Рваные фразы шепотом звучали в тишине комнаты, усиливая и без того не прекращающийся поток слез.

— Моя девочка… Моя маленькая Госпожа! Будь они прокляты! Моя любовь… — за окном громыхнуло, и Алексия вздрогнула, прерывая тем самым сладострастную пытку.

Александр полулежал на кровати, облокотившись спиной о подушки, и гладил прижавшуюся к его груди девушку. Она стискивала его в объятьях, будто боялась, что он исчезнет, растворится в мире как эфемерные петли ветра, словно и не существовал никогда.

— Мне жаль, что я не пришел раньше. Меня всячески не пускали к тебе, а я и не знал. Прости. Я ничего не помню после бала. Проснулся спустя несколько дней, а около меня доктор. Ты не помнишь, что произошло после нашего танца?

— Нет, не помню. — прошептала она, выводя пальчиками невидимые узоры на его животе, прямо поверх рубашки.

— Так странно. Что же случилось с тобой?

— В моей памяти сохранился лишь наш танец. Ты уйдешь? — она переменила опасную тему, хотя душа рвалась выложить всю правду здесь и сейчас.

— Больше не уйду. — Алекс поцеловал ее макушку.

Ее волосы пахли неповторимо — горькие травы и сладкие цветы, словно яд и лекарство. До самого позднего вечера они разговаривали о пустяках, ужиная прямо в спальне. К ним никто не решался зайти и даже слуги, принеся подносы, быстро скрылись, чтобы не попасть под горячую руку Наследного Принца Интара.

Языки пламени в камине облизывали каменные стены, обогревая, но не они стали причиной тепла и уюта в сердце Алексии. Спящий рядом мужчина, в чьих объятиях она нежилась, словно в водах горячего источника, был для нее центром Вселенной, самой жизнью, что могла оборваться также быстро, как и это ведение.

***

Прошло два дня сокрытых танцующими снежными хлопьями, наполненных объятиями, ласками на грани безумств и приличий, и долгими разговорами ни о чем и обо всем. Алексия и Алекс подолгу нежились в гнезде из одеял, читая старинный магический фолиант.

— Эту книгу может прочесть лишь тот, кто наделен силой. Остальные же открыв ее, увидят неясные знаки, да искаженные рисунки. Скажи мне, пожалуйста, что ты видишь? — лукаво улыбаясь, проговорил Наследный Принц.

Всмотревшись в песочного цвета страницы, она без каких-либо трудностей мысленно прочла черные и красные буквы, а также разглядела яркий рисунок уходящей вверх дороги, объятой голубым свечением. Испуганно отпрянув, Лекси посмотрела на брата, ища в его глазах насмешку, намек на шутку, но не нашла их. Переведя взгляд снова на страницы, она гулко втянула воздух и наконец, заговорила:

— Я вижу лишь палочки, да черточки, а вот тут, — она указала пальчиком на картинку. — неясный силуэт какого-то зверя.

— Давай, я почитаю тебе.

Раздался нетерпеливый стук в двери.

— Ваше Высочество! — пропищала одна из фрейлин. — Вам пора собираться! Слуги уже доставили сундуки для вещей.

— Куда собираться? — волнение пропитывало ее слова, отражаясь звонкими нотами в голосе.

— Нас ждет путешествие в Бетафское Королевство. — в глазах его плясали смешинки.

— Нас?

— Я же сказал, что не брошу тебя. Мы отправимся вместе.

Алексия порывисто обняла брата, прикладывая всю свою силу, и прикоснулась губами к его теплой шершавой от выступившей щетины щеке.

— А как же отец?

— Он запретил мне сопровождать тебя. — Алекс нашел ее пальчики и поцеловал их.

— И ты…

— И я буду сопровождать тебя, несмотря на запреты отца.

— Ты самое дорогое, что есть в моей жизни. — сипло прошептала Лекси, пытаясь сдержать подступившие слезы.

— А ты в моей.

— А как же мы отправимся в такую метель? — скрывая все же вырвавшиеся капли, принцесса отпрянула от него и подошла к окну, за которым бушевала белесая снежная буря — слишком ранняя для халие.

— Я буду очищать наш путь магией. Не переживай — все будет хорошо. — он обнял ее со спины, прижавшись губами к изгибу обнаженной шеи.

Алексия порывисто ахнула, часто задышав, заставляя тем самым грудь сжатую тисками корсета подниматься и опускаться, привлекая к себе внимание.

— Ты сводишь меня с ума. — подушечки длинных пальцев скользнули по краю одеяния, расшитого множеством кружев, лишь слегка прикасаясь к разгоряченной вздымающейся плоти. — Так отзывчива и непозволительно желанна.

— Ваше Высочество! Время! — Лекси узнала голос старшей фрейлины и поняла, что им действительно пора.

— Я уйду к себе и спущусь вниз. Надеюсь, ты не заставишь меня томиться в ожидании. — Алекс развернул девушку и сейчас вглядывался в ее осоловелые глаза.

Она потянулась вперед в попытке встретиться губами, но мужчина нежно прикоснулся ладонями к ее щекам, будто останавливая, и поцеловал лоб, тут же спешно скрываясь за створкой потайной двери.

Карета размеренно покачивалась, убаюкивая, как и воющий ветер снаружи, который нет-нет да и забирался через щели в экипаж. Кутаясь в меха, Краила и Алексия дремали, устав от разговоров и бессмысленных обсуждений того, что их ждет впереди. Время от времени Александр заглядывал в дормез, справляясь о самочувствии принцессы, но к дамам не пересаживался, предпочитая путешествовать на коне. Шел второй день, будто бесконечного пути, но несказанно радовало то, что метель осталась далеко за спинами путников, хотя холод все еще сопровождал их, врываясь под полы меховых плащей своевольными эфемерными потоками.

Принцесса вспоминала, как кричал король, спешно сбегая по ступеням в холл первого этажа. Как грозился передать королевство под управление соседям, если наследный принц не откажется от идеи сопровождать Алексию. Как пылали яростью его глаза, не скрывая ненависти к названной дочери. И как перешептывались свидетели этой нелицеприятной картины, предвкушая будущие сплетни в отсутствии королевских отпрысков.

Но Принцесса Интара в тот момент смотрела только на него — мужчину, который стойко выдержал все и не отказался от своего решения. Александр не ввязывался в диалог с отцом, а лишь уверенно произнес:

— Король не отказывается от своих решений. Иначе, он не король, если поддается чужеродному влиянию, меняя свое мнение.

Колеса кареты скрипели, сливаясь с мелодией природы, что играла сама по себе, не спрашивая разрешения. Поддаваясь обволакивающей темноте, Алексия провалилась в густое марево сновидений, которое расползалось по телу, погружая, проникая в самые потаенные глубины.

Жаждущие губы сминали, подчиняя, в то время как сильные руки удерживали ее, без права выбора, без права вырваться. Регон ощутимо ущипнул ее за ягодицу, прямо поверх платья, и девушка вскрикнула. Властный язык проскользнул по губам, чуть касаясь края зубов, и настиг ее испуганный язычок. От неожиданности, а может быть и на зло, она прикусила его и ощутила металлический привкус во рту. Наследный принц резко отпрянул, приложив к своим губам руку. На его пальцах осталась багряная кровь, вид которой будто даже обрадовал его, так сверкали предвкушением его глаза.