бросаться в лобовую на противника можно было лишь тогда, когда ты был как минимум тяжелее и сильнее его. Но когда противник был одного роста с тобой и телосложения… Разница в навыках казалась колоссальной.

Так и не дожидаясь моего ответа, Амон продолжал говорить:

— Я могу предположить откуда у тебя такие повадки. Жизнь в трущобах оставила отпечаток на твоем поведении, верно?

Осторожно оттолкнувшись от земли я сел, и абсолютно спокойно посмотрел на Амона. Наша тренировка длилась вот уже несколько часов, но, честно говоря, я был уже на пределе своих возможностей. Сложнее всего было не просто наносить удары, а скорее принимать их от противника, который четко понимал, куда и как он бил.

— Когда я читал твое дело, — продолжал говорить Амон, оставаясь на одном и том же месте с самого начала тренировки, — был удивлен тем, что тебе вообще удалось вырваться оттуда. Обычно люди, рожденные в бедности, там же и остаются. Даже то место, которое ты занимал в компании, для человека было очень высоким.

Я усмехнулся. Такая очевидная мысль была понятна и мне. Более того, очень долгое время именно этим я и утешал себя. Переработки, преодоление усталости, отсутствие личной жизни — все это по сравнению с моим прошлым в бедном квартале было просто пылью.

— Как факт, — заговорил я, пожимая плечами, — в день, когда все случилось, я собирался уволиться.

— Почему?

Лицо Амона показалось озадаченным.

— Из-за ситуации с Велисаком и Байоном. Эльфами, которые напали на меня незадолго до этого. Не знаю, в курсе ли ты…

— Ты о тех ублюдках, которых госпожа приказала заключить под стражу?

Я замолчал. Сначала мне, конечно же, захотелось усмехнуться, ведь Амону все-таки было известно про меня абсолютно все. Но потом до меня начала доходить основная мысль его вопроса.

Выпрямившись в спине от удивления, я спросил:

— Что ты сказал? Стража?

— В ночь, когда тебя нашли, Гориос и госпожа помогли тебе добраться до дома.

Пытаясь понять когда и как Анисия могла с ними встретиться, я обдумывал все возможные варианты, и лишь один звучал логично.

— Неужели эти эльфы… — почти шепотом заговорил я.

— Да, — Амон кивнул, — они поджидали тебя прямо возле дома. Сначала они просто пытались качать права, но ты уже знаешь нашу госпожу. Спуску им давать никто не собирался, так что теперь они еще очень много времени проведут под стражей.

Пока я размышлял над всем этим, Амон отошел в сторону наших вещей, достал из сумки бутыль с водой и начал жадно поглощать жидкость. Невольно я прислушивался к каждому его глотку, но при этом все еще думал о том, что могло бы произойти, если бы обстоятельства сложились иначе. Что, если бы я тогда не стал перечить Велисаку? А если бы не открылись врата?

Внезапно краем взгляда я заметил летевший в меня объект. Инстинктивно повернув голову, я увидел бутыль, а мгновение спустя и ощутил всю его тяжесть. Такой бросок попал прямо по голове и буквально подтолкнул назад. Я снова разлёгся на полу, а Амон грозным тоном приказал:

— Достаточно прохлождений. Вставай и нападай. Времени у нас мало, поэтому учиться будем прямо на практике.

Снова собравшись силами, я потянулся вперед и резко встал. Амон уже стоял на прежнем месте: прямо в центре тренировочной площадки, среди нарисованного мелом круга. Как и раньше, моя задача была проста: выбить его из пространства круга.

И вновь я побежал прямиком в бой. Лишь оказавшись в кругу перед противником, я начал притормаживать. В этот раз вместо прямого удара в лицо я нацелился на грудь. Когда моя рука оказалась прямо у цели, Амон вновь попытался перехватить ее. Именно тогда я решил начать действовать.

Резко приподняв ногу, одним своим действием я невольно вынудил противника отстраниться. Своим ударом я попал прямо по его животу и надавил ногой на него так, будто бы действительно пытался вытолкнуть его из круга. Только сработало это иначе.

Из-за отсутствия опоры за спиной, я повалился назад. Мое падение было сильным, и резким. Конечно, мои действия оттолкнули назад и Амона, но всего лишь на какие-то жалкие полшага. До границы круга это расстояние все еще было незначительным.

Эльф, осознав, что произошло, тяжело выдохнул. Он посмотрел на лежавшего меня, упер руки в бока и устало заговорил:

— Конечно, это лучше, чем идти в лобовую, но слишком слабо.

Я кивнул, понимая, о чем шла речь. В обычной ситуации подобным действием я легко бы смог сбить среднестатистического человека с ног, но уж точно не эльфа, который был куда сильнее меня.

— Теперь ты собственность семьи Эос, — продолжал говорить Амон, — и, поверь, это не самое плохое положение.

— Вот уж точно… — я усмехнулся и снова начал подниматься на ноги. Все внутри меня закипало. Мне уже хотелось нанести хотя бы одну нормальную атаку, пусть это и было сложно. Слегка наклонившись и выставив перед собой руки, я, словно вратарь, приготовился к дальнейшему броску.

— Но даже так, — произнес Амон, принимая точно такое же положение, как и я, — тебе есть чего опасаться. Уже догадываешься, о чем я?

Я глубоко вздохнул и резко бросился в атаку. Подскочив к Амону, я вцепился в него руками, развернулся и попытался перебросить через себя.

— О родственниках госпожи? — пыхтя, спрашивал я.

— Именно.

Амон, так и не позволив мне перекинуть себя, резко дернулся, будто бы пытаясь подпрыгнуть в воздухе. Это его движение потянуло меня вниз и позволило ему снова уверенно встать на своих двоих. Следом, уже схватившись руками за меня, он попытался повторить мое движение: развернулся, потянул через спину на себя и со всей силы швырнул на пол.

У меня не было ни одной лишней секунды на размышления. Хорошо рассчитанная сила удара и скорость замаха, сделали все так, что этот бросок для Амона показался таким же легким, как и обычное швыряние меча.

— В роду Эос, — заговорил Амон, продолжая разговор, — всего около десяти потомков, не считая самого главы.

Я застонал, пытаясь хотя бы перевернуться на бок, но боль в спине была такой сильной, что сделать это сразу оказалось невозможно. Тихим хрипящим голосом я отвечал:

— Когда ты говоришь о главе, речь идет о …

— Вергалий Эос. Это дедушка нашей госпожи. — Стерев со своего лба пот, Амон устало выпрямился. — Он один из старейших эльфов, и у него самое большое влияние среди всего рода. Можно сказать, что в его руках и сосредоточена вся власть.

Я лежал на полу, уже еле дыша. Моя спина болела так, что от этого я