упростить жизнь или облегчить работу. Но что насчет боевых? Согласись, ни один такой протез не превзойдет человеческую силу!

Ганштайн в ответ хищно прищурился, напомнив собой ястреба.

— Если ты так уверен в своих словах, то как насчет доказать их на практике?

Не дождавшись ответа, торговец отошел к шкафу с мехапротезами.

Удивленный Вик переглянулся с Лили. Та пожала плечами.

Кажется, переборщил, — подумал бывший чемпион.

Вернувшись к прилавку, Ганштайн взвалил на него почти точную копию человеческой руки. Только сделана она была из железа и имела множество открытых частей. Сквозь них можно было рассмотреть внутренний каркас и какие-то резинки.

— Это внешний усиливающий скелет моей собственной разработки, — торговец опустил специальные очки и принялся показывать железную руку со всех сторон. — Третий класс качества, работает от заводного механизма, материал каркаса — железно, креплений — сплав стали. В качестве усиливающих элементов высокопрочные резиновые жгуты, повторяющие структуру мышц. Выглядит дешево, согласен, но даже эта механическая рука способна развить усилие хвата в двести пятьдесят килограмм!

Лили эта демонстрация ничего не сказала. А вот бывший чемпион уважительно покачал головой: даже в лучшей своей форме он не выжимал хватом больше ста восьмидесяти килограмм.

Ганштайн усмехнулся:

— Ну, так что, парень? Еще не поздно взять слова обратно и по-тихому свалить из моей лавки.

Вик оскалился:

— А тебе еще не поздно написать завещание, старик. Желательно, на мое имя.

— И как же тебя зовут? — прищурился торгаш, в глазах которого играли искры смеха. — Чтобы знать, какое имя выгравировать на урне с твоим прахом.

Бывший чемпион вспомнил, что о чем-то таком Лили рассказывала, пока они изучали базарную кухню. Вместо захоронений в Нижнем Городе людей кремировали, чтобы не занимать землю, которая могла понадобиться фермам или заводам.

— Вик, — ответил он.

— Советую тебе, Вик, молиться Ярому, — задрав нос, заявил Ганштайн. — Потому что сегодня ты встретишь свою славу.

Торговец явно не собирался отступать. Как и бывший чемпион.

— Только после тебя, старый, — усмехнулся он.

Лили смотрела на бранящихся мужчин, как на дурачков.

Они же собираются просто бороться на руках! Как от этого можно умереть?

Убрав с прилавка лишний хлам, Ганштайн надел механическую руку и закрепил поддерживающие кожаные ремни. Затем он несколько раз с явным усилием прокрутил торчавший из плеча заводной ключ.

Раздался скрип и скрежет несмазанных шестеренок. После чего механизм пару раз дернулся и пришел в движение. Ладонь Ганштайна, которая дотянулась только до предплечья экзоскелета, с помощью специальных колец на резинках без труда управляла механической ладонью.

Теперь правая железная рука торговца была почти в полтора раза больше левой.

Уперевшись локтем в столешницу, Ганштайн взглядом пригласил Вика, который как раз закончил разминку.

— Лили, — позвал он.

Малявка прыжком забралась на прилавок. Бывший чемпион удивился, когда она неожиданно умело проверила хватку противников. После чего заправским комментатором объявила:

— С правой стороны! — и указала на Вика. — Боец в легком весе! Победитель извращенцев, задир и легионеров! Бр-р-ратик!

Малявка явно сболтнула лишнего. Но Ганштайн лишь скептично оглядел бывшего чемпиона. Тот отмахнулся, мол, не слушай.

— С левой стороны! — продолжила Лили. — Боец в суперлегком…

Ганштайн прищурился.

— Боец в легком весе! Владелец лучшей лавки запчастей и механизмов на всем Крысином…

Ганштайн прокашлялся.

— Во всем Нижнем Городе! Дядя-а-а-а… Яков!

И после этого малявка захлопала в ладони, замахала руками и засвистела, заменяя собой целую толпу зрителей.

— С каких это пор я стал тебе дядей? — возмутился торгаш. — И слезь с прилавка, бестолочь!

Лили послушно спрыгнула со стола, не забыв перед этим объявить:

— Начали!

Вик воспользовался тем, что Ганштайн отвлекся, и взорвался в рывке. Полагаясь на технику, он собирался положить неопытного противника быстрее, чем за секунду.

Но механический экзоскелет Ганштайна даже не шелохнулся.

Увидев замешательство бывшего чемпиона, торговец свободной рукой поправил очки и хмыкнул:

— Еще не поздно сдаться. Пока твоей сестре не пришлось соскабливать тебя с прилавка, как лепешку, в которую я тебя непременно раскатаю.

— Как насчет закатать себе губу, старик? — оскалился Вик и продолжил борьбу.

На этот раз он атаковал через верх. Вдавливая свои пальцы в холодное безжалостное железо, он пытался взять кисть экзоскелета на излом.

Слишком поздно бывший чемпион понял, что это было бесполезно.

Мышцы, бицепс, предплечье, отдавшие основную силу в рывке, начали отказывать. Назойливый червячок подсказывал перейти в жим, толкнуть механическую руку трицепсом.

Но, глядя на железный каркас экзоскелета, бывший чемпион не сомневался, что эта попытка окончиться для него переломом костей.

И все же Вик не сдавался. Его мышцы вздулись, на висках выступили вены, а сам он рычал разъяренным зверем. Он продолжал бороться, продолжал тянуть на свою сторону непоколебимую железную руку. Даже когда его собственная рука почти легла на стол.

Потому что он был бойцом. Потому что ему был брошен вызов. И потому, что только в таких схватках на пределе возможностей он становился сильнее. При этом результат уже был не важен.

Победит — значит, был сильнее. Проиграет — значит, стал сильнее.

— Братик… — обронила обеспокоенная Лили.

Ганштайн, глядя на бесполезные потуги мальчишки, лишь усмехнулся. Ведь он солгал.

Каркас внешнего усиливающего скелета был сделан из закаленной стали, а сами усиливающие элементы помимо резины подкреплялись и сложной системой рычагов. В сумме это позволяло механической руке развить усилие на хвате до четырехсот килограмм!

В понимании Ганштайна у Вика не было ни шанса.

Пока в глазах последнего не загорелся золотой огонь.

— Не может быть… — опешил Ганштайн. Но в следующий же миг ему пришлось взять себя в руки.

Потому что его механическая рука внезапно начала сдавать!

Заметив это, Вик решил закрепить успех и, взревев, увеличил напор. Накренившись всем телом вбок, но все еще не отрывая локоть, он начал перетягивать железную руку на свою сторону.

Постепенно. Сантиметр за сантиметром, градус за градусом.

— Мальчишка! — зарычал от напряжения Ганштайн и впился свободной рукой в столешницу.

Он просто не мог позволить жалкому проходимцу испортить репутацию своих механизмов!

Резким движением Ганштайн выкрутил кисти им обоим, вынудив перейти в борьбу крюком.

Продвижение железной руки на сторону Вика замедлилось. А в какой-то момент их силы оказались равны.

В итоге, торговец механизмов с бывшим чемпионом замерли в нейтральной позиции. Но борьба все еще продолжалась.

Механическая рука против человеческой. Хитрый, умудренный жизнью взгляд против волевого, горящего золотым огнем.

Спустя целую минуту с обоих бойцов уже водопадом лился пот. Лица обоих перекосились и побагровели от напряжения.

Вик уже не чувствовал своей руки, которая на одной лишь его воли продолжала удерживать кусок железа. Но его подбадривал внешний вид Ганштайна. Судя по