6

Все же начала она еще до свадьбы.

Тереза и Бастиан по собственному опыту знали, что такое гормональные исследования, УЗИ и гормональная стимуляция и какие средства способствуют созреванию яйцеклетки и овуляции. Но они терпеливо слушали Мару. Они вместе с ней надеялись, вместе с ней тревожились, вместе с ней огорчались, когда искусственная инсеминация не удалась при первой попытке, и при второй, и при третьей тоже. Только после этого Мара остановилась и экстракорпоральное оплодотворение отложила на потом. Сначала она хотела оформить брак.

Бракосочетание происходило летом в сельской гостинице. Мара и Сильвия хотели, чтобы их регистрировала женщина, и нашли служащую загса, которая сама состояла в браке с женщиной; регистрацию на лугу перед гостиницей она провела весело и с неподдельным сочувствием. Когда обе брачующиеся сказали «да», Тереза немного всплакнула; Бастиан поймал себя на мысли, что сколько б он ни признавал этот брак нормальным, но видеть двух молодых женщин в качестве невесты и невесты ему все же как-то странно; родители Сильвии, отец Мары и его вторая жена вымученно улыбались, а друзья и подруги молодой пары громко выражали свой восторг. Сочетание всех этих чувств так радовало Бастиана, что он уже видел только, что невеста и невеста смотрятся красиво. На Маре были белый костюм, белая рубашка и белая бабочка, а Сильвия была в белом платье с кружевным декольте. Светило солнце, на лугу сияли гортензии, в листве деревьев щебетали птицы, хлопали пробки, пенилось шампанское, и, после того как гости поцеловали невест, невесты поцеловали друг друга. Вечером танцевали, и Бастиан танцевал с Терезой, Марой, Сильвией, с матерью Сильвии, со второй женой отца Мары, со всеми лесбийскими подругами Мары и Сильвии и с хозяйкой гостиницы. Потом взял бутылку вина и стакан, вышел из дома на луг и уселся под каким-то деревом.

Через некоторое время вышла Тереза и села рядом с ним.

– Вот она и улетела.

Да, Мара перешла в чужие руки. Хотя она давно уже не жила в их доме, но все-таки принадлежала к дому. А теперь Бастиан и Тереза остались одни. В этом было что-то и пугающее, и соблазнительное: они еще никогда не были одни, у них не было того времени вдвоем до рождения ребенка, которое было у других пар, и, хотя последние годы они жили без Мары, они все равно ощущали себя родителями и вели себя как родители, а не как пара, которая живет свободно и может позволить себе утром валяться в постели или вечером любиться на ковре.

– Нам надо кое-что наверстывать. – Тереза стянула с Бастиана галстук и начала расстегивать на нем рубашку.

– Здесь?

Она засмеялась:

– Везде. А сейчас – на краю луга, где нас никто не увидит. Пошли!

Она встала и протянула ему руку; он тоже встал, и они пошли на край луга. Посмотрели назад; это было хорошо, что свадебное общество, голоса, музыка – все осталось там, и было хорошо, что они далеко, что уже не разглядеть танцующих пар, что не разобрать слов и что до них долетают лишь приглушенные звуки музыки. Бастиан и Тереза остались наедине.

Потом минула полночь, подул теплый ночной ветерок, и шумы из гостиницы отодвинулись еще дальше. Некоторые гости уже ушли, оркестр больше не играл, музыка шла из колонок. Тереза положила голову на грудь Бастиана, ее длинные волосы рассыпались по его лицу.

– У нас не так много времени для себя, – сказала она, – появится ребенок, и понадобятся дед с бабкой. Мара не хочет уходить с работы, а Сильвии надо заканчивать усовершенствование по фандрайзингу[15]. Ты сколько еще хочешь работать?

«Компьютер консалтинг» Бастиана из индивидуального предприятия выросло до общества с двумя партнерами и одиннадцатью сотрудниками.

– Я прекращать не буду. Я сокращу. Три дня в неделю – так и тебе что-нибудь перепадет, да?

– Когда ребенок станет юношей, ты ему будешь особенно нужен. Две матери и бабушка могут помочь во многом, но стать мужчиной – нет.

Бастиан не был уверен, что Мара и Сильвия придерживаются того же мнения. После дочери внук – это было бы неплохо, но если родится внучка и можно будет провести с ней те первые пять лет, которые он не захватил с Марой, – тоже неплохо.

7

Но не появилось ни внука, ни внучки. Гормональная терапия, стимуляция овуляции, введение катетера, инсеминация, при позднейших попытках забор яйцеклеток и имплантация эмбрионов – Мара долго и с радостью выполняла все необходимые процедуры. Она вменила себе в обязанность предпринимать каждую новую попытку с верой, надеждой и любовью. Она радовалась напряжению брюшной стенки, она радовалась ультразвуку. Она с улыбкой шла к врачу и улыбаясь садилась в гинекологическое кресло. По прошествии двух недель она с надеждой и тревогой ждала результатов теста на беременность. И когда попытка вновь оказывалась неудачной, она только пожимала плечами.

Наконец беременность наступила – и через несколько недель прервалась. Мара была в отчаянии, не вставала с постели, не ела, почти не пила и ни с кем не разговаривала. На третий день пришел Бастиан, пододвинул к кровати стул, сел и взял ее руку.

– Это мне наказание?

– За что же наказание?

– За то, что я лесбиянка.

– Ах, Мара. – Бастиан тихо засмеялся. – Если бы был добрый боженька и заботился о людях, ему пришлось бы столько кормить бедных, лечить больных и наказывать злых, что он был бы очень занят. Ты помогаешь детям, которые не слышат, ты любимая женщина Сильвии и любимая дочь твоих родителей – если бы бог стал придираться еще и к таким, как ты, его бы ни на что больше не хватило. Кроме того, ты ведь в него не веришь.

– Я помню.

– Когда слишком долго не ешь, почти не пьешь и ни с кем не разговариваешь, начинаешь думать о всяких глупостях.

– Я думаю о ребенке, который не остался со мной.

– Он был слишком слабый. – Бастиан наклонился вперед и заглянул Маре в глаза. – А ты не слабая. Ты сделаешь перерыв и потом продолжишь. Может быть, немножко спокойнее. При последней попытке ты хотела заставить это произойти, при следующей ты просто позволишь этому случиться.

Это показалось Маре мудрым, она сделала перерыв и через несколько месяцев предприняла новую попытку с невозмутимой уверенностью. И Сильвия, и Бастиан, и Тереза были уверены, что на этот раз получится. Но снова не получилось, и в следующий раз – тоже.

Мара прекратила попытки:

– Я больше не могу.

8

Новый год они встречали вместе, и настроение было подавленное. Теперь забеременеть пыталась Сильвия и боялась, что и с ней будет, как с Марой. Тереза видела, что счастье с внуками, о котором она мечтала, ускользает от нее. Мара была измучена, чувствовала себя отступницей и, кроме того, виновной в унынии Сильвии и Терезы. Бастиан пытался всех развлечь и развеселить. Ему это не удалось.