Видимо, хотела объяснить причину, но Антонио не стал тянуть. Он не мог ожидать. В порыве ревности Чеккино выхватил шпагу…

Видел только, как из графини брызнула кровь, и она осунулась на пол. Больше ничего не заметил… Обезумев, выскочил во двор и вскочил на коня.

Назавтра только и разговоров было об убийстве Риччи. Но поскольку Антонио встречался с ней тайно, подозрение пало на мужа, которого тут же арестовали.

Антонио было его жалко, но явиться с повинной так и не осмелился. Даже после того, как сделать это попросили друзья. Не ответственности боялся. Лишним считал, потому что за те несколько дней, которые прошли после убийства, окончательно понял, что до этого жил не так, как следовало.

Решил начать сначала. А раз человек начинает новую жизнь, считал он, его не вправе наказывать за проступки, совершенные в предыдущей. Тем более, сам не должен способствовать тому, чтобы правосудие свершилось.

Чеккино задумал дать обед целомудрия и полного отречения от мира.

От того мира, в котором он видел столько зла, и сам творил не меньше. От мира, в котором полностью разочаровался. Отречения, по его мнению, можно было добиться, вступив в орден иезуитов.

Собрался не с пустыми руками. Взял все деньги, которые имел, драгоценности, нажитые честным и нечестным путем. Приобрел одежду послушника и появился перед генералом ордена иезуитов Диего Лайнецем.

Представляясь, назвался полным именем. Еще раньше, обстоятельно познакомившись с историей этого общества, убедился, что у иезуитов хорошо поставлена работа, поэтому не сомневался, если понадобится, все равно легко все узнают. А что могут причислить его к убийцам графини Риччи, не боялся, потому что, кроме друзей, об этом никто не знал. Да если бы иезуиты и узнали, беда невелика, поскольку и у самих часто руки были в крови.

— Чем могу быть полезен? — Лайнец присматривался к нему, словно охотник к добыче, размышляя, как поступить с ней.

Антонио ему понравился. И хотя от пережитого он слегка сдал, по его хорошо сложенной фигуре генерал догадывался, что это человек закаленный, выносливый, который не боится жизненных испытаний.

Для начала Чеккино достал деньги и драгоценности, выложив их на стол, пояснил:

— В помощь ордену.

Услышав от генерала слова благодарности, поведал о своей прежней жизни. Что-то, конечно, пропускал, но когда касался рыцарских поединков, входил в азарт. Лайнец в это время мысленно восхищался им: «Находка, которую еще поискать». А когда Антонио завершил рассказ, подтвердил, что рад его видеть:

— Такие люди, господин Чеккино, нам нужны.

В то же время уточнил, понимает ли Антонио, насколько его новая жизнь будет отличаться от предыдущей. Получив утвердительный ответ, спросил:

— И вы никогда не пожалеете о своем решении?

— Клянусь всю свою дальнейшую жизнь отдать служению Богу и ордену! — заверил его Чеккино.

— В таком случае вы должны пройти испытания.

— Готов к ним.

Испытания длились полгода. Антонио и представить не мог, насколько они окажутся сложными. Не в том смысле, что предстоит перенести немалые физические нагрузки. К ним было не привыкать. Куда тяжелее, что нужно подчиняться чужой воле, подавляя собственную. Но он успешно справился и с этим.

Когда снова появился перед Лайнецем, хоть и выглядел изможденным, по взгляду чувствовалось, что нисколько не жалеет, решив начать новую жизнь.

Генерал, которому Чеккино все больше нравился, сразу же присвоил ему высшую степень. Антонио стал так называемым профессором или исповедником. А это значит, что ему доверялось исполнение особо важных поручений, которые были связаны с вербовкой новых членов для общества Иисуса.

Отец Антонио с большим усердием отнесся к своим обязанностям. Это подтвердила трехлетняя командировка в Бразилию. Мало того, что благодаря Чеккино в орден вступили те, кто находился в раздумье, по какой дороге лучше идти, приобщаясь к Богу. Так еще Антонио нашел богатых покровителей, которые перевели обществу огромные суммы.

После возращения в Рим, Лайнец заявил, что им заинтересовался папа. А вскоре отец Антонио встретился с Пием V. Папа был чрезмерно откровенен. Он напомнил ему, что в Польше и Литве (автор придерживается старого варианта названий. — Прим. А. М.) ситуация с пропагандой католической веры оставляет желать лучшего. Конечно, успехи большие, но возникает немало трудностей. Среди влиятельных магнатов находятся те, кто не только исповедует христианство, но и ставит препоны на пути католичества. Этим истинные сторонники его обеспокоены.

— Кстати, — Пий V взял со стола листок бумаги. — Недавно княгиня Острожская обратилась с письмом. Вы, видимо, знаете, что род Острожских — один из самых богатых?

Отец Антонио этого не знал, но утвердительно кивнул.

— Княгиня не только обеспокоена сложившейся ситуацией, — продолжал папа, — но и просит о помощи. А поскольку материально она ни в чем не нуждается, да и огромные суммы переводит нам, то мы обязаны отреагировать.

Пий V внимательно посмотрел на Антонио:

— Вы, видимо, догадываетесь, чем она обеспокоена?

— Ваше Высокое Пресвященство, в Литву необходимо отправить опытного человека.

— Об этом княгиня Острожская и просит.

— В таком случае нужна достойная кандидатура.

— Я посылаю вас, — заявил папа.

— Это для меня высокая честь.

— Генерал говорил, что вы общались с некоторыми литовскими магнатами, посещавшими Италию.

«А в ордене, оказывается, и за своими шпионят», — подумал отец Антонио.

— Приходилось раньше, до того как вступил в орден.

— И немного знаете литовский (старобелорусский. — Прим. А. М.) язык?

— Немного разговариваю на нем.

— Лучше не придумаешь! — обрадовался Пий V. — Так что с Богом, отец Антонио. И долго в Риме не задерживайтесь. Мы получили от княгини Острожской еще несколько писем. Беспокоится, что так долго не приезжает духовный наставник.

Уже после аудиенции папа напутствовал его:

— Действуйте решительно. Регулярно сообщайте, как идет работа.

Глава 9

Где бы ни был князь Дмитрий, при нем неизменно находится верный оруженосец Вася. Конечно, оруженосцем этого юношу с орлиным взглядом и отвагой в глазах, принадлежащего к княжеской охране, Сангушко называл шутя, но в любой шутке, как известно, есть и толика правды. Именно Вася в самые трудные минуты первым приходил на помощь князю, это обстоятельство некогда и способствовало их сближению.

Случилось это, когда Сангушко был еще княжичем, не миновал отроческого возраста и находился при своем отце князе Федоре Андреевиче, маршалке Волынской земли, старосте брацлавском и винницком.

Сангушко принадлежали к княжескому роду, имевшему герб Погоня и владевшему многими имениями. Род брал начало от сына Гедимина Любарта. Находился он в родственных отношениях с королевской и великокняжеской династией Ягеллонов. Сангушко пользовались немалым авторитетом среди магнатов, хотя и не могли соперничать своими богатствами с самыми влиятельными из