меня. Вчера, когда я его буквально выгнала из домика, поначалу тешилась. Даже ехидно рассмеялась сравнению себя с паучихой. Мне польстило. А чуть позже наступил откат. И я, упав на свою кровать, чуть не завыла. Благо сын спал неподалеку и сдерживал мою истерику. Злилась на свою женскую слабость, тягу к нему, на его заботу днем и ласки ночью. Готовая следовать за ним и подчиняться. И ненавидела его за это. А то, как он запал в сердце моему сыну, вообще разрывало меня. Ко всему примешивалась ревность к его бесконечным похождениям. И добило извержение в меня. То, чего я и опасалась изначально. Но посчитав свой цикл, успокоилась. Вроде не должна "залететь". Но для контроля все же надо бы выпить "пилюлю завтрашнего дня". На этой ноте сон меня и уволок в свою темницу.

А сегодня надеялась ранним утром исчезнуть с дядей. Каникулы продолжались еще до десятого мая и побыть с бабушкой мне очень хотелось. Видеть его не могла. Не знала, как нам быть потом, а сейчас мне очень не доставало уединения и анализа событий. Да, я снова от него сбегала. Это стало моим хобби.

– Мам, а я думал мы на автобусе вернемся со всеми, – вклинился в мои думы сын.

– Нет, мы еще у бабули погостим.

Но Елисей и этому обрадовался.

– Я тогда с друзьями попрощаюсь.

– Беги, но быстро. Бекбулат возмущаться станет. Знаешь же, какой он нудный.

И ребенок умчался.

Позже, сидя в салоне, сын нагнулся ко мне и тихо сказал:

– Мам, дядя Халид, – сын впервые его назвал так по-родственному, не официально, – попросил заботиться о тебе. И если с тобою что-то случится, ну там заболеешь, например, чтобы сообщил ему, – и так выразительно взглянул на меня, не понимая взрослых разговоров. – Мам, он классный. Я бы хотел, чтобы мой отец таким был, ну или тренер им стал.

Разговор с сыном меня шокировал. Он никогда особо не упоминал отца. Лишь несколько раз в год, общаясь с тем по видеосвязи или телефону. Так как тот жил в другом городе с новой женой. А тут выдал. Словно удар под дых. Дядя смотрел с подозрением на нас в обзорное стекло, но благо не встревал.

Я уехал.

Серпантины дорог и судьбы

разводили нас снова.

Глава 22. ДИЛЕММА

Гюнель.

Попав в родные пенаты маминого детства, я забылась. Вереницы родственников и друзей закружили наши дни, наполняя поездками в ближайшие сёла, посиделками, застольями и танцами.

Елисей приобщался к деревенскому быту, правда нехотя. Туалеты на улице, баня вместо душа, холодная вода в кране.

Стада овец, перебегающие дорогу, бесхозные куры и гуси, собаки, лающие в любое время суток. Да здравствует село!

Домой возвращались по BlaBlaCar. И дома ждал сюрприз. Точнее – два. Но обо всем по порядку. На карту мне перевелась сумма в двадцать тысяч. Нет, не "путинские", а с сообщением: “Компенсация затрат на поездку. P.S. Не вздумай возвращать. Порадуй сына.”

Вот как мне их не принять, когда отправитель средств давил на мою “ахиллесову пяту”? Сумма почти месячная зарплата. А мы потратились и месяц короткий. Приведя кучу доводов, скрипя сердцем, приняла их. Дрогнула пошлая мысль – это он мне платил за две ночи с ним. Как раз по десятке. Но такой расклад меня только унижал в своих же глазах. А если учесть, что я испытала с горцем, то еще не понятно кто кому остался должен. Все эти дни Дамиров не писал и не звонил. Не знала радоваться или грустить. Сама же сказала ему, что отношения наши безнадежны. Он отступил. Так почему мне становилось все грустнее день за днем. Хотя погода, такая солнечная и теплая, наступала шагами Гулливера, приближая к началу летних дней.

С первым оторванным листком календаря наступил жаркий и сухой июнь. Но не наступили мои “красные дни” в ушедшем месяце. Я не поддавалась панике, не скупала тесты. Я не верила своему невезению, а просто ждала. В одно утро меня посетила апатия. В другое отсутствие аппетита. В последующие мерзкая, изнуряющая и бесконечная тошнота.

Рапсодия перекатилась в набат.

Цветочки завязали ягодки.

А моя яйцеклетка обзавелась набором сорока шести хромосом ДНК.

Тот, от кого я бежала, догнал меня своим искусным способом. Сто процентов проверенным. У меня встала дилемма. Откинув розовые очки, я оценивала свои возможности воспитания ребенка одной. И я не хотела дублировать судьбу второму малышу. Женить на себе Дамирова ради неожидаемого ребенка тоже неверно. Что он там говорил после секса, я не придала значения. Чего только мужчины не говорят женщинам в порыве страсти. Бывший муж тоже заверял в любви. И где он сейчас? Шепчет тоже самое, но уже другой. Я по-прежнему не доверяла и уж тем более такому ловеласу как Халид. Но пока я ждала и размышляла, клетки делились с бешеной скоростью, все больше приближая зиготу к очертаниям живого существа. Страшное слово "аборт" билось в мозгу как отдельная болезнь. Мне, дающей клятву спасать людей, предстоял выбор: убить или оставить жить. Такой страшный выбор. Как необходимо женщине в такие трудные мгновения поддержка. Принятие решения. Одобрение ее выбора или предложения альтернативы. Но я не знала, как поступить правильно и что ждет от меня отец возможного человечка. И как ему сообщить. Позвонить со словами: "Знаешь, тут ночи в горах дали плод"? Или: "Ты добился того, к чему стремился – заполучить меня"? А может просто: "Я беременная. Срок – шесть недель"?

Не дурак, прикинет. А если все же второй вариант, то он вообще знать не должен. Но если о том, чтобы ему сообщить меня волновал формат подачи новости, то второй вариант убивал мой эмоциональный фон до самого максимума. Дни шли, а я все не решалась с выбором. На работе положение скрывала, ссылаясь на приход жары, сосудистые перепады и отсутствие аппетита. Анализы сдала в бюджетной клинике по месту прописки. Врач дала талон на УЗИ – эмбрион подтвердился, спросила о намерениях, направила к психологу. Но что может знать какая-то женщина, пусть