— Никто больше не пытался украсть оборудование ночью? — спросил Ли Аньбан.

В прошлом году, когда оборудование привезли в уезд, крестьяне поначалу не доверяли всей этой паутине из пластмассовых труб и, чтобы избежать лишних проблем, воспротивились установке оборудования на своих участках. И только когда город и уезд предложили крестьянам определенные субсидии, часть крестьян позволила разместить на своих полях эту пластмассовую паутину. Но никто и подумать не мог, что кто-то из крестьян ночью сворует оборудование и продаст его в пункт приема утильсырья.

— Тогда поймали больше десяти человек, все они получили срок от трех лет. Как говорится, против лома нет приема, так что теперь охотников воровать не найдется, — ответил Юй Дэшуй на вопрос Ли Аньбана.

Разговаривая, они подъехали к границе уезда N, где их встретили секретарь уездного парткома, а также начальник уезда с другими руководящими лицами. Ли Аньбан вышел из машины и снова с каждым поздоровался за руку, после чего все расселись по машинам и поехали уже в деревню N волости N на инспекцию оборудования. Доехав до деревни N, кортеж переехал через гребень холма и добрался до экспериментального полевого участка. Рядом с участком уже стояли сельские и деревенские руководители, с каждым из них Ли Аньбан поздоровался за руку. Все поле было устлано густой сетью небольших трубочек, которые, словно кровеносная система, расползались вниз и вверх по холму. Оборудование заблаговременно подключили. Подойдя поближе и присев на корточки, можно было разглядеть, как из трубочек беззвучно брызжут струйки воды, орошая каплями посевы у самых корней. Издалека было совершено незаметно, что в данный момент экспериментальный участок поливается. Ли Аньбан, присев к трубочкам, понаблюдал какое-то время за работой оборудования, после чего поднялся и, хлопнув в ладоши, восхитился: «Действительно „беззвучно увлажняет“[17]!» Остальные тоже встали вслед за ним и улыбнулись. Секретарь уездного парткома сказал:

— Когда в прошлом году мы устанавливали оборудование, каждого из крестьян приходилось уговаривать, а теперь те, кому его не установили, того и гляди начнут жаловаться на несправедливость.

Ли Аньбан засмеялся; следом за ним засмеялись и окружающие.

— В этот раз я приехал главным образом для того, чтобы посмотреть, как ведет себя кислый грунт, не разъедает ли он оборудование. Вижу, что никаких явных повреждений нет.

Специалистов из министерства сельского хозяйства это тоже беспокоило. Раньше подобное оборудование в основном использовалось на нейтральных либо щелочных почвах, а в этом холмистом районе почва была кислой. Ли Аньбан убедился, что внешняя поверхность пластиковых трубок, по которым текла вода, была совершенно сухой, без следов коррозии и размягчения. Окружающие поспешно стали поддакивать Ли Аньбану.

— Похоже, теперь можно внедрять такую систему полива на большой площади, — сказал Ли Аньбан.

— Можно, можно, — подхватили окружающие.

В это время секретарь горкома Юй Дэшуй предложил посмотреть еще и на механизм поливки дождевальной установкой. Эту установку для их уезда в начале года также выбил в министерстве сельского хозяйства Ли Аньбан. Дождевальная установка была предметом контракта между Китаем и Европейским союзом, министерство сельского хозяйства собиралось испытать ее на крутых горных склонах, а поскольку ландшафт в этом уезде на востоке был холмистым, а на западе — горным, Ли Аньбан позаботился о том, чтобы данное оборудование разместили именно здесь. Проводить эксперимент в одном уезде было весьма удобно для инспекции и управления процессом.

— Вообще-то, — отозвался Ли Аньбан, — в этот раз я собирался проверить только оборудование по капельному орошению. Дождевальную установку я смотреть не собирался, поскольку с почвой она не соприкасается. Но поскольку секретарь Юй уже все распланировал, как я могу его ослушаться? Давайте посмотрим и на дождевальную установку.

Юй Дэшуй засмеялся, окружающие тоже. Сельские и деревенские руководители остались, а остальные расселись по машинам и, перевалив через горный хребет, отправились из восточной части уезда в западную. Дорога пролегала через уездный центр. На выезде из западных ворот города дорогу им преградила группа каких-то людей. Ли Аньбан, решив, что это массовый митинг, вышел из машины и направился к собравшимся. Посреди дороги сидела средних лет женщина, которая во весь голос рыдала и била руками по земле, со всех сторон ее окружили зеваки. Хоть это и не было митингом, Ли Аньбан все равно протиснулся в толпу, чтобы выяснить, в чем дело. Секретарь уездного парткома и начальник уезда тут же напряглись.

— Тетушка, что случилось? — обратился к женщине Ли Аньбан.

Но женщина так сильно рыдала, что даже не услышала Ли Аньбана. Тогда Юй Дэшуй потряс ее за плечо и сказал:

— Тетушка, к тебе обращаются.

Женщина подняла голову и рассказала, что сегодня с утра пораньше она пришла из деревни в уездный центр за лекарствами для мужа, но не успела дойти до больницы, как у нее из кармана вытащили две тысячи юаней. Поскольку лекарств она так и не купила, теперь она боялась, что дома ей достанется от мужа, поэтому и рыдала. Выслушав ее, Ли Аньбан тут же вытащил деньги из своего кармана, но там оказалось всего триста юаней. Тогда Ли Аньбан обратился к Юй Дэшую:

— Лао Юй, одолжи мне тысячу семьсот, я потом верну.

Юй Дэшуй тут же вытащил все, что у него с собой было, но при нем оказалось лишь двести юаней. Так как в обычной жизни тратиться чиновникам приходилось редко, в их карманах у них много денег не водилось. Тут уже и мэр, и секретарь уездного парткома, и начальник уезда — все полезли по своим карманам. В конце концов впятером они насобирали две тысячи, и Ли Аньбан передал эти деньги рыдающей женщине. Та приняла деньги, упала ниц, отбила земной поклон, после чего развернулась и убежала. Никто ее так и не спросил, кто же отобрал у нее деньги. Тут начальник уезда обронил:

— Может, она мошенница?

Ли Аньбан, услышав это, недовольно заметил:

— Как можно обвинять человека без доказательств?

И тут же добавил:

— Пусть даже и мошенница, все равно она из бедных. Ведь ваши жены не устраивают таких спектаклей?

Тут он обратился к Юй Дэшую:

— Может, именно потому, что сам я родился в дерев не, не могу смотреть, как плачут бедняки.

Начальник уезда весь залился краской и ответил:

— Простите, я не так выразился.

Юй Дэшуй поспешил разрядить обстановку и, показывая на начальника уезда, сказал:

— Этот вопрос касается классовых чувств, а поскольку он из помещиков, то обед сегодня за ним.

Все рассмеялись, а начальник уезда сказал:

— Я сейчас же доложу в полицейский участок, чтобы задержали вора.

— А вот это правильно, — заметил Юй Дэшуй.