в рамках общей косности большинства правящего класса страны. Робкие попытки отдельных монархов стимулировать прогресс с позиций «вестерниза-ции» - «Наказ» Екатерины II, реформы Павла I, попытки реформ М. М. Сперанского при Александре I и другие благие порывы - быстро угасали, едва только интуиция самодержцев наталкивалась на оппозицию основной массы правящего класса - дворянство мертвой хваткой держалось за свои привилегии, и прежде всего крепостнические. Не поддержала основная масса дворянства и попытки передовой части своего класса провести кардинальные реформы 14 декабря 1825 года. Под «основной массой дворянства» подразумевается не одна сотня тысяч русских людей, главным образом неимущих, однодворцев (наподобие капитана Ивана Кузмича из пушкинской «Капитанской дочки», у которого крепостных было «всего-то одна девка Палашка»), которые в культурно-общественном развитии не очень далеко отстояли от своих крепостных крестьян. Для этого многочисленного слоя расставание со своей собственностью было столь же болезненно и катастрофично, как для крестьянина, скажем, потеря кормильца-коня. Вот эту-то косную массу дворянства Петр Великий, не имея «третьего сословия», которое в Европе стало главным двигателем прогресса, и вознамерился «оборотить лицом к Просвещению» и сделать основной движущей силой «вестернизации».

Прямым продолжателем Петра Великого в деле просвещения дворянства стала Екатерина II. В ее правление историко-культурное наследие наше уходящее корнями в культурный слой дворянства, заметно обогатилось.

Выковывая из дворян «работников на благо Отечества», закрепляя их обязательным несением «государевой службы», Петр довел крепостное рабство до самых жестоких форм. Напомним, что крепостное право в России окончательно было установлено еще Соборным уложением царя Алексея Михайловича, отца Петра I, в 1649 году. Этот Кодекс - крупнейший памятник правовой мысли и письменности феодальной эпохи России, а также первый печатный памятник русского права. Правовые нормы и меры Соборного уложения в большинстве своем благополучно функционировали в российской жизни почти два века. Петр же стремился к усилению государства, но внешнему и средствами внешними, без единения с духовными и правовыми потребностями и взглядами русского общества того времени. Вот почему многие его правовые нововведения еще при нем утратили свое значение (например, указ о единонаследии) и не привились в народной жизни, другие же были отменены или заменены его преемниками. Удержалось лишь военное и, до некоторой степени, административное устроение, данное Петром России.

Попытки правовых мер предпринимались и во времена Павла I. Он запретил заставлять крестьян работать по праздникам и «в течение недели повелел употреблять их на работу помещичью только три будние дни, а остальные три дня предоставлять в их собственное распоряжение». Император Александр I «дозволил отпускать крестьян на волю, повелел отбирать и отдавать в опеку имения помещиков, которые уличены будут в жестоком обращении с крепостными людьми». Николай I также собирал комиссии с намерением освободить всех крестьян…

Подлинную правовую революцию «сверху», соизмеримую с «Революцией Петра Великого», - скачкообразный переход России из самодержавно-крепостнического государства в правовое - осуществил Александр II. Интересно то, что эти два великих реформатора диаметрально отличались своими характерами. Гуманность, мягкость и справедливость, присущие Александру II еще в ранней молодости, составляли характерную особенность его духовной личности. И черты эти умело развил его воспитатель ВА. Жуковский, имевший на царя сильное влияние. А законоведением и практическим судопроизводством с Александром II занимался просвещеннейший человек своего времени Сперанский. По окончании образования наследник престола был практически ознакомлен и с внутренним положением России, и с состоянием дел в высших государственных учреждениях, как во время путешествий по России, так и присутствуя в судебных учреждениях, в Государственном Совете…

19 февраля 1861 года Александр II подписал манифест, по которому около 20 миллионов российских крепостных крестьян признаны были свободными. Вместе с обнародованием манифеста было издано положение об устройстве быта крестьян, которые наделялись приусадебной землей и некоторым количеством пахотной земли. Они могли либо сразу же выкупить эти участки земли в свое полное владение, либо в рассрочку; выплатить оброк либо отработать в погашение этого кредита. В 1863 году были отменены телесные наказания крестьян и уже в следующем году были разработаны и изданы новые судебные уставы с тем, чтобы водворить в России «суд скорый, правый, милостливый и равный для всех». Постепенно в разных губерниях создавались суды. Дела в них разбирались гласно: каждый мог прийти и послушать… В мировых судах решались дела второстепенной важности, в окружных рассматривались дела более крупные, а серьезные преступления разбирали уже двенадцать присяжных заседателей из числа местных жителей. Была разработана целая система местного самоуправления, вполне демократичная -через выборные уездные и губернские земские управы.

К 1874 году была введена всеобщая воинская повинность для мужчин 21 года на 6 лет службы независимо от сословной принадлежности. Человек тянул жребий - и в зависимости от него шел служить или освобождался от воинской службы навсегда. При этом учитывалась степень образованности: просто грамотный человек служил на 2 года меньше, а для студентов срок службы сокращался до одного года… Кстати, народному образованию было уделено особое внимание: не говоря о гимназиях и других учебных заведениях, было открыто несколько десятков тысяч школ для крестьян…

Реформы Александра II, начатые с отлаживания механизма государственного аппарата, были обращены в глубь народной жизни. Впервые создавались нормы правового существования народонаселения - что отвечало назревшим потребностям общества и объективно способствовало укреплению государства. И достигалось это не принудительным путем, а призванием народа к сознательному развитию, согласно с воззрениями передовой его части. Реформы царствования Александра II не подлежат «отмене или забвению», считали лучшие тогда юридические умы, имея в виду их оптимальный характер для русского общества того времени и будущего.

Казалось, что реформы эти вошли в плоть и кровь русского народа и без них Россия уже не может существовать. Увы, оказалось, может, и именно существовать - нищенски, постыдно…

Казалось, что нельзя отменить данную свободу и вновь ввести крепостное право. Оказалось, можно, и всего через три четверти века…

Казалось, что теперь уже невозможен иной набор войска в мирное время, чем введенный по реформе 1874 года, поскольку этот набор сохраняет динамическое равновесие с социально-экономическим состоянием общества. Оказалось, возможен. Все было можно, даже нарушать экономические законы…

Казалось, что немыслимо отнять у суда его самостоятельность и уничтожить институт присяжных заседателей. Однако все было порушено. И через сто с лишним лет русское общество ощупью, в потемках пыталось выбраться из развалин правовых структур, чтобы вновь начать создавать правовое государство.

Казалось, наконец, что невозможно обойтись без местного самоуправления. Но командно-административная система показала, что регионами управлять можно, находясь за тысячу километров, в центре. И неважно, если из-за незнания местных условий происходит варварское опустошение огромных пространств суши