конечно, но в умелых руках лучшее оружие для ближнего боя. Да и более эффективное для пуганья. Тут уж казак знал наверняка.

Склад, полный контрабанды, – хороший приз в операции Травкина. Почему-то радостно было за нового товарища, чувствовалось, что полицейский титулярный советник неплохой, хоть и со странностями. «И чуйка есть», – думалось Билого, когда он снова крался по коридору, все ближе и ближе побираясь к конечной цели. «Приятно, что человек, несмотря на мнения других, их смешки, предвидел заговор и, изучая детали, так близко подошел к раскрытию дела. Но, надо быть на шаг впереди». Подъесаул замер у пыльной глухой портьеры. Из-за нее раздавался шум голосов, играла скрипка и нещадно тянуло дымом папирос.

«Зайти незаметно или появиться внезапно? Эффекта будет больше! Так? Мне ведь главное пугнуть соколиков да взять главного!»

Никакому плану не удалось сбыться. Два голоса с той стороны внезапно начали приближаться к портьере. Билый замер. Птенчики сами шли в руки. Взять и повязать. Одного кольнуть, второго оглушить. А потом ворваться в зал. Портьера колыхнулась, и яркий свет ослепил Билого, он даже не ожидал такого, резко зажмурившись.

Но на секунду. Всего лишь на секунду, краткой вспышки ему хватило увидеть, как огромен зал и как много в нем людей, сидящих за игральными столами, стоящих рядом, пьющих и раскрепощенных. Под потолком висел сизое облако дыма.

– Обана, мужичок, а ты ничего не попутал?! – воскликнул наигранно веселый голос рядом.

– Мужичок у меня в хлеву свиньям хвостик крутит, – машинально тихо ответил Билый и коротко ткнул рукой вперед. Сабля легко вошла в рот вора. Микола резко открыл глаза, готовый нанести следующий удар. Но второй господин, одетый в дорогой синий костюм в черную полоску, слишком резко отскочил назад и звонко крикнул:

– Полундра! Легавые! – Потом он моментально вытащил из скрытых ножен на бедре финку и так же резко, как и отступил, неожиданно бросился вперед в атаку на Билого. Подъесаул удивленно посмотрел на сабли в своих руках – это насколько надо быть уверенным в себе? Или, может быть, отчаянным? И крутанул оружие веером. Сабли свистнули, рассекая воздух. Запал у вора моментально прошел, молодой щеголь отпрыгнул в сторону, поближе к своим. Скрипка отчаянно взвизгнула, порвав струны. Старый седой еврей-маэстро побледнел, прижимая к себе инструмент. Воры, одетые как настоящие графы, с иголочки, медленно двинулись в разные стороны. Те, кто сидел, начали подниматься.

– А я его знаю! – вдруг выкрикнул один, была у него перевязана рука и все лицо в коросте свежих царапин. Однако и Билый его узнал и радостно улыбнулся, протягивая на столичный манер:

– Ба, знакомец. – И двинулся вперед.

Племянник Смирнова резко вскочил, опрокидывая стул, лицо его, и без того страшное, исказилось в злой гримасе:

– Господа воры! Это не легавый! Это казачок с поезда! Сука за мной пришел! Даже искать не пришлось! Умри! Найди свою погибель! Бейте его, господа воры! На ножи! На ножи суку! Сочинского из-за него взяли!

– Хай те грэць, чортов сын! – выругался спокойно Билый, серьезно обращаясь к летевшим на него троим уголовникам. Парни остервенело крутили финки и наверняка были здесь по типу гвардейцев, рослые, наглые и самоуверенные. – Только зашел, и уже два раза оскорбили!!! Да еще как! Гореть вам в аду! Хлопцы! Ну нэма у нас среди казаков казачков. Нэма и мужиков! – Микола так обиделся, что первого рубанул с плеча, рассекая до пояса, так что сабля застряла в кости, не желая выходить обратно. От двух других ловко отбился, никого не раня, и ушел, разрывая дистанцию ближнего боя. Из-за ремня, прикрепленного на икре, моментально выдернул любимый пластунский нож. Воры выдохнули одновременно, и пара десятков уверенных бойцов кинулась вперед. В руках замелькали финки, кастеты, короткие стальные прутья. Никто не решился достать револьвер, боясь в тесноте ранить товарища.

Билый радостно улыбнулся племяшу Смирнова-Сочинского, все еще продолжающему стоять у стола и наблюдающему за действиями остальных. И резко атаковал свору, пытаясь пробиться к «ба, знакомцу». Парень побледнел, покачиваясь на месте, ноги его ослабели, и он медленно опустился на стул, дрожащей рукой доставая маленький дамский браунинг. Зазвенела сталь. Послышались крики, полные ужаса и боли. Билый бил без сострадания. Наглые звериные морды сменялись лицами, полными боли, и глазами, молящими о пощаде. Некогда было остановиться и задуматься. В горло нож, поворот. Теперь в открывшийся бок. Удар, удар. Не подпустить к себе, отбить все выпады. Быстрее, быстрее. Рука с саблей быстро тяжелела. Один из воров кинул финку, и подъесаул еле увернулся, прикрываясь клинком. В ответ кинул саблю. И она, крутясь, по гарду вошла в грудь вора, заставляя его отлететь на метр назад.

Воры замерли, щетинясь своим оружием, беря в тесное кольцо. Многие стали радостно улыбаться – вот и конец бойне, вот и славно подрались. Есть что рассказать. Многих казак покалечил, кого насмерть, кого делая инвалидом навсегда, но всему приходит конец. Вот так ворваться в воровскую малину и начать крушить всех подряд – нет, не по закону так, придется ответить. Каждым кусочком своего тела.

Билый улыбнулся ворам в ответ. Медленно спрятал обратно дорогой пластунский нож, когда-то батько Швырь выковал специально для него – жаль потерять такой подарок, распрямился, показывая раскрытые ладони.

– Мне бы поговорить только, – сказал он. – Вопросы есть.

– Режь! Бей суку! – выдохнули воры.

Микола резко отпрянул и жестом фокусника выхватил из-за пояса сзади спрятанные револьверы. «Двенадцать пуль. Считаю», – пронеслась мысль в голове, когда он открыл огонь. После первой же двойной спарки воры разлетелись из плотного кольца кто куда. Билый не стрелял, следовало беречь заряды. Не дать некому опомниться! Вперед.

Племянник уже сидел за столом один, друзья, бросив карты и так и не доиграв в очко, сдрыснули в разные стороны.

В руке вора браунинг тихо тявкнул. Микола удивился, так как не увидел пистолетика в запале боя, и почувствовал, как обожгло ухо. Сначала рявкнул револьвер в правой руке, потом в левой. Племянник завыл, сползая со стула. Билый прострелил ему обе руки. Одну – уже поврежденную и, кажется по повязке, сломанную в двух местах.

– Только не надо падать в обморок! – поморщился Билый, видя, как у вора закатываются глаза. Зал отмирал, секунды таяли, все приходили в себя. Микола рывком поставил племяша на ноги и погнал впереди себя.

– Тебе все равно не уйти!

– Мы же найдем тебя!

– Сукой буду, найду!

– Землю жрать будешь!

Голоса доносились с разных сторон, но никто не решался напасть на казака. Надолго ли? Очень быстрым шагом он приближался к заветной портьере.

– Слышь, дядя.