Какой ужас. — Я внезапно поняла, что уж лучше так, как я, чем попасть в мужское крыло.

— Ничего-ничего. Я хорошенько уже оторвалась на этом бородатом духе. Правда, мало. Знала бы о тебе, подожгла бы не только его брови, но и бороду!

— Так вот что случилось с его бровями! — рассмеялась я, — И вот почему он сразу же исчез, как ты пришла. Он тебя боится. — В этот момент я отчего-то испытывала гордость за сестру.

— Да, он теперь от меня словно скрывается. Не приходит, когда зову. Но ничего, ничего. — Сестра похлопала ладонью по моей, а затем виновато на меня посмотрела. — Милая моя, прости, но мне надо…

— Я все понимаю, Мики, — улыбнулась я, прилагая все свои усилия для того, чтобы моя улыбка не выглядела вымученной. Но кого я пыталась обмануть? Родную сестру? Бесполезно.

— Все образуется, — воинственно произнесла она, поднялась, поцеловала меня в макушку, а затем обернулась к моим соседкам. — Это касается всех: обидите мою сестру — со свету сживу. Мигрис-матушкой клянусь. Передайте об этом всем.

Девушки испуганно закивали и действительно разнесли эту новость по всей академии уже к концу этого дня. Только кто же знал, что станет хуже, чем было. Больше меня никто не считал простолюдинкой, для всех я теперь была незаконнорожденной дочерью Миэра Анрэйн. Позором собственного отца.

И если простолюдинки с моего факультета стали относиться ко мне более почтительно, они даже были вежливы, то в первый день занятий, когда я встретилась с другими высокородными атами, обучающимися на моем факультете, они окатили меня такой волной презрения, что меня затошнило.

— Идиотка, — тихо прошипела я, обвиняя во всем Алету, ту самую блондинку.

Я была уверена, что она сделала это нарочно. Ведь нельзя быть настолько глупой, чтобы не понять: не может один из близнецов быть рождённым в законном браке, а второй нет. Ведь близнецы появляются на свет в один день, а в том, что мы с сестрой были именно близнецами, не сомневался никто, кто когда-либо видел нас вместе.

Но тех, кто разносил слухи, мало волновала их достоверность.

В первый день все занятия носили вводный характер и, слава Мигрис-матушке, никто из преподавателей не требовал показать им наши силы. Мы познакомились с деканом нашего факультета — добродушной, очень улыбчивой и незнатной магессой Канделиной, она была магом воздуха. И, пожалуй, из всех сегодняшних преподавателей только она отнеслась ко мне тепло и доброжелательно, остальные либо не обращали на меня никакого внимания, либо так же, как мои высокородные сокурсницы, окидывали высокомерными взглядами.

Последнее занятие сегодня было по контролю магических стихий, и проходило оно в очень маленькой аудитории. Я одна из первых заняла место и с волнением стала дожидаться: кто же решится подсесть ко мне? Все прошлые занятия я сидела одна, но и парт в тех кабинетах было больше.

Вообще меня удивляло, что вести стихии будет всего один преподаватель. Как так-то? У всех нас разные стихии несмотря на общий бытовой профиль. И у будущего преподавателя тоже только одна определенная стихия. Как он сможет научить нас контролировать другие?

Кабинет начал заполняться студентками, и к моему столу неожиданно подошла Алета. Две другие девочки из нашей комнаты сели позади меня, а сама Алета со мной.

Несмотря на всю свою злость за их распущенные языки, я понимала, что мне нужно было наладить контакт с однокурсницами. А с Алетой и ее подружками еще и жить предстояло. Ссорится и таить на них обиду мне было не с руки, а потому я не стала ее прогонять или как-то высказывать своё недовольство. Напротив, прислушалась к их тихому диалогу.

— Как же здорово, что ат Теодори еще не вернулся с границы, — радостно улыбнулась веснушчатая и голубоглазая. Я не знала ее имени.

— Не то слово, даст батюшка Атерри, и он вообще не вернется оттуда, — хихикнула в ответ Алета.

Я не сдержалась и заговорила:

— Вы хоть понимаете, что только что пожелали благородному мучительной смерти? — получилось как-то меланхолично, но девушки мгновенно перевели взгляды на меня, а потом на Алету, словно ожидая ее одобрения. Она кивнула.

— Меня зовут Алета, а это Эбенита, — махнула она в сторону веснушчатой, — и Канура, — показала на брюнетку с мелкими завитками волос, из-за этого они казались короче, чем были. Наверное, девушка была недовольна, так ее сила казалась слабее.

— Ата Микаэла, — гордо ответила я, глядя в глаза Алете, та лишь ухмыльнулась.

— Пока ат Эрит не вернется с границы, его занятия будет вести ат Эдвор. — Как только я услышала знакомое имя, мое сердце застучало быстрее. Это же мой бог! Неужели я увижу его так скоро? Я облизала губы и устремила взгляд к входу, когда Алета заговорилась дальше: — Ненаследный принц! Но такой красавчик, о Атерри-пат.

— Член королевской семьи? — ахнула я, пытаясь сообразить, как он вообще мог сюда попасть. И как такое было возможно. Я что? Вчера влюбилась в принца? О матушка Мигрис, помоги!

— Да, средний сын. Говорят, его величество ата Катриона не отпустила его на границу, вынудив проходить положенную отработку после обучения именно здесь. Ведь закон един для всех…

— Дела-а-а… — протянула я, и именно в этот момент в кабинет зашел Эдвард. У меня не осталось никаких сомнений, я не перепутала. Это был именно он — тот самый мужчина, которого я вчера встретила на побережье.

Глупое, глупое мое сердце. Оно не только быстрее и взволнованнее застучало при виде ата Эдвора, а еще и грозило свести меня с ума. Как же оно меня подвело, заставив влюбиться с первого взгляда даже не в преподавателя, а в самого ненаследного принца!

Стоило Эдвору только подойти к своему столу, как все студентки затихли.

— Добрый день, — широко и очень игриво улыбнулся он, покоряя этой улыбкой, наверное, не только меня, но и всех остальных девочек, — у вас тут настоящее женской царство, — развёл он руками, а по кабинету прошла волна взбудораженных смешков.