— Может, сходим в бар? Боюсь, что с тобой мы умрем от скуки. Я, в отличие от тебя, не записывался в монахи, — Джек встает и достает из кармана пачку сигарет.

— А я боюсь, что с тобой я стану алкоголиком, — отвечаю я, растягиваясь в полный рост на кровати. Прикрываю глаза рукой и слышу, как Джек расхаживает по комнате. Его тяжелые ботинки глухо стучат по половицам, и кажется, что пол скоро провалится.

— Ты разучился веселиться, — бормочет друг, щелкая зажигалкой.

Запах дыма разносится по спальне, долетая до меня. Если честно, я бы сейчас всё отдал за сигарету. Но мне следует держать себя в руках.

— Мне нельзя пить, я принимаю обезболивающее, а завтра мне нужно на приём. Так что не спаивай меня. Если хочешь, иди один. Я не маленький ребенок.

Слышится недовольное бормотание, явно направленное в мою сторону. Подавляю желание взглянуть на друга, но я и так представляю его хмурое лицо. Густые брови сведены к переносице, образуя недовольную складку. Черные глаза прожигают меня насквозь, пытаясь заставить меня передумать.

— Тебе не хватает жесткого траха, брат. А то ты говоришь, как старикан. Как хочешь, а я пойду и подцеплю для себя горячую дамочку, а ты продолжай сохнуть по той, которая плюнула тебе в душу.

Он усмехается, но в его голосе слышны тревожные нотки. Я знаю, что он переживает за меня. Но теперь я справлюсь, я больше не мальчик. Слышу, как он идёт к двери, насвистывая какую-то мелодию.

— У тебя есть последний шанс, — совершает он ещё одну попытку, заставить меня идти с ним.

— Иди, я остаюсь, — отвечаю я, и Джек наконец уходит.

Возможно, он прав: я зря трачу свою жизнь, надеясь, что прошлое можно вернуть. Но когда встречаешь свою вторую половинку, родственную душу, тебе уже не нужен никто, кроме неё. Я пытался жить дальше, правда, но каждая девушка была лишь плохой подделкой. Как бы глупо и сопливо это не звучало, но я полюбил Джиллиан Морано уже очень давно, и это не пройдёт. Все эти годы — без Джилл, — я был лишь пустой оболочкой себя самого. Не знаю, что она чувствует ко мне, но я это выясню. Я не отдам Джилл этому лощёному журналюге. Даже сейчас, вспоминая, как его руки гладили её нежную кожу, у меня чешутся руки и хочется подправить его лицо своим кулаком. Никто не смеет трогать мою женщину, а Джиллиан моя и всегда ею была. Просто она запуталась, её жизнь перевернулась вверх дном. Но нам нужно во всём разобраться, мы всё решим.

На следующий день я еду на приём к доктору. Колено, как всегда неприятно ноет, но я уже привык к этой боли. Уже месяц прошёл после операции, и мне ещё нельзя самому водить машину, но я не собираюсь ездить на такси. Я привык сам за себя отвечать. К девяти часам утра я подъезжаю к больнице и выхожу на свежий воздух. Передо мной стоит огромное здание медицинского центра. Оно практически всё сделано из стекла и металла, сверкая на солнце, словно алмаз.

Надеваю очки, которые уже стали неотъемлемой частью моего гардероба. Хоть и не всегда, но в большинстве случаев они делают меня неузнаваемым. Хватаю портфель со всеми документами, медицинской картой, результатами анализов и прочей врачебной макулатурой и захожу в здание. Тут прохладно и тихо, коридоры практически пусты. Иду по просторному холлу к посту регистрации. Там за столом сидит женщина средних лет с волосами цвета карамели, которые затянуты в высокий хвост. На ней бледно-лиловая форма медсестры и бейдж с именем. Она, не отрываясь, смотрит на монитор компьютера, кажется, совсем забыв о своей работе.

— Здравствуйте, — говорю я, и она невольно вздрагивает. Её карие глаза с зелёными крапинками внимательно смотрят на меня. Она встаёт и натягивает дежурную улыбку.

— Доброе утро, чем могу помочь?

— У меня назначена встреча с доктором Морган, — отвечаю я.

Женщина кивает и садится на место. Её пальцы с невероятной скоростью начинают порхать по клавиатуре, а лицо становится сосредоточенным. Совсем скоро она заканчивает и смотрит на меня.

— Её кабинет на третьем этаже, в правом крыле, кабинет 402. Вас проводить? — она выжидающе смотрит на меня, но я отказываюсь. И так ясно, что у неё нет ни малейшего желания идти со мной. А я вовсе не хочу видеть её недовольное выражение лица ближайшие пять минут.

Иду к лестнице, но всё же решаю ехать на лифте. Мне не приходится долго ждать, и он приезжает спустя минуту. Потом ещё какое-то время я блуждаю по многочисленным коридорам и наконец нахожу нужный кабинет.

«Фелисити Морган — хирург-ортопед» — читаю я надпись на табличке и стучу в дверь.

— Войдите! — слышится деловой женский голос.

Прохожу внутрь и вижу за столом женщину лет сорока. Она в белом халате поверх синего платья. Её белоснежные волосы заколоты наверху в тугой узел. Она смотрит на меня прищурено, словно пытаясь понять, кто я такой и зачем пришёл. Наконец, она поднимается и идёт мне навстречу. Доктор Морган очень высокая, и каблуки лишь дополняют ей пять лишних сантиметров, отчего она немного возвышается надо мной. Её черты лица слишком резкие и острые, словно выточены из мрамора.

— Мистер Пирс?! — произносит она с вопросительной интонацией и протягивает свою тонкую ладонь с идеальным маникюром.

— Да, это я, — мы пожимаем руки, и она предлагает мне сесть.

— Я совсем забыла, что у нас назначено, — она коротко улыбается и садится на своё место. — Могу ли я для начала посмотреть вашу карту?

— Конечно, — выкладываю из портфеля все нужные документы, чтобы больше на них не отвлекаться.

Доктор Морган внимательно изучает каждую страницу. Её глаза то и дело бегают от строчки к строчке. Она предельно серьёзна и сосредоточена.

— Значит, у вас разрыв связок… и вам сделали операцию. Как вы сейчас себя чувствуете?

— Нормально, нога временами болит, но я принимаю обезболивающее.

— Могу ли я поинтересоваться, почему вы не остались в Балтиморе? Там отличные медицинские центры, занимающиеся восстановлением спортсменов.

— Я решил, что раз выпала такая возможность, то лучше провести время дома. Надеюсь, что и тут медицина на достаточно высоком уровне, — отвечаю я, и моя лесть прокатывает, на её щеках даже появляется намёк на румянец. Но она мгновенно берёт себя в руки и натягивает на лицо деловую маску.

— Вам назначали какие-либо процедуры? — спрашивает доктор.

— Массаж и физиотерапию, — отвечаю я, на что получаю утвердительный кивок, словно я на уроке, а женщина напротив — мой строгий учитель.

— Хорошо, тогда продолжайте делать массаж, и я назначу вам комплекс физических упражнений. Больше ходите, но от поездок на машине вам следует отказаться. Ваше колено ещё нестабильно, и могут возникнуть осложнения. Тогда вы подвергнете опасности не только себя, но и других участников движения. Я не шучу, мистер Пирс. Вы должны беречь колено и давать ему нагрузки постепенно. Или вы навсегда лишитесь футбола. Вы меня понимаете? — Морган смотрит на меня долго и настойчиво. Ей следовало идти работать в правоохранительные органы с таким характером.