— Странно… Но оно и к лучшему. Не хочу его видеть.

— Ваше Высочество, разрешите задать вам вопрос?

— Конечно. Ты ведь знаешь, что тебе позволено куда больше.

— Отчего вы не поведали королю о причинах вашего нездоровья?

— Что ты знаешь? — нахмурившись, Лекси сложила руки на груди.

— Я все видела, Ваше Высочество. Но никому не говорила и не скажу, пока вы не дадите мне на это разрешение.

— Благодарю тебя… За все. Ты спасла мне жизнь, тем самым доказав, что предана и верна своей принцессе.

— Я последую за вами на край! — горячо воскликнула она.

— Отлично. Тогда отправишься со мной в Бетаф. И я прошу тебя, найди мне неболтливых, исполнительных служанок.

— Будет сделано, Ваше Высочество.

Прошло ещё три наполненных спокойствием, но уже сытых дня. Алексия отсыпалась, отъедалась и наслаждалась чтением любовных романов, что грели душу романтическими грезами. Когда глаза ее уставали от букв, а строчки начинали прыгать и теряться, за дело принималась Краила. Ее размеренный голос разносился по комнате, успокаивая, усыпляя, заставляя отдаться в объятия Морфея. Лекси снился Александр. Такой величественный, горделивый, серьезный. Он смотрел на нее с нескрываемым обожанием, страстью, что мерцала в глазах, словно безудержные изумрудные вихри, порождающие желание.

Она скучала, тосковала по нему. В душе поселилась ноющая пустота, постепенно захватывающая все, в том числе и сердце. Его образ из раза в раз расплывался, будто подернутый поволокой, сменяясь яркими синими глазами и резкими хищными чертами. Только вот тело сразу предавало ее, реагируя учащающимся пульсом и порывистым дыханием. Она металась в ворохе покрывал от тяжелого выбора, что неминуемо настигал ее во сне, а вот Александру такой роскоши не предоставили…

***

— Таким образом… Вы пишите, молодой человек? — пожилой маг с проседью в висках и морщинками на лице отвлекся от объяснений и посмотрел на задумчивого ученика.

— Да-да. — с печалью в голосе отозвался принц, даже не услышав вопроса.

— Таким образом, сила течет в теле мага вместе с кровью постоянно, и отзывается на его зов в доли секунды. Чем сильнее маг, тем больший выброс происходит через участки тела во внешнее пространство при использовании силы. Как правило, почти все носители впервые пропускают магию через тело пассивно. То есть, есть горячая внутренняя волна, нередко плохое самочувствие сопровождающееся ослаблением организма и возможными обмороками, а также толика сил на небольшой магический выброс, но не более того. А вот дальше… Давайте запишем этапы развития силы. Первое — в девяноста девяти процентах случаев сила находит выход через глаза. Далее голова, затем плечи, руки, тело и ноги. После того как маг достигает пика силы, он может отправится «Дорогой Сна», чтобы продолжить свой путь и обучение. Способ перехода подробно расписан в том фолианте, что перед вами. Но признаться, я не назову вам и десятка магов, у которых получилось преодолеть этот путь. — мужчина оторвал взгляд от записей. — Ваше Высочество!

Укоризненно прищурившись, маг посмотрел на своего подопечного. Буравя его недобрым взглядом, он сделал несколько спешных шагов вперед и заговорил с неприсущими ему суровостью и серьезностью.

— О чем вы думаете все занятие, Ваше Высочество?

— Я на распутье, Магистр лип Прейн.

— Что тревожит вас, мой мальчик? — учитель заметно расслабился и оглядывал его с неким любопытством.

— Я беспокоюсь о своей сестре. Меня всеми правдами и неправдами ограждают от общения с ней. Отец нагружает делами королевства, как внутренними, так и внешними.

— Ничего удивительного, ведь вы будущий король! Да хранит вас Всевышний!

— А маменька? Как только я пытаюсь попасть на этаж где расположены покои Алексии, она сразу же посылает за мной фрейлин по очередному «очень важному» поводу! А на деле оказывается, что она либо хочет познакомить меня со своей новой фрейлиной, либо посоветоваться о расцветке ткани на портьеры, а то и просто рассказать последние сплетни. Что все они от меня скрывают? Почему я не могу увидеться с сестрой?

— Я не имею права вам об этом говорить, Ваше Высочество, ибо получил строжайший наказ от вашего батюшки, но и смолчать не могу, видя, как вы терзаетесь мучениями. Незнание не дает вам покоя и мешает постижению магии.

— Так говорите же! Не молчите! — Александр резко поднялся и, совсем обезумев, схватил учителя за ворот сюртука, потряхивая, словно тряпичную куклу.

— Дворец полнится слухами о том, что Ее Высочество в начале этой недели, как раз в ночь после бала, была при смерти, но ее чудесным образом спасли, раздобыв где-то живительную воду, что лечит даже самые страшные изломы и раны, а то и возвращает с того света. — голос учителя был сухим, будто он рассказывал о погоде, что творилась за окном, тогда как сердце наследного принца готово было вырваться из груди, нещадно сминаясь под щупальцами страха. — Прошу вас отпустить мой сюртук.

— Конечно, простите. Но что случилось? Отчего?

— Это, увы, не известно даже мне.

Не прощаясь, Александр рванул из кабинета. Он пролетал через лестницы и коридоры, едва касаясь пола ногами. Мужчина не замечал ни укоризненных взглядов, ни шепотков, ни окликов. В его разуме билась лишь одна отчаянная мысль:

«— Чуть не умерла! Она чуть не умерла…»

***

Перелистывая очередную книжку из вороха однообразных и уже порядком утомивших сюжетов, Алексия вскинулась и перевела свой взор на резные двери, за которыми слышались визгливые крики фрейлин:

— Туда нельзя!

— Ее Высочество не велено беспокоить!

— Вам туда нельзя!

Створки с грохотом открылись, наконец, явив нарушителя спокойствия. Взгляд Александра был одновременно рассерженным и обеспокоенным. Он оглядел прикрывающуюся одеялом сестру и, утвердительно кивнув своим мыслям, переступил порог спальни, закрыв двери прямо перед лицами фрейлин.

Со стороны можно было подумать, что шаги давались ему будто с трудом, но на самом деле Наследник Интара как мог, сдерживал сердечные порывы, которые подстрекали его немедленно схватить Алексию в объятия, расцеловать ее испуганное лицо до потери памяти и никогда уже не отпускать. Осторожно присев на край кровати, очень близко от виновницы его переживаний, мужчина с тщательно скрываемым обожанием разглядывал такие знакомые с детства черты, но всего одна непроизвольная слеза, вырвавшаяся из-под приоткрытых век и проскользнувшая по нежной щеке, заставила его забыть о самообладании.

Алекс держал ее лицо в своих ладонях, порывисто покрывая короткими отчаянными поцелуями каждую черточку, чуть задерживаясь на губах.

— Не плач, молю, не плач! Я с тобой. Прости меня… Прости! Я молю тебя.