Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мы попали в «Дом разбитых сердец».
— Возможно, именно мы сумеем помочь друг другу.
Я кивнула.
— Нелегко тебе приходилось с мужем? — Хейден берет свою чашку. — Скажи, что это не мое дело, если не хочешь об этом говорить.
— Я попала не в лучшее место, — ответила я. — Мне пришлось уйти ради дочери.
— Вам было тяжело.
Сейчас на мне уже практически не было заметных следов от побоев, но я машинально натянула рукава и проверила, закрыты ли руки — уже по привычке.
— Надеюсь, теперь, когда мы далеко, Сабина снова сможет заговорить.
— Ты водила ее на прием к специалисту?
— Да, один раз. Они сказали, что у нее избирательный мутизм[10], и хотели назначить лечение. Муж не позволил. Он сказал, что она похожа на мать и просто капризничает.
— Если хочешь, мы можем заняться лечением.
Я покачала головой:
— Она натерпелась, бедняжка. Столько насилия видели немногие взрослые. Может быть, позже? Не хочу, чтобы ее сейчас дергали врачи. Пусть она просто побудет счастливым свободным ребенком. Надеюсь, этого будет достаточно. — Я смахнула с глаз слезы. — Ты бы видел, какой болтушкой была моя девочка! Забавной и умной. Возможно, муж не покалечил ее физически, но все равно выбил из нее жизнь.
— Все позади, — утешил Хейден, — ты вырвалась.
— Да. — Я решилась улыбнуться.
— Что же твои родные? Разве они не могли тебя защитить?
— Они не знают ничего о моей семейной жизни. Мама и папа живут на родине, на Шри-Ланке, мы не виделись уже много лет. Я писала им письма, но обманывала их. Они думали, что я счастливая замужняя женщина и люблю мужа, которого они мне выбрали.
— Тяжело.
— Они не знали, что он оказался дурным человеком. Когда они отправляли меня замуж в Англию, то были уверены, что сделали для меня самое лучшее. Семья Суреша казалась очень честной и искренней. Когда я повстречала Суреша, мне тоже показалось, что он будет хорошим мужем. В нашей деревне для меня не было подходящего жениха. Возможно, там бы я осталась старой девой. Они хотели подарить мне новую прекрасную жизнь. Сперва так и было. С тех пор я всегда писала им, что у меня чудесная семья и я счастлива. Я никогда не рассказывала им о трудностях. Чем они могли помочь? Я не хотела расстраивать их своими бедами. Суреш позволял мне писать им только раз в месяц и всегда прочитывал письма перед отправкой. Я не хотела потерять драгоценную связь из-за жалоб. Они не знали, что я провела много лет в страхе за свою жизнь или что их внучка онемела от ужаса.
— Ты могла бы вернуться к ним? Уехать насовсем?
Я покачала головой:
— У меня нет ни денег, ни паспорта.
Я искала его перед уходом, но так и не нашла, куда Суреш его спрятал.
— Не думаю, что смогу вернуться.
— Уверен, они тебя поймут.
— Я стану для них обузой.
Мои родители небогаты, они живут в маленькой рыбацкой деревушке. Смогу ли я к этому вернуться? Они уже немолоды и будут уязвлены, что договоренность не увенчалась успехом, пусть и не по их вине. Если бы у меня были старшие братья, все могло бы быть иначе, но у мамы с папой есть только дочки, которые должны полагаться на мужей. Не думаю, что зять будет рад бездомной сестре жены и ее дочери. Еще я хочу дать Сабине хорошее образование, чтобы она могла поступить в университет, может, даже в Оксфорд или Кембридж. В этом моя главная надежда. Здесь, в Англии, у моей дочери намного больше шансов на светлое будущее.
— И что теперь, Аиша Рашид?
Я прогнала дурные мысли и улыбнулась Хейдену.
— Теперь я хочу учиться читать по «Дневнику Бриджит Джонс», чтобы найти хорошую работу и обеспечить безопасность собственному ребенку.
— Отличный план, — одобрил Хейден. Он раскрыл книгу и похлопал рукой по стулу рядом с ним, приглашая присесть с ним рядом.
Я посмотрела на Хейдена. Можно ли ему доверять? Совсем недавно я едва убежала от жестокого мужа, а этого симпатичного мужчину совсем не знаю. Но, судя по тому, что я успела увидеть, человек он добрый. И искалеченный. Как и я.
Да и был ли у меня другой выбор?
На следующее утро Хейден спустился вниз, когда я готовила нам с Сабиной завтрак.
— Привет. — Он помахал нам рукой. — Могу я присоединиться?
— Ты — хозяин дома, — ответила я. — Это мы присоединились.
Он сел напротив Сабины и протянул ей руку.
— Дай пять, именинница.
Она взволнованно повернулась ко мне, но я ободряюще кивнула. Вновь повернувшись к Хейдену, она осторожно подняла руку, и их ладони соприкоснулись. Я увидела у нее на губах легкую застенчивую улыбку, и сердце замерло от радости.
— Что тебе приготовить на завтрак? — спросила я у Хейдена.
— Обычно я не ем по утрам.
Похоже, он вообще почти не ест.
— Это главный прием пищи за день, — настаивала я. — С полным желудком жизнь становится проще.
— Уверен, ты права.
— Я готовлю Сабине яичницу-болтунью. Будешь тоже?
Он вновь колебался, раздумывая над моим предложением. Потом с вынужденной улыбкой ответил:
— Только кофе с тостом, пожалуйста.
Я вставила в тостер еще хлеба. Следующей вниз спустилась Джой. Похоже, она была удивлена, что на кухне столько народу, но отступать было поздно.
— Что ты делаешь внизу в это время дня, Хейден? — изумилась она вслух.
— Я отлично выспался за ночь, — с удивлением ответил он. — Похоже, сегодня я готов бросить вызов миру.
— Хорошая новость! Рада это слышать.
Я бы с ней согласилась, но, думаю, лучше оставить мнение при себе. Вместо этого я сказала:
— Заходи, Джой, садись. Что тебе сделать?
— У нас тут открылось кафе? — ворчала она. — Я буду только йогурт и фрукты. И прекрасно нарежу все необходимое сама.
Тем не менее она заняла стул рядом с Хейденом — я расценила это как знак, что ей можно подать завтрак.
Сабина застенчиво посмотрела на нее из-под длинных ресниц.
— Как настроение? — спросила Джой.
Сабина подняла руку ладонью вперед, и Джой со смущенным смешком «дала ей пять». Я посмотрела на Хейдена с благодарностью: он научил мою дочь такому способу общения. Сабине это явно пришлось по душе, и я видела, что она начинала увереннее взаимодействовать с миром.