– Тебе бутерброд с сыром или колбасой? – выхватываю телефон, но уже поздно.

Ирка смотрит на меня во все глаза, и брови её взметаются ко лбу.

– Реально полетишь? Вот прям возьмешь и купишь билет? А что ты ему скажешь? Слушай, ты хоть в порядок себя приведи перед важным разговором. Ноги побрей или…

– У меня бритые ноги! – шикаю на неё. – «Или» тоже побрито, прекрати уже! Я хочу поговорить с Артемом, – имя произношу шепотом, чтобы никто посторонний не услышал, – а не поиметь его во всех позах.

Но, как вы понимаете, остановить подругу не представляется возможным. Она целиком в фантазиях о том, как Миронов-младший пригласит меня в номер фешенебельного отеля (почему-то отеля, хотя он дал адрес дома), напоит дорогим шампанским и вскружит голову своим загорелым телом.

– Ир, хватит… – не прошу, но молю, потому что от каждого её слова в моем горле сохнет лишь сильнее. – Ты невыносима. Хм, а полетели со мной?

– Реально можно?! – восклицает подруга. – Давай телефон! Выберу нам рейс!

Видимо, ответ – «да».

Кажется, мне потребуется моральная поддержка. После разговора с Артемом, да и вообще не помешает дружеское плечо, которое всегда будет рядом.

– Мы совсем забыли про Нику, – закусывает губу подруга, купив билеты в одну сторону и щедро оплатив их с моей карты.

– Предложим ей тоже, никаких проблем.

Но Ника наотрез отказывается. Не потому что считает, будто поездка к Миронову – плохая затея. Нет, она панически боится самолетов, а потому даже не пытается подумать над тем, как классно мы проведем время в столице.

– Езжайте куда хотите, только без меня.

Я говорила, что Ирэн выбрала билеты на сегодняшний вечер? Нет? Значит, говорю.

Не успеваю даже понять, во что вляпалась, а уже сижу в аэропорту, прижав к груди рюкзак с минимальным набором одежды (и персональной бритвой от Ирки, угу). Маме ничего не сказала, она думает, что мы ночуем на даче у Ники. Сама Ника проводила нас словами:

– Постарайтесь не разбиться, – и слиняла из аэропорта, не дождавшись даже, как мы оформимся на стойке регистрации.

Объявляют посадку. Ирка бежит вприпрыжку, делая по десять фото в минуту, а я вяло переставляю ноги и борюсь с собственными сомнениями, что проросли во мне, заколосились и теперь твердят: «Ты непременно облажаешься».

Хорошо, что взяла с собой Ирэн. Весь перелет она трещит над ухом, показывает фотографии Жени, мечтательно вздыхает и не дает мне засомневаться или испугаться собственной храбрости.

Мы приземляемся, а я даже не успеваю осознать, во что вляпалась.

Артем просил написать ему, как прилечу, но я решила сначала прийти в себя. Собраться с мыслями. Поэтому мы заказываем такси через телефон Ирки. Машина мчит нас по городу, по гигантскому шоссе, мимо огромных домов. Шумно и путанно, и непонятно, как быть дальше.

Ладно, переночуем в отеле, который забронировали на ночь, а там будет видно.

– Приехали, – водитель заезжает в узенький дворик и останавливается напротив высотного дома. – Третья парадная.

Хм, тут и не пахнет гостиницей. Детская площадка, круглосуточный магазин и ни единой вывески, намекающий на ночевку.

– Иди к Артему, – пихает меня в бок Ирка, и внезапно до меня доходит вся глубина её коварного замысла.

Так вот почему она заказала такси самостоятельно! Потому что конечной точкой маршрута был не семейный отель на южной окраине, а логово дракона-Миронова, что находится ближе к центру!

– Сейчас?! Ни за что. Ты видела, как я одета? Опомнись, Ир! Я не красилась даже!

– Ты сама говорила, что вы должны по-человечески пообщаться, – она всовывает мне в руки рюкзак и, перегнувшись через мои ноги, открывает дверь. – Так зачем тебе краситься? Слушай, Софа, я тебя знаю. Завтра ты передумаешь и решишь слинять обратно. Нетушки. Пошла-пошла.

– Я даже не придумала, о чем говорить, – сопротивляюсь и скулю.

Водитель поглядывает на нас в зеркало заднего вида так, будто Ирка – мой личный сутенер.

– Вот как раз и придумаешь, пока поднимаешься. Ну-ка живо вышла из машины и двинула навстречу приключениям, виляя задом. Ну чего ты выпендриваешься? Вы поговорите, и ты приедешь ко мне, сходим в какой-нибудь бар, нажремся там, а завтра уедем домой. Разве не чудесная схема?

Впрочем, она права. Покончим со всем как можно быстрее, чтобы не задерживаться и не дать себе возможности смалодушничать.

Я выхожу из такси, и то срывается с места. Набираю на домофоне номер квартиры. Гудок. Ещё один. Третий. На четвертом прилетает сообщение от Ирэн.

Совсем забыла сказать. Я положила тебе в рюкзак презервативы.

Не благодари.

Вот спасибо. Теперь у меня есть всё для обычного разговора.

Удивительно, но, когда Артем поднимает трубку, то не спрашивает, кто конкретно приперся к нему на ночь глядя. Он сразу же произносит чуть хриплым, словно простуженным тоном:

– Софья?!

Так, либо у него есть дар провидения, либо установлен домофон с видеокамерой. На всякий случай машу ручкой и улыбаюсь самой глупой из возможных улыбок. Как вы понимаете, все разученные речи забылись, стоило мне услышать его голос.

– Откроешь?

Не отвечает, но замок щелкает, и я вхожу внутрь подъезда. Поднимаюсь на лифте на четвертый этаж, пристально разглядывая себя в гигантское зеркало. Ужас. Выгляжу как будто мною вытирали полы в аэропорте. Прическа-«гнездо» из вьющихся волос, синяки под глазами, а во взгляде читается: «Добейте, чтоб не мучилась».

Артем ждет на лестничной площадке. Он одет в темно-синюю футболку и джинсы, которые так плотно облегают ноги, что на секунду я залипаю. Так, хватит. Опомнись.

Шагаю наружу и задумываюсь, обниматься ли со сводным братцем или в нашем случае это чревато лишними проблемами?

– Привет, – смотрит сурово, словно хочет отругать. – Как долетела?

– Без потрясений.

– Почему не позвонила? Я бы забрал.

– Зачем? Я прекрасно доехала самостоятельно. Пригласишь в гости?

Он дергает плечом и пускает меня внутрь квартиры. Я понимаю, что она скорее всего съемная, но здесь так же плохо с жизнью, как и в личной спальне Артема. Знаете такие квартиры, в которых останавливаются посуточно? В которых нет вообще ничего лишнего. Один шкаф, один стол, одна кровать, причем всё куплено в ближайшем супермаркете. Вот и тут так. Совершенно никаких красок. Унылые серые стены, столь же печальный кафель и сиротливо висящая кожаная куртка на вешалке.

Я стаскиваю кеды и иду вслед за хозяином на пустую, скучную кухню. Он открывает шкафчик и находит две разномастные чашки.

– Ты пьешь чай или кофе? – старается быть гостеприимным, но тотчас одергивает себя: – Вопрос снят. Чай кончился.